Как полагали Черчилль и британское высшее командование, немецкая оппозиция внутри Вермахта и промышленности – Крупп, Тиссен и немецкие банки во главе с «Дойче Банком» – представляли для Англии всего лишь более «мягкую» версию той же самой геополитической реальности: немецкого доминирования в центрально-европейском «жизненном пространстве» посредством экономического «мирного проникновения».
С точки зрения окружения Черчилля в Британии «добрая Германия», доминирующая на евроазиатском экономическом пространстве, представляла бы гораздо большую угрозу британской имперской мощи, чем Германия нацистская. Британская геополитика никогда не была сентиментальной. Как сказал лорд Палмерстон около столетия назад во время дебатов в парламенте Британии:
«У нас нет ни вечных друзей, ни вечных врагов. Вечны и неизменны только наши внутренние интересы, и наш долг – следовать им. У Британии не может быть друзей – только интересы». {484}
Фриц Гессе был хорошо знаком с идеями Макиндера и даже цитировал его для подтверждения собственных слов. Он понимал движущие мотивы англосаксонской и американской геополитики. Гессе подчеркивал, что крайняя недостаточность понимания этих мотивов континентальными державами Европы, и в большей степени Германией, в течение всего предыдущего века вызывала войны из‑за просчётов. Фактом являлось то, что ни Британия, ни впоследствии Америка не позволяли никакой европейской континентальной державе доминировать на евроазиатском континенте. И точка. Как написал Макиндер в своём эссе в 1919 году:
«Кто владеет Восточной Европой, тот управляет "Сердцем мира"; кто владеет "Сердцем мира", тот управляет "Мировым островом"; кто владеет "Мировым островом", тот управляет миром». {485}
Британская политика – предотвратить немецкое доминирование в Центральной Европе, возникавшее после завершения строительства железной дороги Берлин-Багдад через Турцию – диктовала потребность скорой войны в Европе в августе 1914 года. В 1939 году эта же политика, изложенная в аксиомах Макиндера, привела к роковому решению вступить в войну против гитлеровской Германии.
«Большая центральная Европа» Третьего Рейха
Ключевые фигуры антигитлеровской оппозиции позднего периода принадлежали к тем же высшим кругам консервативных семей и социальных организаций, которые в январе 1933 года сделали Гитлера канцлером. Тогда они поддержали его как единственную кандидатуру, способную реализовать их план восстановления после потерь Версальского мирного договора и создания нового европейского порядка во главе с Германией.
Вся деятельность во внешней, военной и экономической политике была направлена на восстановление немецкой мощи. После 1930 года стратегия достижения этой цели сконцентрировалась на идее гегемонии в Центральной Европе – от Польши и Чехословакии до Румынии, Болгарии, Балкан, Греции и Турции. После опустошительного поражения в 1918 году в Первой мировой войне основные влиятельные фигуры Германии – высшее военное командование Рейхсвера, влиятельные прусские юнкеры (дворяне-землевладельцы), мандарины немецкой бюрократии, крупнейшие промышленники и банкиры, то есть вся основа немецкой государственной власти, достигли согласия по вопросу долгосрочной секретной стратегии. Они вознамерились вернуть Германии предназначенную ей роль экономической и политической великой державы в международных отношениях.
Рейхспрезидент фон Гинденбург собрал воедино все элементы стратегии в одном из своих выступлений для немецкой молодежи в 1920‑х годах:
«То, что когда‑то раньше было немецким, должно снова стать немецким».
Центральноевропейский экономический совет и «мирное проникновение»
Карл Дуйсберг из химического картеля «И. Г. Фарбен», заключивший выгодные стратегические соглашения со «Стандарт Ойл» Рокфеллера, а также с «Дюпон» и другими ключевыми компаниями США, подчеркнул стратегические цели элиты немецкой промышленности в 1931 году, за два года до прихода к власти Гитлера. Дуйсберг заявил, что Германия должна создать «замкнутый самодостаточный экономический блок от Бордо до Одессы как будущий скелет Европы».
Он говорил не только как глава концерна «И. Г. Фарбен», но и как член совета директоров Имперской Ассоциации немецкой промышленности[27].
Экономический блок Дуйсберга от Бордо до Одессы должен был стать зоной немецкого доминирования, раскинувшейся в сердце Европы, тем, что нацистская пропаганда называла «немецкое жизненное пространство». Такая экономическая зона была абсолютно необходима, если Германия хотела вступить в борьбу за власть с другими державами, особенно с Британией, Францией и, в конечном счёте, самым серьёзным экономическим соперником в мире – США.
Для создания среднеевропейского экономического пространства ключевые промышленники использовали малоизвестную частную лоббистскую организацию Центральноевропейский экономический совет (ЦЭС). Спонсорами ЦЭС были крупнейшие немецкие промышленные группы. Кроме Круппа и стального картеля, в число спонсоров входили «И. Г. Фарбен» Дуйсберга, синдикат Рурских угольных шахт, поташный картель, представители крупного сельского хозяйства юнкеров Восточной Пруссии, Немецкая Ассоциация машиностроения и влиятельная Имперская Ассоциация немецкой промышленности. Карл Котц и Герман Абс (члены совета директоров «Дрезднер Банка» и «Дойче Банка») играли ведущую роль в ЦЭС.
Используя ЦЭС, Крупп, «И. Г. Фарбен» и другие управляли строительством военной экономики, особенно после 1934 года. {486} Их секретные договоренности со «Стандарт Ойл», «Чейз Банк» Рокфеллеров, «Дюпон» и другими ведущими американскими промышленниками были нацелены дать Германии возможность производить собственное искусственное топливо и синтетическую резину в предстоящей войне. Построение «экономической автаркии» было жизненно необходимо для реализации их планов. «И. Г. Фарбен» и Третий Рейх истратят колоссальные суммы на строительство специального завода «Лойнаверк», в то время крупнейшего химического производства в Европе для получения синтетического топлива. {487}
В годы правления нацистов в 1930‑х Ялмар Шахт в период своей работы в должности министра экономики и президента «Рейхсбанка» тесно сотрудничал с ЦЭС, продвигая план экономической экспансии ЦЭС. Это был хорошо отлаженный механизм. В октябре 1932 года, за несколько месяцев до того, как Гитлер возглавил Канцелярию, ЦЭС через рабочий проект МИД и Рейхсвера организовал секретную встречу в Риме с итальянским фашистским диктатором Бенито Муссолини. Целью встречи было показать Муссолини секретный Меморандум, план итальяно-германского раздела всей Центральной Европы методом «экономического проникновения».
Неофициальный Меморандум ЦЭС выделял итальянскую сферу экономических интересов в Юго-Восточной Европе, передавая Муссолини большую часть Румынии, а также Сербию, Болгарию, Албанию и Грецию. Германия же получала Польшу и Чехословакию, представлявшие для Германии принципиальный интерес, а также восстановление и расширение Таможенного Союза с Австрией от 1931 года, из которого Австрия была вынуждена выйти под давлением Франции. Это дало бы Германии прямой контроль над экономикой Венгрии. {488}
План ЦЭС предполагал, что Венгрия, Хорватия, Словения и трансильванская часть Румынии должны были стать частью зоны льготных тарифов и торговых соглашений с Германией и Италией. Югославия подлежала разделу с использованием финансовых рычагов Германии и Италии, Словения и Хорватия должны были перейти в зону экономического влияния Германии, а Сербия – в зону влияния Муссолини.
