одобрены любые действия в отношении этого… хм… бывшего человека.
Телефон замолчал. И я с удивлением посмотрел на черный экран. Интересно, в Семье хоть что-то делается с моего ведома?
– Виктор, жду вас с Настей в кабинете, – сообщил я и вошел в дом.
Боковым зрением я заметил, что Феникс удивленно поднял бровь, но лишь кивнул.
Я же на ходу открыл почту. Так и есть. Привалов прислал экземпляр договора найма. Бегло пробежав глазами по тексту, я удивленно присвистнул. В контрактах был выделен пункт о секретности первой степени. Значит, ушлый адвокат уже был предупрежден Калининым. Или Беломорцевым.
Я прошел сквозь холл и коридор, приложил ладонь к сканеру. В кабинете все оставалось на своих местах. Я сел за стол и быстро сложил брошенные ранее документы в папку.
– Позвольте войти, князь? – послышался от двери голос Феникса.
Я поднял взгляд. Круглов и Настя уже стояли у порога. Девушка заметно нервничала, переминаясь с ноги на ногу. Да что с ней не так? Откуда такое волнение?
– Подпишите договор о приеме. – Я протянул им планшет. А следом достал из ящика стола чашу и нож. – Ну и некоторые формальности.
Виктор вошел в комнату. И мне показалось, что объекты на стенде сдвинулись, а дверцы шкафов выгнулись. Круглов вздрогнул и выронил монету из ладони.
– Что за… – удивленно произнес он, глядя на металлический диск. – Никогда не падала.
Начальник охраны подхватил монету с пола и подошел к столу. Цепко пробежал глазами по строкам контракта. Дополнительное соглашение о секретности он воспринял спокойно.
– Меня все устраивает, – флегматично сообщил парень и приложил палец к месту подписи.
Легко взял нож и полоснул по ладони. В чашу, дно которой уже успело нагреться, упали красные капли.
– Сталью и кровью клянусь хранить верность Семье Карамазовых и действовать в первую очередь в интересах Семьи. Клянусь хранить все тайны Семьи, и да покарает меня Спаситель, если я нарушу клятву, – буднично произнес он.
Поднес руку к губам и слизнул кровь. Затем подтолкнул робеющую Настю к планшету.
– Теперь твоя очередь, детка.
Она немного запиналась, но повторила слова правильно, словно накануне заучивала их наизусть. Нож в ее пальцах задрожал, и Виктор положил на плечо девушки свою ладонь в успокаивающем жесте.
– Все хорошо, – тихо сказал он, и кровь Насти выступила под лезвием.
После этого Белова робко улыбнулась. Я заметил, что она бледна, словно потеряла много сил.
– Формальности соблюдены, – сказал я удовлетворенно. – Виктор, мне нужно с тобой поговорить. Наедине.
Феникс невозмутимо кивнул и покосился на Настю. Девушка поняла намек и вышла из комнаты, притворив за собой дверь. Виктор же без приглашения развалился в кресле, откинулся на спинку и посмотрел на меня, ожидая вопросов.
– Монета, – протянул я, глядя на зажатый в ладони кругляшок. – Она…
– Что с ней не так? – Виктор заметно напрягся.
– Почему ты всегда ее подбрасываешь? – осторожно уточнил я, начиная понимать, что предмет не так прост.
– Потому что она всегда говорит правду, – спокойно ответил Круглов, но в его глазах полыхнула тьма. – За годы никогда меня не подводила. Я привык ей доверять.
– Это как? – насторожился я.
– Задаешь простой вопрос, на который можно ответить «да» или «нет». Бросаешь монету и смотришь, какая сторона выпала.
– То есть она… один из объектов, – пробормотал я.
Виктор удивленно поднял бровь.
– Ты о чем?
– Где ты ее взял? – не стал пояснять я.
– Помнишь задание в Африке? Когда группа, нанятая каким-то местным князьком, ушла на ликвидацию, а вернулся только я?
Я кивнул. Это была операция, после которой половина казармы освободилась от гусар. Домой отправились конверты с личными делами и приписками «Погиб, выполняя долг перед императором и Союзом».
– То самое задание было на устранение какого-то Оракула. Прирожденного, который объявил себя местным пророком и создал крупную секту. Он около полугода творил всякую дичь. Мы должны были его убить. Но тварь, которая жила в доме пророка, была уже не человеком. – Парень скривился, словно воспоминания его покоробили. – А монета показалась мне интересным трофеем. Вот я и забрал ее с мертвеца.
Значит, Виктор – один из хранителей. Я похолодел, рассматривая приятеля. Он выглядел так же, как и всегда. И был собой. Именно таким я знал Феникса с самого начала нашего знакомства. Наглый, бесстрашный, циничный, заменивший юмор сарказмом, но при этом он был тем, кому я без сомнений доверял спину. Да, я видел его Мясником, знал его пьяным балагуром, забрасывающим в мусорный контейнер болельщика чужой футбольной команды. Я видел, как он убивал не моргнув глазом, и помнил, как в одной из драк парень выдернул из-под ног толпы испуганную крысу. А потом кормил мерзкого грызуна остатками пайка, уверяя, что у того стресс и именно по этой причине гаденыш кусается.
Виктор не был обезумевшим хранителем, и мне для понимания этого факта не требовалась консультация психиатра.
– Сколько лет она с тобой… – Я подсчитал в уме.
– Уже года четыре.
Но почему объект еще не подчинил его? Я решил, что выясню все позже, а пока стоит заняться делами насущными.
– Она всегда говорит правду?
– Всегда, – спокойно подтвердил Виктор.
– Значит…
Круглов покрутил вещицу в пальцах и легко подбросил ее. Посмотрел на выпавшую сторону и уверенно объявил:
– Оболенский вернулся на болота.
Затем кинул объект вверх вновь и добавил:
– Он не в том месте, где мы его поймали в первый раз.
– Где-то рядом? – Я подался вперед, не сомневаясь в правоте старого друга.
– Да, – ответил хранитель, сверившись с монетой.
– Значит, нам нужно будет вернуться, – заключил я. – Калинин потребовал устранения Оболенского, как человека, который представляет опасность для государства.
– Такова наша работа, – согласился Виктор. И тут же поправился: – Ваша работа, князь. Кстати, ты же сам знал, что Оболенский вернулся на болота. Просто хотел уточнить?
– Это тебе монета подсказала? – Я насторожился.
– Здравый смысл. – Он отмахнулся. – Я не постоянно сверяюсь с этой вещицей, – продолжил Феникс задумчиво, рассматривая решку монеты. – Просто привык подтверждать то, о чем догадываюсь или подозреваю.
– Ясно, – коротко отозвался я.
В голове всплыли обрывочные видения о болотах. Значит, объект сам притягивает меня. И делает это образом зеленой дамы, которая во втором видении подозрительно напомнила мне знакомую девушку.
– Тогда…
– Завтра все оформим, – спокойно ответил Виктор. – Драться ночью на болотах – сомнительная затея. Тем более вряд ли Оболенский сбежит из своей новой вотчины. Он уверен, что мы не будем искать его там.
В последнем я несколько сомневался, но спорить стал. Ночью и впрямь соваться в место, кишащее мутантами, не стоит.
Виктор поднялся с кресла и потянулся.
– Не
