А затем Ксавье вынул свою косу из ее руки.
— Нет. Нет, пожалуйста. Не уходи.
— Тише, — он ласково прошелся пальцами по ее щеке. — Я никуда не уйду, Эбби. Я собираюсь все изменить.
Она почувствовала, как присоска была снята, и ее соски запульсировали.
— Как красиво.
— Посмотрите, какие они красные на фоне ее белой кожи.
— Они огромные. Может, я приобрету несколько таких же для своей девочки.
— Красивые, не правда ли? — спросил Ксавье, обводя пальцем каждую ареолу.
Его палец снова сделал круг, только на этот раз размазывая что-то прохладное. Запах был знакомым, /как и ощущения. Мята. Ее соски начало покалывать и жечь. Она попыталась пошевелиться и не смогла. Выхода не было.
Он провел пальцами по ее животу, а затем проверил каждый фиксатор.
— Есть онемение или покалывание, Эбби? — спросил он.
— Нет, Сэр.
Что-то заскрежетало. Его одежда задевала внутреннюю поверхность ее бедер. Он оставил ремни, удерживающие ее ноги, но снял мягкую штучку с ее клитора.
Воздух омыл прохладой ее тугой, пульсирующий узелок, заставив ее ахнуть.
— Вот это проснувшийся клитор, — сказал кто-то.
— Великолепная киска. Я понимаю, почему он позволил ей оставить растительность в этом месте. — Раздался общий согласный гул.
Ксавье застегнул на ней что-то новое, хлюпающее, но более жесткое по ощущениям, чем первое приспособление.
Более крупный фаллоимитатор скользнул в ее влагалище.
— Хм. Можно еще добавить чуточку веселья, — сказал Ксавье и вытащил его, а затем вставил еще один — большего размера. Этот фаллоимитатор вошел еще глубже, достав до самой шейки матки, и ощущения были далеки от приятных. Она попыталась пошевелиться, издавая звуки.
Его слегка потянули, но он остался внутри нее.
Раздалось больше тревожащих ее звуков, и она услышала хихиканье вокруг себя. Боже, что он планирует? Фаллоимитатор прижался к ее анусу. И он казался огромным. Она издала беспомощный звук, и Ксавье остановился.
— Он размером с два пальца, Эбби. Ты сможешь выдержать.
Через мгновение ей удалось расслабить мышцы, и он скользнул внутрь. Растягивая ее. Обжигая. Ее мышцы напряглись, и она попыталась пошевелиться. Никак.
— Выглядит почти как нужно, — он вынул фаллоимитаторы. Но когда он вставил их обратно, они казались еще более гладкими, чем прежде.
— Джентльмены, она вся ваша. Правила те же — не позволить ей кончить.
Когда он снова вложил свою косу в ее руку, сердце Эбби сжалось от сладкой боли. Он помнил о своем обещании. Боже, она любила…
— Поскольку у нее был перерыв, я начну медленно, — сказал кто-то. — Вы можете подталкивать ее ближе во время своих сессий.
Вибратор на ее клиторе ожил, создав настоящий взрыв, и она дернулась, пытаясь сесть. Но в этот момент интенсивность сбавили. Только на этом режиме вибрация была странной, она шла медленными волнами, а потом и вовсе прекращалась. Фаллоимитатор в ее киске входил и выходил, растягивая ее. С большим членом в ее попке толчки казались слишком тугими и распирающими. Слишком.
— Время, — сказал Ксавье.
— Давай повеселимся, — голос выдавал более зрелого по возрасту и опытного мужчину. Девайс для клитора дернулся в резкой вибрации. И остановился. Он то включался, то резко прекращался работу. В это время фаллоимитатор в ее киске ускорялся, в медленном и нарастающем темпе, но верно, будто его кормили кофеином, а тот, что был в анусе, наоборот, замедлялся.
— Следующий, — объявил Ксавье.
Этот Дом замедлил вибратор, но каким-то образом сделал вибрации более мощными. Он остановил фаллоимитатор в ее киске, оставив его погруженным на полную длину, но довел до ударной скорости тот, что в ее анусе.
Она не могла ясно мыслить, все внутри нее взмывало вверх, направляясь прямо к кульминации, и ничего не произошло.
Все остановилось.
— Нет! — она боролась с ремнями, разъяренная и готовая расплакаться.
Люди смеялись. Как они могли смеяться над ней?
