Эд решил, что пора начать прочесывать бары в квартале развлечений. Вдруг да отыщется способ раздобыть немного денег, или, еще лучше, может быть, сегодня — именно та ночь, когда он найдет Макейди.
Он осторожно открыл дверь своей комнаты, убедился, что гостиная пуста, и зашел в ванную, чтобы ополоснуть лицо и вымыть руки — два, даже три раза, — прежде чем выйти из квартиры.
Ты почуяла меня, Мак? Чувствуешь, что я иду к тебе?
Надень для меня свои туфли на «шпильках».
Это предначертано нам судьбой.
Глава 53
— Эй, как тебя там? Ах, да, Макейли, верно?
Мак подняла глаза от меню и увидела Габби, несносную модель-англичанку, соседку по квартире. Та сидела на стуле в шелковой блузке, выставив напоказ костлявые плечи. Темный грим размазался вокруг ее кошачьих глаз, и поэтому она казалась еще более тощей, чем накануне вечером. Когда Габби встала, ее тело как будто растянулось.
— Мое имя произносится Ма-кей-ди, — уточнила Мак. — Но ты можешь называть меня просто Мак.
После шоу Эли Гарнер американка Джен пригласила Макейди и еще нескольких моделей на ужин в ресторане «У Че». Всего собралось восемь девушек, одетых в обычную униформу: модные мешковатые джинсы и открытые топы.
— Ладно, Мак, — фыркнула в ответ Габби, словно ей было все равно, что это за имя. Было ясно: она непременно переврет его и в следующий раз.
Джен, сидевшая слева от Габби, наклонилась к Мак. Девушки отличались друг от друга, как день и ночь. При виде яркой, как цветок, Джен, с ее бодрым акцентом Среднего Запада, вспоминались свежескошенное сено и яблочный пирог. Она нечасто появлялась в их квартире, но Мак уже полюбила ее. В отличие от нее Габби смахивала на оскорбленную королеву из второсортного фильма: вечно надутые губы, чадящая сигарета и пренебрежение к людям.
— Красное или белое? — С ходу определить, спрашивает Габби или просто рычит, было довольно затруднительно.
— Спасибо, красное.
— А вам, девочки? Всем красное, да? — Она подозвала официанта. — Нам две бутылки «Канонба бридж».
Официант кивнул и отправился выполнять заказ.
— Так это ваше постоянное место встреч? — спросила Мак у Джен. Она чувствовала, что лучше обращаться к более дружелюбной девушке из тех двоих, с кем она успела познакомиться. Имена остальных она припоминала с трудом. — Должна признаться, что, услышав название «У Че», я сразу подумала о кубинской кухне.
Джен смотрела на нее с недоумением.
— Из-за Че Гевары, — пояснила Мак.
— Нет, это китайский ресторан, — ответила Джен, так и не выказав никаких эмоций. — Его хозяин — одна из местных кинозвезд! — с волнением призналась она. — Мы надеемся, что сегодня он сюда заглянет.
То, что они попали в традиционный китайский ресторан, конечно же не ускользнуло от внимания Мак. Нельзя было не заметить аквариумов с рыбой и прихотливый золоченый декор. Вдоль одной из стен даже тянулась полка с сосудами, заключавшими в себе таинственные высушенные субстанции.
— Вот будет здорово, если он появится! — выпалила Джен, все еще во власти грез о своей кинозвезде.
Габби небрежно кивнула, не слишком интересуясь разговорами ни о гонконгских кинозвездах, ни о кубинской революции. Мак подумала о том, насколько молода — или немолода — Джен. Пролистав меню, Мак быстро поняла, что расшифровать названия блюд — настоящая головоломка. Это вам не ресторанчик «Минь» на Куатра-стрит.
— Может ли кто-нибудь сказать, что такое «Дважды сваренные Суперсладкие Птичьи Гнезда»? — спросила она. Все вокруг рассмеялись.
— Птичья слюна, — сказал сидевший рядом с Мак юноша-модель с до боли знакомым австралийским акцентом. Он наклонился к ней с озорной улыбкой. Загоревший до черноты парень с растрепанными волосами, в трехсотдолларовой майке с разрезами и дизайнерских джинсах, — разрекламированная версия спортстмена-сёрфера. Его звали Шон.
— Птичья слюна… — растерянно повторила Мак и, вскинув бровь, стала ждать, чтобы ей объяснили соль шутки.
— Я вовсе не шучу. Это слюна стрижей-саланганов. Деликатес.
Мак пожалела, что невольно оказалась за столом с единственным австралийцем. Что, если он узнает меня по публикациям о судебном процессе? Она инстинктивно прикрыла лицо папкой с меню.
