— Я желаю пожрать, — довольно грубо ответил Кулл (так, по его мнению и должен отвечать наемник). — Иди прочь отсюда… Хотя… Попроси принести чего‑нибудь погорячее.
— Горячее меня ты никого не найдешь, — с некоторой обидой произнесла она.
В этот момент к столу Кулла подошли Брул и Вапра и сели на деревянные стулья. Пикт с улыбкой на лице посмотрел на друга и девицу.
— Фу! — скривила губы девка, — у вас тут собачья свадьба…
Кулл не обратил на ее слова ни малейшего внимания.
— Все в порядке? — спросил он у Брула.
— Да, — ответил пикт. — Тут у них сегодня все переполнено, а в номера для знатных, сам понимаешь, я соваться не рискнул. Пришлось снять на троих шестиместную комнату в купеческом здании. Ты заказал ужин?
— Нет еще, сходи к стойке, распорядись. И винца какого‑нибудь. Лучше слабого верулийского…
У них у обоих были почти полные фляги Вина Жизни, зачерпнутого в волшебной пещере чародея Раамы, но тратить драгоценный напиток просто так не хотелось.
Наконец им принесли еду и они насытились, Вапра ела все с тем же отрешенным видом — что говорят, то и делает. «Страшная все ж штука, эта Кровь Мертвых Богов,»— в которой раз подумал царь.
Он ел, все время поглядывая на вход в огромный зал, из которого вели двери в два других зала, один из них был сейчас закрыт — тот самый, где ужинал царь, когда останавливался по дороге в Зальфхаану, во втором ужинали знатные аристократы.
Наконец Кулл увидел, кого хотел и кивнул другу:
— Посмотри, не тот ли это юноша, что не пил вино на празднике Хотата и не хотел со мной сражаться?
Брул всмотрелся.
— Да, тот самый. Как его зовут‑то? Забыл…
— Хеерст из рода Дракбары. Сходи, пригласи за наш стол, я хочу поговорить с ним. Что‑то второго не видать, того, что был в шлеме…
Многие знатные рыцари, если по каким‑либо причинам хотели быть неузнанными, то в дороге носили шлемы с опущенным забралом и никого это не удивляло. Но сейчас спутника юноши в зале не было.
Хеерст стоял у входа, осматривая зал и решая, куда бы ему сесть, чтобы поужинать. Свободных мест в зале оставалось уже совсем мало.
Через минуту юноша в сопровождении Брула подошел к столу и сел. Пикт за спиной юноши показывал царю какие‑то странные знаки — скорчил вытянутую рожу и провел перед нею сверху вниз ладонью — словно одевал незримую маску.
И Кулл вдруг понял, что хотел показать друг — лицо у юного аристократа было таким же застывшим, как у Вапры.
— Садись рядом со мной, Хеерст из рода Дракбары, — сказал Кулл и показал юноше на место пред собой.
— Кто вы, добрые люди, и чего хотите от меня? — глядя перед собой спросил тот. — И откуда знаете мое имя?
— Всмотрись в мое лицо внимательнее, — приветливо улыбнулся Кулл, — неужели не узнаешь?
Хеерст посмотрел на светловолосого соседа, в глазах мелькнула какая‑то искра жизни.
То ли Кулл предполагал, что произойдет в следующее мгновение, то ли реакция у него действительно была быстрее, чем у всех прочих смертных.
— Ты — царь Кулл, кровавый диктатор! — прошипел юноша. — Умри же, пожиратель младенцев!
Никто в огромном зале не заметил, как сверкнул узкий кинжал, устремляясь Куллу в сердце.
Брул перегнулся через стол, стараясь помешать убийству, но Кулл уже перехватил левой руку кисть юноши — кинжал почти коснулся груди. Левой рукой Кулл схватил убийцу за волосы и запрокинул лицо юноши назад.
— Все равно ты умрешь, диктатор, проклятый своим народом, — тем же глухим голосом произнес Хеерст.
К столу подошел огромный детина и сумрачно посмотрел на них:
— Что у вас происходит? — спросил он, готовый усмирять буянов.
— Все в порядке, — поспешил сунуть ему в руку монету Брул. — Мы так отдыхаем, мы не мешаем другим гостям.
Кулл продолжал держать Хеерста за волосы, но руку с кинжалом перевел под стол, чтобы не видно было. Вапра с безучастным видом пила вино.
— Смотрите у меня, что б все тихо было, — произнес работник постоялого двора, отвечающий за порядок в зале, бросил на них испытующий взгляд и отошел.
— Брул, у тебя во фляге еще осталось Вино Жизни? — спросил Кулл и, увидев утвердительный кивок, попросил: — Капни в пустой кубок и дай выпить этому юноше глоток. Нет, налей немного больше… Вот так. Пей, Хеерст из рода Дракбары. Твой отец отдал за меня жизнь, пей в память о нем.
Юноша сделал несколько глотков, кадык его судорожно дергался, струйка потекла по горлу. Он допил все, что было в кубке и несколько раз моргнул, по телу пробежала едва заметная дрожь.
Кулл отпустил его волосы. Юноша перевел удивленный взгляд с Брула на царя. Потом посмотрел на до сих пор зажатый в руке кинжал — царь крепко держал его за запястье.
— Что со мной? — взволнованным тоном, совсем другим что за минуту до этого, произнес Хеерст сын Дракбары. — Что со мной было? Словно пелена с глаз упала… Я хотел вас убить, да? Мне нельзя после этого жить! Какой позор на мой род, нет, я себе этого не прощу! Убейте меня прямо сейчас! Или я сделаю это сам!
— Успокойся, Хеерст, — мягко сказал царь. — Ты был околдован. Мы увидели это сразу, по выражению твоего лица. Тебя опоили вином, в которое подлили Кровь Мертвых Богов. Посмотри на нее, — кивнул атлант на сидевшую напротив Вапру. — Она околдована тем же и безоговорочно выполняет распоряжения человека, который дал ей отраву. Смотри, она выполнит мое любое, самое идиотское приказание. Вапра, встань и разденься прямо здесь перед всеми!
Женщина отставила кубок встала и стала снимать одежду.
— Убедился? — спросил Кулл у юноши.
Тот подавленно кивнул.
— Все, Вапра, прекрати.
Женщина замерла.
— Оправься и садись на место. Вот, Хеерст, видишь, что делает отрава? Тебе, видно, приказали убить меня и отправили в Хрустальный Город?
— Да! — юноша был бледен от волнения. — Я сейчас… словно просыпаюсь от кошмарного сна. Все, что было последние дни — как в тумане…
— Мне очень важно, — сказал Кулл, — что бы ты постарался вспомнить все. Ты окажешь мне этим огромную услугу.
— Я готов отдать за вас жизнь!
— Знаю, — кивнул царь. — Как и я ради Валузии, которой служим мы оба. Вот поэтому ты все вспомнишь.
— Сейчас, — сказал сын Дракбары, память о котором была дорога Куллу. Грудь юноши вздымалась, от волнения пот выступил на лбу, прядь черных волос упала на глаза, но он этого не замечал. — Сейчас… Дайте что‑нибудь попить.
Брул тут же пододвинул к нему кубок с кислым верулийским вином. Юноша жадно выпил все до последнего глотка. Поставил кубок, набрал полную грудь воздуха, словно бросался с обрыва, и сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
