у них такой муж, как Саймон, они бы с него глаз не спускали. Но он никогда не давал Кейт повода для ревности. Он всегда вел себя с ней так, словно она – центр его вселенной. Во многом Саймон напоминал Кейт ее отца и то, как тот был заботлив по отношению к Лили. Саймон присылал ей в больницу цветы без какой бы то ни было причины – просто чтобы она и на работе знала, что он думает о ней. Если они бывали в гостях, Кейт часто ловила на себе взгляд мужа с другого конца комнаты. А если они встречались взглядом, он радостно улыбался. Даже после пятнадцати лет брака Саймону удавалось создать у Кейт такое чувство, будто они впервые увиделись.
До рождения Аннабел они легко могли провести добрую часть каждой субботы в любовных утехах. Если они жили в доме на берегу, то во второй половине дня возвращались с пляжа в дом и лежали на прохладных простынях, прижавшись друг к другу. Когда садилось солнце, они открывали застекленные двери, и солоноватый бриз прикасался к их обнаженным телам. Потом они вместе забирались под душ, одевались и бродили по песку, держась за руки, смеясь и просто радуясь друг другу. Даже после рождения Аннабел им удавалось выкроить вечер наедине каждую пару недель. Они твердо решили, что отношения между собой для них очень важны. А потом в Балтимор переехала Сабрина, попросилась на работу к Саймону, и все переменилось. Кейт видела, что, когда Саймон смотрит на Сабрину, в его глазах появляется тот же блеск, та же влюбленность, с какими раньше он смотрел только на нее.
– Я не обязана ничему такому верить. Если ты действительно меня любишь, уволь ее.
Саймон посмотрел на Кейт, будто она сказала, что умерла его любимая собака:
– Кейт. Я не могу этого сделать.
– Ясное дело, не можешь. И я понимаю, что твои заверения в любви – пустые слова.
– Это не ты говоришь. Несправедливость – это не твое. Как ты можешь просить меня уволить ее, если она хорошо работает? И это при том, что если бы не ее отец, то я, быть может, никогда не поступил бы в университет и не сделал бы карьеру! Нет, я могу прекратить с ней личные отношения, но уволить не сумею.
– Тогда нам больше не о чем говорить. Надеюсь, что ты выедешь из дома до конца дня.
Саймон повысил голос:
– Я никуда не уеду, пока вы в опасности.
Кейт решила позвонить своему адвокату и выяснить, есть ли способ заставить Саймона уйти.
– Что ж, если так, то я буду просто тут сидеть. А если тебе надо работать, так поезжай в свой офис.
Кейт хотелось избавиться от Саймона на время беседы с Андерсоном.
Он встал, взял портфель и сердито сунул туда какие-то бумаги:
– Хорошо. Но вечером вернусь.
Кейт вышла из кабинета мужа и вернулась в кухню – посмотреть, как дела у Аннабел.
– Аннабел хочет пойти посмотреть лошадок, – сообщила ей Хильда.
– Хорошо, – кивнула Кейт. – Только чтобы с вами обязательно пошел охранник.
Она услышала, как открываются ворота гаража. Саймон уехал – вот и хорошо. Кейт налила себе кофе и взяла лист бумаги. Ей нужно было записать все для беседы с Андерсоном. Например, Сабрина запросто могла послать цветы Селби, если Саймон сообщил ей, что он с Кейт будет там.
Ее отвлекли чьи-то шаги, и она обернулась. В кухню вошла Блер:
– Привет! Как ты?
Кейт положила ручку рядом с бумагой:
– Нервничаю. Саймон только что говорил с этой мерзавкой по телефону. И вот я думаю… Что, если это Саймон подсунул картинку в раскраску Аннабел? Он ведь архитектор, а все архитекторы умеют рисовать. Кстати, и Сабрина тоже.
– Пожалуй, это возможно.
– Я ему сказала, чтобы он уехал, но он отказался. Пока я добилась только того, что сегодня он отправился работать в офис.
Блер налила себе кофе и села к столу:
– Значит, он будет здесь завтра на дне рождения Аннабел?
– Да. Этого я его лишить не могу. Но я поговорю с моим адвокатом и узнаю, что я могу сделать для того, чтобы принудить его выехать. Я позвонила Андерсону. Он едет сюда.
– Думаю, ты взяла правильный курс, – кивнула Блер.
– И знаешь, что еще? Я думаю, мама все-таки что-то сказала Саймону в итоге. И может быть, к маме отправилась Сабрина. Может быть, это она ее убила, а потом позвонила Саймону, и теперь они лгут, чтобы замести следы. – Кейт в ужасе посмотрела на Блер. – Теперь они нацелились на меня.
Блер, не сводя с нее глаз, медленно кивнула:
– Твой отец мне сказал, что Лили упоминала о неприятностях из-за Сабрины. Значит, она точно об этом думала. Посмотрим, что скажет Андерсон.
Мелодично прозвучал дверной звонок.
– Думаю, это он, – сказала Кейт и встала.
Войдя в кухню, Андерсон не смог скрыть удивления при виде Блер. Он слегка поклонился:
– Доктор Инглиш. Миссис Баррингтон.
– Могу я вам что-нибудь предложить? – спросила Кейт.
– Нет, спасибо.
Андерсон сел напротив Кейт.
– Меня пугает то, что Саймон живет со мной под одной крышей.
– Хорошо, мы это обсудим. Но прежде всего у меня есть к вам несколько строго личных вопросов. Быть может, миссис Баррингтон оставит нас наедине на несколько минут?
Блер встала – Кейт еще не успела ответить детективу.
– Конечно. Я буду в твоем кабинете, Кейт.
Когда она вышла, Кейт пристально посмотрела на Андерсона:
– В чем дело?
Андерсон вздохнул:
– Я вынужден расспросить вас об автомобильной аварии, при которой погиб ваш жених. Тем летом вы проходили курс психотерапии – по всей видимости, интенсивной психотерапии.
У Кейт запылали щеки. Она вовсе не желала разговаривать об аварии. И откуда он узнал о том, что она проходила курс психотерапии? Ее история болезни хранилась в частной клинике и не подлежала разглашению.
– Какое отношение это может иметь ко всему, что сейчас происходит? И откуда вам вообще об этом стало известно?
– На самом деле, когда мы допрашивали мисс Митчелл, она нам сказала.
Сабрина? Ей наверняка рассказал Саймон…
– Как она узнала? И когда она сказала вам об этом?
Несколько секунд Андерсон изучал лицо Кейт взглядом, потом сказал:
– Ваш супруг – это ее алиби, а она – его алиби на тот вечер. Они утверждают, что оба работали допоздна. Вчера я позвонил мисс Митчелл, чтобы задать несколько вопросов. Она продолжает утверждать, что она допоздна работала вместе с вашим супругом. Она упомянула о том, что ваш супруг обеспокоен
