— Пустим слух, что в живых остался свидетель-паренек, с которым Алиса столкнулась. Учитывая, сколько монстров осталось в городе после милости Алисы и их обширные связи между собой, достаточно просто поболтать громко по телефону, проходя мимо одного из них, и слух быстро разойдется по всему Лондону и за его пределы, — тут же переключился Сончже, чье настроение мгновенно изменилось под влиянием новых мыслей. — И поверьте мне, в скором времени оно начнет на него охоту, и мы убьем чудовище, разыграв игру по нашим правилам, — с легкостью проговорил Сончже, разведя руки слегка в стороны. По его словам все действительно было легко, но все понимали, что на деле это будет опасная игра, правила в которой писать будут не только они, но и монстр и даже Хамелеон, которого они хотят привлечь к столь опасному занятию без его желания, сможет внести свою лепту, которая будет в состоянии разрушить все на корню и превратить в прах любой план.
— А ты не боишься, что монстр убьет парнишку? — слегка ошеломленная от цинизма идеи спросила Ли. — Это слишком опасно. Я бы не хотела, чтобы на мне была ещё одна невинная душа. И без того грехов хватает, — в знак поддержки она посмотрела на остальных членов команды, на лицах которых была откровенная солидарность с её высказыванием. Никто не хотел быть в ответе за чужую жизнь.
— Нет. Я не думаю, что его кто-нибудь сможет убить, если он все ещё жив, не смотря на юный возраст. Вы никогда не задумывались, почему эти существа такие редкие? — поинтересовался Сончже у остальных, прежде чем рассказывать историю существ, о которых немало узнал в прошлом. — В детстве Хамелеоны весьма неопытны и не способны гармонично сочетаться с окружающей обстановкой, а наличие у них огромного потенциала приводит к тому, что все иные живые существа, знающие о Хамелеонов, уничтожают их чисто из интереса или зависти к их силе. Ребенку сложно стать частью реального мира, поскольку им управляет безудержная фантазия, порождающая стулья с кроличьими ушами и летающие кеды. Но тому экземпляру, с которым вам довелось встретиться, удалось как-то выжить не смотря на это.
Раз парнишка превращается в зверей, то он уже давно имеет такую силу. Он с легкостью меняет облик, так что его будет сложно поймать. А даже если монстр поймает этого парня… Что ж, на одного монстра будет меньше, — с легкостью заключил Сончже, в очередной раз внутренне содрогаясь от своих слов, которые он даже не думал озвучивать.
Мысли расходились с произнесенными им словами в последнее время все чаще, когда вампир начал осознавать, что он устал от общества Алисы и всех друзей. Лишь Себастьян вызывал у Сончже подлинный интерес, благодаря которому тот все ещё отговаривал самого себя от прощания с друзьями и долгого путешествия в одиночестве в поисках чего-то нового в мире, который столь стремительно меняется. Однако он не смог проконтролировать сказанные им слова, и теперь от его цинизма в шоке были уже все.
— Я на такое не пойду, — резко заключила Алиса, отстранившись от вампира, которого продолжала держать за лицо все это время. — Хватит ненужных жертв с нас всех. Ли права. Выманивать на Хамелеона чудовище мы не станем. Он же ещё совсем ребенок! Не дай Бог он и вправду пострадает. Что будем с этим делать? Нет. Без меня, — с этими словами она развернулась и гордо ушла в свою комнату под пристальным вниманием друзей, которые ожидали от неё очередного удара, а не молчаливого протеста. Не выдержав этого, Мамото произнес грубую и, возможно, единственную серьезную фразу за всю свою долгую жизнь:
— Ты всегда ведешь себя, как моральный урод. Неужели так сложно хоть немного человечности проявить? Алиса тобой дорожит, как ребенком своим, а от тебя в ответ только свинство. Сколько можно уже?