Гм-м-м. «Утиные щечки в соусе „Маги“». «Филе змеи с китайскими целебными травами». «Свиные кишки в соевом соусе». «Моллюск Слоновий Хобот». В общем, меню напоминало книжку из серии «Хотите верьте, хотите нет». «Морской рубец». «Морское ушко с двадцатью пятью головами». Далее следовал целый раздел под названием «Конпой». Кто знает, может быть, в нем содержались вещества, запрещенные в ее родной Канаде?
Наклонившись через стол, Мак шепнула Джен:
— Объясни, что за чертовщина этот конпой?
Джен ткнула пальцем в сторону сосудов с причудливыми сморщенными комками, теснившихся вдоль стены.
— Морские гребешки, высушенные на солнце. Здесь все любят конпой.
Ладно. Пожалуй, ограничусь вареными овощами, подумала Мак. Во время путешествий она придерживалась философии погружения в местную культуру и обычаи, но сегодня вечером одна мысль об экзотической пище вызывала страх. Голова раскалывалась, вдобавок подташнивало.
Возможно, всему виной длительный авиаперелет, а что, если у нее нелады со здоровьем?
Она строго сказала себе: «Брось, Мак. Ты в Гонконге. Ты в безопасности. Эда здесь нет. С тобой ничего не случится…»
Глава 54
— Привет! Ищете компанию?
Девушка говорила со странным акцентом, Эд не мог понять, из каких она краев, и бесстрастно смотрел на подошедшую азиатку: раскосые темные глаза, золотистая кожа, большие пухлые губы… Несмотря на то что Эд ей не ответил, девушка не уходила, а только хлопала ресницами и улыбалась. Весь ее лоб усеивали мелкие прыщики, от тела исходил легкий запах дрожжей.
— Чего тебе надо? — буркнул он.
— Ищете компанию? Вы очень красивый.
Низкорослая девушка-филиппинка вовсе не привлекала Эда. На ней были убогие сандалии и мини-юбка, а большие пальцы ног выглядели некрасивыми и сплющенными. Она даже не сделала педикюр! Вид ее ног вызвал у него внутренний протест.
— Нет, мне не нужна компания.
— У вас есть жена?
— Да, есть.
Эд так и не снял золотое обручальное кольцо замороженного парня. Было время, когда он хотя бы раз в неделю надевал похожее — в те свободные вечера, когда рыскал в поисках девушек. Ему доставляло удовольствие начищать его, это даже вошло в привычку. С годами Эд догадался, что девиц успокаивала мысль о том, что он просто едет домой к жене. Они чувствовали себя с ним в безопасности. Обручальное кольцо облегчало задачу, когда в дождливый вечер добрый самаритянин в очках предлагал девушке подвезти ее домой — соблазнительное предложение, но недостаточно заманчивое, чтобы, отбросив осторожность, сесть в машину к незнакомцу. «Я с минуты на минуту должен быть дома к ужину, но, увидев, как вы идете в одиночестве, подумал, что вы заблудились. Я подумал, что вам нужна помощь. Сейчас в этих местах небезопасно, знаете ли…» Другим, проституткам и стриптизершам, он просто предлагал деньги. Если они отказывались садиться в машину, Эд повышал цену, еще и еще, пока женщина наконец не соглашалась.
Эд купил то первое кольцо на гаражной распродаже. Странный предмет для подобной торговли, помнится, тогда подумал он. А теперь оно валяется где-то в полиции, в маленькой картонной коробке, среди убогих пожитков, помеченных этикеткой «Эд Браун». Эд мог заменить кольцо, но не в его силах заменить другие вещи, отнятые у него полицией. Он отчаянно тосковал по своим сувенирам. Он так ими гордился. Годами Эд трепетно собирал большие пальцы ног своих девушек, только самые лучшие, отсеченные как можно ближе к стопе, и хранил их в коробке из-под обуви у себя в спальне. Требовались недюжинные терпение и сноровка, чтобы сделать разрезы аккуратно, усовершенствовать метод консервации. Он даже хранил в сосуде с формалином одну стопу целиком, великолепный артефакт, которым он частенько любовался. У девушки были превосходные, симметричные пальчики с наманикюренными и накрашенными красным лаком ногтями. Само совершенство. Подъем стопы поражал красотой формы. Теперь Эд никогда больше не увидит этого чуда.
— Хочешь со мной выпить? — не отставала от него девица. Она улыбалась, накручивая на палец пряди черных волос. Другую руку девушка положила Эду на плечо, ее длинные, уже поцарапанные искусственные розовые ногти коснулись его обнаженного запястья.
— Пошла прочь! — рявкнул Эд и отшатнулся. Если бы эта дура того стоила, он зарезал бы ее прямо здесь, на кафельном полу дискотеки. Тогда бы она точно заткнулась. И перестала прикасаться к нему!
Девица отпрянула и наконец оставила его в покое. Эд видел, как она вернулась к своим подружкам и обменялась с ними несколькими фразами. Одна из них указала на высокого толстяка в костюме, одиноко стоявшего у бара, и филиппинка направилась к своему следующему избраннику.
