в прикрепленный к талии карман.
Оставив их сохнуть у огня до следующего утра, Роуэн объяснила Пруденс, что это для настойки от «семейной скуки», и хотя кухарка недоверчиво подняла брови, вслух ничего не сказала. С сухими ягодами дело пойдет быстрее. Роуэн надеялась, что в точности запомнила наставления матушки, включая меры всех составляющих, время настаивания и приема – и действие снадобья.
Не сразу ей удалось убедить аптекаря продать ей два недостающих ингредиента:
– Разве вы не обращались ко мне несколько месяцев назад? Искали болотную мяту и дикий бадьян?
– Да, сэр.
– А теперь желаете приобрести сушеную руту и еще дикой мяты? – По его пристальному взгляду Роуэн поняла, что аптекарь догадался о ее планах. – Я не в состоянии понять, зачем вы вновь пришли ко мне, столь очевидно стремясь к противоположной цели, чем в первый ваш визит. Вас снова отправила сюда ваша госпожа?
Роуэн покачала головой:
– Это… это не для нее.
Аптекарь тяжело вздохнул.
– Что ж, хорошо, – уступил он, отходя за стоявшей в углу лавки лестницей. – Но если станет известно, что я отпустил такой товар в одни руки… – угрожающе предупредил он. – Если что-то пойдет не так…
– Ни одна живая душа не узнает, – пообещала она, передавая ему несколько монеток. – Клянусь своей жизнью.
– Случись что, я вас никогда прежде не видел и не увижу. К подобным делам я не желаю иметь отношения. Но возьмите. – Он протянул ей томик в алой кожаной обложке. – «Действенные травы и растения». Там вы прочтете, что делать дальше.
Роуэн не хватило храбрости признаться, что читать она едва умела. Ей придется полагаться на собственную память о приготовлении данного снадобья и инструкции матушки. Она молилась, чтобы этого хватило.
Убедившись, что все необходимое собрано и готово, Роуэн смешала травы и порошки в чашечке бренди из графина, стоявшего на секретере хозяина. Готовое снадобье она, передав Элис, велела принимать по ложке утром и вечером в течение недели.
– Будем надеяться, что оно вызовет… нужное действие. Не удивляйся, если крови будет больше, чем обычно. Может понадобиться больше тряпок. И хорошенько спрячь его, подальше от глаз.
Элис выглядела очень бледной.
– А если не сработает? – спросила она.
– Тогда, боюсь, я не смогу тебе помочь.
Глава 31
Май, 1769 год, Оксли
Роуэн подметала коридор у входа в магазин и видела, как принесли посылку. И как Джеримая, разрезав веревки острыми ножницами для ткани, начал распаковывать бумагу. Перейдя с веником в помещение, Роуэн подобралась ближе к прилавку, украдкой бросая на него взгляды: ей было очень любопытно увидеть новый узор, так как работая в доме торговца шелком, она со все большим восхищением любовалась шелками, тафтой и другими тканями, они пленяли ее, как и прекрасные платья, сшитые из таких роскошных материй. Слишком часто она гадала, каково это – надеть платье такой красоты. Перед сном она мечтала об этом, представляя, как все будут сворачивать головы при виде молодой девушки со светлыми волосами в сверкающем платье, и в мыслях этой девушкой была она. Роуэн знала, что это так и останется мечтами глупенькой горничной, но по ночам ей снился блеск и шорох шелка.
Джеримая снял оберточную бумагу и разложил отрез на прилавке, который замерцал на свету, точно был не шелком, а живым существом. Роуэн так и застыла с веником в руках, несколько раз моргнув, не веря своим глазам.
В великолепном бледном шелке поблескивала серебряная нить, и Роуэн завороженно смотрела на эту опасную красоту, забыв, как дышать. Но не из-за цвета или сияния ткани, а из-за самого узора, точнее, сочетания цветов и трав, вьющихся по ткани точно по снежному покрову: здесь были пурпурные цветы белладонны и аконита, пенные шапки болиголова, переплетающиеся с розовыми колокольчиками наперстянки, светящимися изнутри, точно в лучах рассветного солнца.
– Ведьмин цветок, – прошептала она тихонько и уже протянула руку, когда раздался знакомый голос:
– Что это?
Роуэн вздрогнула: в дверях магазина стояла Кэролайн, которая должна была завтракать у себя.
– Я пришла узнать, привезли ли молоко к каше. Что это за ткань, Джеримая? – Подойдя ближе, Кэролайн взяла ее в руки, рассматривая и перебирая складки. – Я хочу знать немедленно. – Похоже, шелк притягивал ее точно магнитом, как и Роуэн.
– Не уверен, госпожа, – ответил мужчина. – Нужно свериться с конторской книгой, что за заказ.
– Я бы очень хотела отложить ее для себя, – решила Кэролайн. – На новое платье к грядущему балу в Оксли: этот диковинный узор мне очень по сердцу. – Щеки ее порозовели в предвкушении, глаза заблестели.
– Роуэн, скажи, ты же разбираешься в растениях – наперстянку я узнаю, а что за лиловый цветок?
– Их два, госпожа, – помедлив, отозвалась Роуэн. – Белладонна и аконит. Это могущественные растения, страшные яды, особенно если их соединить, как здесь.
Кэролайн рассмеялась, и от этого звука Роуэн пробрало холодом до костей.
– Какая оригинальная идея! Ручаюсь, никому прежде и в голову не приходило ничего подобного.
– Да, госпожа. – Роуэн хотела предупредить ее об опасности: она видела, как в комнату вновь наползли зловещие тени, несмотря на ярко светившее в небе солнце, но не смела до конца открыть свои опасения из боязни навлечь подозрения. И в любом случае вряд ли госпожа поверит ей: она смотрела на ткань точно зачарованная.
– Уверена, мистер Холландер не станет возражать. Обязательно отложите отрез для меня. – С некоторой неохотой она все же выпустила шелк из рук.
– Как скажете, госпожа, – согласился Джеримая, складывая ткань и заворачивая обратно.
Позже днем Роуэн вновь заглянула в магазин, обычно закрытый в обеденное время. Она хотела еще раз увидеть новый шелк, убедить себя, что это просто отрез ткани и что она сама выдумала его зловещие силы. Посылка так и лежала на прилавке, и когда Роуэн раскрыла упаковку, у нее вновь перехватило дыхание от притягательности узора. В уголке рисунка виднелся крошечный паучок, в другом – жучок. Едва осознавая, что делает, она схватила ножницы, лежавшие там же рядом, и аккуратно отрезала с краю полоску ткани сантиметров десять шириной, без лапки паучка, но сохранив белладонну и наперстянки. Вернув на место ножницы и запаковав ткань обратно, Роуэн спрятала украденный кусочек в карман и, выбежав из магазина, быстрым шагом направилась прочь из дома, по направлению к мельнице. Вина тяжелым камнем тянула ее вниз, и Роуэн хотелось оказаться как можно дальше от дома. Если об этом узнают…
– Госпожа хочет тебя видеть, – крикнула Элис с другого конца кухни, окинув Роуэн странным взглядом. Роуэн, которая как раз вынесла ночные горшки из уборной и вернулась,