После этих слов японец встал со своего кресла и поковылял в мастерскую делать очередное смертельное для нежити оружие. На этот раз у него появилось вдохновение сделать что-нибудь против вампиров, в красках представляя в своем воображении, как этим оружием он убивает своего соседа, который вновь довёл его до желания убивать. Ли уже давно не принимала участия в разговоре, молча наблюдая за происходящим. Она лишь слегка вздохнула и тихо пошла к себе в комнату, так и не обронив и слова. Себастьян растерянно посмотрел сначала на Ли, потом на Сончже, затем снова на Ли, которая уже скрылась за дверью. Поняв, что он уже ничего не исправить и не продолжить разговор, демон виновато посмотрел в глаза корейцу, а затем, опустив взгляд, побрел в комнату Мамото. Себастьян понимал, что Сончже не прав лишь в выбранном им методе, предпочитая наиболее жестокий метод поимки монстра, но план сам по себе был хорош. Только безразличие вампира к судьбе мальчика все испортило, сорвало весь план по убеждению команды в правильности выбранного решения. Хоть парень и монстр, он все же живое создание, мыслящее и чувствующее, как и те, кто выступал в роли слушателей коварного плана. К тому же кореец тоже не был полноценным человеком, что по определению должно было вызвать в нем хотя бы зачатки солидарности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И все же попробовать поймать монстра на живца была хорошая идея. Себастьян решил поговорить с остальными и попробовать их убедить в том, что план всего лишь надо доработать в целях безопасности приманки. Мальчишку надо подстраховать и, возможно, приютить его на время. А может может, он, так же как и Себастьян в свое время, так со всеми подружится, что его просто не захотят выгонять обратно туда, откуда он пришёл. Кто знает, может Хамелеон и правда поможет выманить этого монстра. Именно с такими мыслями Себастьян пошел к Мамото, который в это время как раз со злобой вытачивал новое оружие на острых и опасных станках.
Демон тихо зашёл в комнату, где во всю шумело примитивное оборудование и звенел металл. Мамото не заметил приход друга, погрузившись в свои полные кровавых сцен мысли. Себастьян подошёл к японцу сзади, тихо, аккуратно, крадясь, словно не желая, чтобы его заметили. Затем он аккуратно взял оружейника за руку и тот прекратил работу, продолжая хмуро смотреть на куски арматуры, в которых он уже видел будущее изобретение.
— Я знаю, Сончже немного перегнул… — неловко начал демон, обнимая разгневанного друга за плечи, успокаивая взъерошенного японца ласковым тоном тихого голоса, как делал это прежде ещё в далёком прошлом, которое помнили только эти двое, не посвящая в тайны их истинного знакомства никого из команды, представ перед всеми просто как хорошие друзья, быстро нашедшие общий язык.
— Перегнул?! Да он совсем с катушек слетел, наркоман кровавый! — взорвался Мамото, вырываясь из его рук и отходя от соседа по комнате, чувствуя недоумение и гнев. И все-таки демон поспешил с разговором, но понял это он слишком поздно. Он попытался сгладить углы в нарастающем конфликте, вновь приближаясь к Мамото, неспешно, крадучись, словно хищник во время охоты, но на этот раз жертва его видела.
— Да, ты прав. Сончже ещё тот оборванец безмозглый. Но признай, план то хорош. Просто он немного не обдуман. Что не удивительно, ведь он его на ходу из пальца высосал. Но мы ведь можем посидеть и обговорить детали. Если решим, что Хамелеон должен выступить приманкой, сделаем так, чтобы обезопасить его, — предложил демон, успокаивая близкого друга. — Такой вариант же возможен? Мы ведь сумеем спасти мальчика, так? Сончже ведь редко ошибается, — мягко настаивал Себастьян, пытаясь отстоять свою точку зрения.
— То есть, ты не против пожертвовать жизнью того мальчишки?! — гнев в глазах японца сильно напугал Себастьяна. Но и эта эмоция быстро исчезла, когда демон вновь обнял друга, применив при этом силу, свойственную всем представителям его вида, взаимодействия с психикой человека и тем самым управляя его эмоциями, пока Мамото даже не подозревал об этом, не ощущая никаких воздействий. Однако Ли бы заметила легкое светло-оранжевое свечение, медленно переливающееся из разума Себастьяна в голову друга, взаимодействия с мозгом человека, как успокоительное, словно фермент. Но, к счастью, дар девушки не распространялся на обитателей убежища, поскольку особый взгляд требует много сил, и тратить их попусту на тех, кому доверяла, девушка не желала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
