- Ты намереваешься экзаменовать всего меня, не так ли?
- Почему вы спрашиваете? Да. Это необходимо.
- Ты хоть представляешь, как много времени это займет?
- Ты торопишься?
- Ух, в некотором роде, да.
- Буду иметь в виду.
- Что насчет моей груди? Ее достаточно?
Она склонила голову на бок, будто обдумывая.
- Я думаю, да. Твои грудные мышцы хороши.
- Твои тоже.
- Ммм? Ты что-то сказал? Мне трудно тебя услышать, - он застонал, когда она
прижала свои рук к округлости его груди. - И у тебя милые соски. Соски очень важны.
- Я и сам всегда так думал,- он заскрежетал, когда она накрыла их подушечками
своих пальцев.
Инстинктивно его руки поднялись, чтобы сжать ее с обеих сторон ее талии.
- Мистер Аллен, не думаю, что вы понимаете.
- Я тоже не уверен, что ты понимаешь.
- Именно скульптор работает, используя ощущения, не натурщик.
- Кто это сказал?
Его руки обрамляли ее груди в форме буквы «V», между его большими и
указательными пальцами.
- Скульптор.
- Это едва ли демократично.
- Тем не менее, это правило.
- Ну, тогда скульптору рекомендуется не ходить без лифчика, потому что натурщик
может видеть ее грудь.
- Приму это к сведению, - она задрожала, когда он добился ошеломляющего
отклика от ее сосков, совершая круговые движения подушечками больших пальцев.
- Что насчет остального?
- Остального?
- Остальной части меня.
- Ох, ну, давай посмотрим,- ее руки проскользнули под его руками и прошлись по
середине его спины. Ее пальцы слегка касались гладкого расширения. - Хорошо, очень
хорошо. Хорошая текстура кожи, - она охватила его ягодицы своими ладонями и прижала
его к ширине своих джинсов. - Хорошие булочки.
- Спасибо, - пропыхтел он.
Медленно ее руки гладили, пробираясь вокруг, пока не нашли его половой орган.
- Так-так, мистер Аллен. У вас, несомненно, ложные представления о моей работе.
Я не собираюсь ваять какие-либо статуи богов плодородия. На мой вкус это слегка по-
язычески. Обнаженные тела, которые я буду ваять будут…
- Господи, Карен, любимая… ааах… дорогая…
- …будут произведениями, восхваляющими человеческое тело в его первобытном
состоянии.
- С тем, что ты делаешь со мной, это первобытное состояние… Ох,
любимая…поверь мне. Я практически…
- Они будут исследованы в чистом виде, ты понимаешь.
- Ты берешь меня или нет?
Она взяла его.
Минуты спустя они не очень удобно расположились на одном из ее рабочих
столов. Как-то, поспешно спотыкаясь, они добрались до стола, она отделалась от своих
джинсов и нижнего белья. Старая рубашка Дерека лежала вокруг нее, как сброшенная
кожа, один рукав одет, второй снят. Она выглядела блаженно развращенной.
- Раньше такого никогда не было, - сказала она, лениво выводя свои инициалы на
его груди.
- Что?
- Секс. С Уэйдом. Никогда не был спонтанным и веселым.
- Тебе было весело? - спросил он, поднимая голову, чтобы посмотреть вниз на нее.
- Все эти царапания и укусы, и стоны - это твое представление о хорошем времени?
Резко краснея, она зарылась лицом в пушистую теплоту его груди и
присоединилась к его громкому смеху.
- Спасибо, что сказала мне, что со мной у тебя по-другому, - тихо сказал он через
мгновение. Поднимая ее подбородок кончиком пальца, он мягко поцеловав ее рот.
- Я хотела, чтоб ты знал. Ты - особенный. Надеюсь, я никогда не привыкну к
сумасшедшим вещам, которые ты делаешь.
- Ты имеешь в виду типа того, чтобы пригласить гостя в дом на ужин и
предоставить его самому себе, пока я занимаюсь любовью со своей женой на чердаке?
Такие сумасшедшие вещи?
Она поднялась, балансируя, пока не уперлась в его грудь.
- Что? Ты разыгрываешь меня, не так ли?
Выражение его лица были по-мальчишечьи виновным:
- Боюсь, что нет, медовая булочка. Сегодня в Шарлотсвилле я встретил друга из
Техаса. Было бы совсем негостеприимно, не пригласить его домой на ужин, чтобы
встретиться с моей молодой женой, - сказал он со сносной техасской гнусавостью. - Я
оставил его с одним из конюхов, чтобы изучить конюшню, пока пошел позвать тебя.
Затем он собирался найти бар и налить бурбона с содовой, и подождать, пока мы
спустился вниз.
- Ты…- она поднялась и начала собирать свою разбросанную одежду. - Дерек, ты
говоришь правду? Ты и есть? Что он подумает?
- Он подумает, что мы делали то, что бы сделало большинство молодоженов, после
того, как весь день провели вдали друг от друга, - поддразнил он, хватая ее попу, когда
она протиснулась в свои джинсы.
- Ох, Господи, - она впихнула ступни в мокасины.
- Но нам лучше не заставлять его больше ждать, или он почувствует себя
покинутым.
Бросая на него угрожающий взгляд, она рывком открыла дверь и торопливо
направилась в их гардеробную.
Через сорок пять минут, когда Карен зашла в гостиную, чтобы встретить их гостя,
единственным свидетельством предшествующего возбуждения был цвет ее щек. Дерек
быстро принял душ, так что уже был тут, потягивая напиток, беседуя с крупным
мужчиной, который поднялся на ноги, когда она вошла.
- Так это - маленькая леди. Ох, мой мальчик, можешь собой гордиться. Она -
красавица, - он быстро двигался на своих коренастых ногах. - Беар Каннингхэм, мэм. -
сказал он, беря ее руку в расплющивающий кости захват и сердечно тряся.
- Карен Аллен, - представляясь, сказала она. - Извините, что припозднилась. Дерек
не сказал мне, что у него гость, и я была… ммм… занята.
- В своей студии, - добавил Дерек, исподтишка подмигивая ей. - Она проявляет
безграничный энтузиазм во всем, что там делает.
Беар Каннингхэм был громким и дерзким, и не мог не понравиться. Она потягивала
охлажденное белое вино, налитое Дереком, вливаясь в легкую беседу. Дни работы в
Государственном Департаменте предоставили ей много возможностей посещать
котельные вечеринки на Капитолийском Холме. Она привыкла к беседам с незнакомцами.
С момента их свадьбы это был их первый гость, и она ощущала теплый отблеск
удовлетворения, прошедший через нее, когда увидела гордость в глазах Дерека.
Она была одета в одно из новых платьев, которые выбрала, но у нее не было случая
одеть его раньше. Оно было из ярко-зеленого шелка, подчеркивающего шоколадный цвет
ее глаз и заставлявшего ее волосы блестеть с медовыми отливами. Розово-коралловые
