уже полностью собралась, и Алекс добавлял последние штрихи.
Мысли мои были далеки от предсвадебной суеты.
Новость, о том, что Инга шантажировала Олега поразила меня. Неужели было что-то, чем можно шантажировать Теряева? Неужели вновь сыграла свою роль та фотография?
– Все готово, Александра Юрьевна, – подал голос стилист.
Я благодарно улыбнулась парню.
– Вы прелестны, Сашенька, – сообщил Гоша, едва показавшись на пороге, и шагнув ко мне, склонился к самому уху и прошептал, – Я связался с Нью-Йорком. Севостьян вылетит ближайшим рейсом.
– Хорошо…
– Он не посмеет упрятать вас за решетку. У него нет доказательств…
Я взглянула на Гошу в зеркальном отражении. Конечно, он безусловно, в прочем, как и всегда, прав.
– Не понимаю, за что он так не любит Смирнова…
– Может, у них что-то вроде конкуренции? – предположил Гоша, игриво мне подмигнув.
Я улыбнулась. И тут же смутилась. Пристаю к нему с делами, в день свадьбы сына!
– Все! На сегодня с моими проблемами покончено! Поздравляю с днем свадьбы сына! – я поднялась и порывисто обняла взбитого мужчину.
– Спасибо, Сашенька. Вы ходили к невесте? Она хотела вас видеть.
– Нет еще.
– Поторопитесь, Николай вот-вот будет, – Гоша улыбнулся, и вышел.
Я последовала за ним, по хорошо знакомым коридорам родительского дома, с легкостью достигнув комнаты сестры.
Когда я вошла, мама бережно расправляла Юлину фату. Женщины обернулись на меня, обе счастливо улыбались, каждая о своем.
– Как тебе мое платье? – спросила Юлька, слегка крутанувшись передо мной, – Я его придумала сама!
Наряд был великолепен. Мягкие переливы белых тканей разной текстуры, мерцание страз, воздушная органза…
– Ты очень красивая!
В комнату ворвалась Ритка, на чью долю выпала роль подружки невесты, и с дикими глазами, выкрикнула:
– Они приехали!
И началось.
В перипетиях свадебной толкотни и задорных конкурсов, я грустила. Невольно вспоминалась моя свадьба с Олегом.
На торжественной церемонии заключения брака, я не могла смотреть на сестру. Кольцо, с гравировкой «Люблю всегда», жгло палец. Я тоже буду любить тебя всегда…
Смирнов, как верный паж, всегда стоял рядом. Будто услышав мои мысли, ободряюще сжал мои пальцы. Я благодарно ему улыбнулась, и совсем расслабившись и обмякнув, была неприятно удивлена.
Черный глаза с невероятной ненавистью взирали на меня поверх голов гостей.
Черкасов стоял со стороны гостей жениха, и наблюдал за нами.
Почему он внушает мне такую неуверенность? Здесь нет страха, как перед Мазуриным, или беспомощность, как с Олегом. Что меня влечет к этому чужаку, как не чувство исходящей от него опасности для меня? Неужели, я все же, сошла с ума?
Едва дождавшись окончания церемонии, я вышла из ЗАГСа, и спряталась ото всех за колонной. Смирнов, не скрывая беспокойства, за мной наблюдал.
– В чем дело?
– Здесь Черкасов, ты видел?
– Нет… Зачем он здесь? Он пытался с тобой говорить?
– Нет, не пытался. Неужели у человека нет ничего святого? Сегодня свадьба моей сестры!
– Этот Черкасов очень скользкий тип… – задумчиво выдохнул Смирнов.
– То же можно сказать и о вас, майор, – вторгся еще один голос в наш разговор.
Сергей резко развернулся, закрыв меня собой от следователя.
– Ты должен расследовать, а не шпионить, – грозно начал он.
Не удостоив майора ответом, Черкасов обогнул колонну и взглянул на меня.
– У меня есть новости, для вас, госпожа Теряева, – обманчиво тепло улыбнулся Черкасов.
– Какие? – я вдруг поняла, что слегка охрипла от волнения.
Хорошее расположение духа у моего гостя, не предвещало ничего хорошего.
– Экспертиза показала, что Романова была убита из вашего пистолета…
– Что за бред?! – перебила я и взглянула на Сергея, – Что он несет?!
– Понятия не имею, я … – удивился Смирнов.
