— Старик-чернолунник. От него веет великой кровью… — он показывал на траву, где показалась голова ошалевшего Афанасия.
— Старик?! — удивился Второлунник.
Я как раз думал над его статусом. Если самый главный чернолунник Красногории называется Перволунником, то, получается, передо мной второе лицо Церкви.
Хм, а если этих Второлунников человек десять? Кто знает, какая там иерархия, может, тут в каждом крае сидит по Второлуннику…
— Мы всегда верно служили Церкви! — Эвелина напомнила о том, что она всё ещё стоит между оракулами и стариком.
Высокомерный священник сказал, подняв руку:
— Избранница Последнего Привратника, подойди, дочь моя.
Надо было видеть ярость и непокорство в глазах Эвелины, до того лютая борьба происходила внутри неё. Но делать нечего, второе лицо Церкви облечено властью, данной самой Незримой.
Избранница подняла посох, прижав его к боку, и, гордо вздёрнув подбородок, прошла мимо Стража Рода до церковника. Второлунник, который был выше девушки, улыбнулся, потом чуть склонился и по-отечески поцеловал её в лоб.
— Дочь моя, что ты делаешь в рядах Царской Армии?
— Ваше святейшество, сопровождаю юного послушника… у него зачатки Привратника.
У меня на миг всё похолодело, но Эвелина повернулась и показала куда-то назад, на поле. Там из травы уже поднялся Афанасий, а рядом с ним суетился Хромой, помогая ему.
— Мальчишка? — слегка удивился Второлунник, и Эвелина кивнула.
— Мы с отцом Афанасием ставим его на путь истинный.
Пацан всё это время бегал где-то позади батальона, я уже и забыл про него. Хромой поддерживал старика, тот выглядел бледным, и кажется, беднягу стошнило. Ну да, ментальная атака Стража Душ — дело нешуточное.
Я прекрасно помнил, как меня корявило, когда в первый раз подвергся проверке оракула. Тогда я думал, что это участь всех Безлунных, но теперь знал, что даже маги могут серьёзно пострадать от вмешательства оракула.
— Афанасий, — громко произнёс Второлунник, — Подойди, брат.
Брат… Этот хитрец так продемонстрировал окружающим, что им даже не стоит пытаться схватить священника. Второлунник одним словом поднял ранг отца Афанасия, и оградил от дальнейших проблем.
Правда, Афанасий идти не мог. Он неуверенно шагнул, потом оступился, чуть не упал в траву вместе с Хромым.
Откуда-то из-за кареты, из тех рядов армии, которые не успели пройти мимо нас, показались послушники. Все в чёрных рясах, с накинутыми капюшонами, они проскользнули мимо Стражей и солдат, зашуршали по траве.
Потом бережно подняли старика и, держа под мышки, дотащили до Второлунника. Хромого схватили за руку и тоже подтянули.
— Ваше… святолуние, — просипел Афанасий, пытаясь немного склонить голову.
Тут же послушники его отпустили, старик свалился на колени.
— Брат, — Второлунник властно протянул руку.
— Но…
— Незримая зрит, — картинно воздев глаза, пропел высокий священник, — Да незримы дела её!
— Вот именно, незримы! — Эвелина рявкнула, упрямо вздёрнув головой.
— Дочь моя, у каждого из нас дела, веленые самой богиней, — с лёгким нажимом произнёс Второлунник, потом уже с нетерпением повторил для Афанасия, — Отдай!
Старик сунул руку за пазуху и вытащил тот самый бархатный мешочек. Положил в худощавую, подрагивающую от предвкушения, ладонь.
Стражи Рода и его соратники у кареты встрепенулись, жадно потянули носами. Они втягивали одним им слышимый аромат, будто с голода учуяли жареное мясо.
— Это его кровь! — оракул протянул было руку, но Второлунник прижал находку к себе.
Повисло молчание. Невольно все покосились в сторону кареты — там дёрнулась шторка, высунулась рука в перстнях и поманила к себе.
Второлунник и Страж Рода быстро приблизились, вытянули головы к окошку. Им что-то прошептали, они кивнули, и Второлунник отдал мешочек.
Тут же поднялась рабочая суета: Стражи махнули всем двигаться дальше, Маги поспешили вперёд, чтобы вернуться в свои когорты, а чернолунники, подхватив Эвелину и Афанасия, потащили их в конец процессии.