Не было никакого движения, пока шли секунды, а ей… ей было больно. Чувство смущения уступало потребности кончить. Ее рука так крепко сжимала косу Ксавье, что пальцы заболели. Нижняя половина ее тела ощущалась набухшей, тугой и болезненной, а соски горели.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Следующий, — вновь сказал Ксавье.
Еще два Дома по очереди заставляли ее тело скакать по чувственным горкам, приближая к разрядке и отбрасывая назад, играя с ней, как в какую-то компьютерную игру.
Пот струйками стекал у нее между грудей и под повязкой. Ее мышцы болели, близкие к судорогам от натянутых ремней. Во рту пересохло от одышки. И ей хотелось разрыдаться.
— Больше никого? — спросил Ксавье.
— Похоже, это все, — кто-то сказал. — Я был бы рад сделать еще один круг.
Домы засмеялись, соглашаясь с этими словами, пока она беспомощно лежала, содрогаясь. Дилдо все еще были внутри нее, и ее внутренние мышцы трепетали вокруг их толщины, пытаясь заставить их двигаться.
— Эбигейл, ты хочешь кончить?
О, пожалуйста.
— Я ненавижу тебя, — прошептала она.
Он поцеловал ее.
— Я знаю, Кудряшка. Я не об этом спросил.
Он собирался заставить ее сказать это вслух, а она старалась не делать этого. Не хотела, но ее выдержка дала трещину.
— Да, — под повязкой она зажмурили глаза. — Да, Милорд.
— Очень хорошо.
К ее шоку, вместо того чтобы запустить машину, он отсоединил вибратор.
Воздух пробежал по клитору, дразня его твердость и заставляя пульсировать сильнее.
— Нет.
— Тише.
Она почувствовала прикосновение его одежды к своему бедру.
С нежностью он погладил ее ногу.
— Доверься мне.
Она не хотела. Но у нее не было выбора. Она была абсолютно беспомощна.
Машина снова заработала. Фаллоимитатор в ее влагалище, казалось, сменил угол наклона. Его короткие удары безжалостно терлись о… чувствительное место внутри нее. Она почувствовала, что ей нужно в туалет, но напряжение нарастало, как расширяющийся воздушный шар. Ее измученные мышцы напряглись, требуя большего, нахлынувшие на нее ощущения были сильнее, чем когда-либо, охватывая всю ее, а она не могла… Из нее вырвался отчаянный стон. Пожалуйста, пожалуйста…
Пальцы коснулись ее половых губ, широко раскрывая их, и внезапно ее клитор обдало жаром. И омыло влажностью. Когда рука Ксавье схватила ее правую ягодицу, боль вспыхнула одновременно с тем, как его язык потерся прямо о клитор. Внутри нее скручивалась спираль, сжимаясь туже и туже, и ничто в мире не было способно оставить неизбежную кульминацию ее измученного тела. Как взболтанное шампанское, удовольствие вырвалось наружу, переливаясь через верхнюю часть емкости ее тела, и ощущения хлынули с такой силой, что ее спина выгнулась дугой. Она слышала свои собственные крики.
Каждый спазм посылал ей изысканное наслаждение, и с каждой новой волной ей хотелось большего.
И он дал ей это в глубоком, тягучем всасывании, от которого она снова застонала. Ее ноги дергались в путах, бедра пытались выгнуться. Даже когда ощущения были, скорее, болезненными, нежели приносили удовольствие, она жаждала, чтобы он не останавливался.
Но Ксавье все же отстранился и обдул клитор струйкой прохладного воздуха, заставив ее зажмуриться. Она почувствовала, как ткань его одежды вновь коснулась ее бедра.
Когда все закончилось, она просто продолжала лежать, вздрагивая и задыхаясь, слыша только рев в ушах и чувствуя, как сердце колотится о грудную клетку. Ее мышцы словно размякли, как сдувшиеся воздушные шарики, и она не могла пошевелиться.
Ксавье вынул фаллоимитаторы, оставив ее пустой и ноющей внутри. Один за другим были сняты ремни. Затем он обтер ее груди. И, наконец, снял повязку с ее глаз, и первое, что она увидела, было его суровое лицо. Оно не выражало абсолютно ничего, но в его глазах можно было прочесть одобрение, беспокойство и несчастье.
Ее рука не хотела двигаться, но она потянулась вверх, чтобы коснуться его щеки.
— Ты в порядке?