– Я вынужден задержать вас, Александра Юрьевна…
Я беспомощно взглянула на Черкасова, и вновь обернулась к майору.
– Но… Сергей, что происходит? Где мой пистолет?
– Ваше оружие на экспертизе, как и договаривались, – будничным тоном сообщил следователь, – можно ваши ручки?
Он что, достал наручники? Зрение меня не обманывает?!
– Сережа, что происходит? – теряя контроль, осведомилась я вновь.
Смирнов и Черкасов скрестили взгляды.
– Ладно, – пробормотал майор, – давайте сейчас без шумихи, у людей все же праздник, пройдем к моей машине. Проедем к тебе в кабинет, и все решим…
Черкасов примирительно кивнул.
Мы обогнули ЗАГС, вышли на стоянку.
Я судорожно рылась в сумочке, хотела найти сотовый. Смирнов решительно ее выхватил из моих рук.
– Что ты?.. – возмутилась я, как раз в тот момент, когда Сергей распахнул дверь машины, у пассажирского сидения, рядом с водителем.
– Садись, – хмуро скомандовал он.
Я послушно села.
Черкасов устроился на заднем сидении.
Смирнов завел мотор.
– Не могу поверить, майор, что столько времени вы не могли арестовать Теряеву, – бубнил Черкасов, – ведь ее вина очевидна…
Смирнов, хмуро поглядывая в зеркала заднего вида, свернул с городской дороги на сельскую. Мне не нравилось настроение майора, и то, как он поглядывал на свой пистолет. Я прочитала указатель, и нахмурилась.
– Сережа, куда мы едим?
– Знаете, что самое забавное, Александра Юрьевна? – встрял Черкасов, прежде чем Смирнов ответил.
Я не посчитала нужным отвечать или задавать наводящие вопросы.
Но следователю это и не требовалось.
– Самое забавное в том, что Романова работала на некие спецслужбы…
Я и Смирнов оглянулись одновременно. Только Сергей еще и пустил пулю в голову следователя.
Я испуганно закричала, и зажмурилась.
Голова следователя откинулась назад, обрызгав кровью сидения и стекло. Теплые капли застыли у меня на лице и прическе.
Смирнов ударил по газам, заезжая все дальше в глушь.
– Сережа, что ты творишь?! Сережа!
Смирнов резко затормозил, я налетела на панель, а тело Черкасова завалилось вперед.
Майор выбрался из-за руля, и обогнув машину, достаточно грубо выволок меня из авто.
50
Нудный писк приборов вернул меня в реальность. Вопреки всему я жива. Зачем?
За осознанием этого факта пришла боль, как необходимое подтверждение. Потом я поняла, что нахожусь в больнице. Кто меня сюда привез?
Обрывочные воспоминания не хотели выстраиваться в калейдоскоп событий. Я вздохнула, и тут же пожалела. Болело все.
Я жалобно всхлипнула от внезапной, ослепляющей боли, и тут же услышала поспешные шаги. В палате кто-то есть?
– Саша? Саша, тебе лучше?
Голос чужой. Может это врач?
– Все в порядке. Она вышла из комы, – отозвался второй, сдержанный голос.
– Саша, если ты слышишь меня, попытайся моргнуть…
Я приподняла и опустила свинцовые веки.
Яркий свет ослепил меня, но тем не менее я решительно заморгала, заставляя глаза привыкнуть, перестать слезиться и скрывать от меня лица тех, кто оказался рядом…
– Она открыла глаза и слышит нас! – произнес Гоша, оглядываясь на мужчину в белом халате.
– Это хороший знак, – отозвался доктор.
– Саша. Ты в больнице. После той аварии у тебя травма черепа, сломаны три ребра, плечо и лодыжка…
– Аварии?
Гоша многозначительно повел бровью.
– Я не сообщал твоим родным, они пока ничего не знают. Я подумал, что без твоего разрешения не стоит им ничего говорить…
– Правильно… – прошелестела я бумажными губами.
– Все что случилось, – прошептал Гоша, склонившись ко мне со стаканом, – держится в строжайшей тайне. Доктор свой человек....
Я взглянула на мужчину, тот кивнул и деликатно вышел.
Гоша заставил меня пригубить стакан с водой.
– Черкасов?
– Ты была в коме неделю. Смирнов пропал без вести. Черкасова обвинили в нападении на