Я дёрнулся было следом, понимая, что последние секунды уходят, но Привратник, двинувшись вслед за Второлунником, последний раз оглянулся на меня. Я ощутил его острый взгляд, и всё моё нутро заверещало — он знает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Знает про то, что я — Иной… Про то, что Предтеча. Про то, что на мне магия Вето. Он знает всё, даже про Одержимого.
Лёгкое движение капюшона едва можно было разглядеть. Таинственный незнакомец предупредил, что лучше не пытаться.
Вот момент истины улетучился, Привратник повернулся и пошёл следом за своими. А вдоль наших шеренг уже звучали команды строиться, «а то ишь, расслабились, недолунки хреновы»!
***
Что-то явно изменилось в планах государя, потому что лагерь было решено пока не сворачивать. Наоборот, вся Царская Гвардия и сопровождающие их несколько батальонов Безлунных развернули свои лагеря неподалёку.
В этот раз я, устроившись у костра, сидел с каким-то смешанным чувством. Солнце уже клонилось к вечеру, полное отсутствие информации угнетало, а шило так и почёсывало кирпич в нижней чакре — надо что-то делать.
Я так ненавидел ситуации, когда чувствовал свою беспомощность, и это была одна из них. Хромой сидел рядом, беспокойно ёрзая задницей по брёвнышку и прутиком по углям. Он волновался за Эвелину не меньше моего.
Угрожает ли что-то моим чернолунникам? Мне очень не понравился тот высокомерный жлоб, но что-то мне подсказывало, что в Церкви Чёрной Луны проблемы не всегда решаются убийством и пытками.
Ну, выглядело всё так, что начальство просто подловило своих подчинённых за халтурой. Эвелина и Афанасий, судя по их виду, сразу признали вину, хоть и не раскаивались…
Больше всего меня удивляло, что Страж Рода почуял не меня, а пробирку с кровью. Я ведь искренне думал, что там моя кровь — та, которую стырили из Маловратска!
По-другому быть не могло, и я ещё мог понять, почему чернолунники раньше не чуяли связь между мной и своей пробиркой. Они помешаны на своих знамениях и Привратниках, и думать не думали ни о каких государях и наследниках.
А вот Стражи Рода… Сивый мне потом пояснил, что эти оракулы всегда находятся рядом с Царём. Их магия до того узкая, что они обучены чувствовать только кровь Рюревского рода, и только прямое потомство.
Но для этого она должны быть рядом с Игорем Рюревским. Вроде как есть ищейки, которые катаются по Красногории, ищут наследников, но там точность ужасная.
«Этих наследников десятками в год находят, говорят», — добавил Сивый, — «Не удивлюсь, если ещё и сегодня какой-нибудь хмырь попытает счастья».
В общем, если я приближусь к государю, то меня почуют. Но почему сегодня они допустили ошибку?
Влияние Межедарских блуждающих Пульсаров? Дают помехи?
Или, скорее всего, в пробирке кровь Василия ещё до всех его приключений — ещё до Иного, то есть меня. До Одержимого, который тоже наверняка подмешал говнеца в лунную чистоту.
Внутри меня недовольно заворочался тёмный подселенец, и я сразу же коснулся символа Чёрной Луны на груди. Ну, извини, толчковый ты пёс, это я просто теории тут такие строю, ничего личного.
«Сегодня мы могли выдать тебя», — вырвалось из подсознания.
Одержимый намекал, что сидел тихо, когда вокруг была целая когорта Стражей.
«И сдохли бы», — подумал я в ответ, покрепче сжав символ.
Протопали сапоги, отвлекая от размышлений, и рядом упал на задницу Сивый. Лёгок на помине, только вспомни…
— О, Рыжий, ну как тебе Гвардия-то?
— Впечатляет, — я усмехнулся.
— А то! — Сивый откупорил флягу, стал жадно глотать воду, потом выдохнул, — Ой, ну там дела творятся. С Межедара стали ещё подходить солдаты, выжившие, — он махнул рукой куда-то в сторону больших шатров на краю поля.
Именно там, насколько я знал, и встал пока государь со своей свитой. Отсюда люди виднелись, как маленькие мельтешащие точки, и прекрасно было видно, что государя хорошо охраняют.
