обычное и понятное каждому человеку слово «сухофрукты» отсутствовали в речи дракх’кханов. Всё же язык общения между нами был далеко не русский.
— Фрукты… без воды, — попытался выговорить Эрдарион, почесывая свой золотистый гребень, — откуда тебе это известно? Плоды без воды станут непригодными.
— Когда найдём плоды, я покажу, как это сделать. Они всё ещё будут питательными, но сухими.
Эрдарион ничего не ответил, продолжая сидеть на вершине холма рядом со мной и наблюдать за окружением. Он ждал, пока я доем свой плод и отдохну, так что надо использовать это время с пользой.
Наш поход к скалам продолжался в течение нескольких часов через пустоши. Ни одной живой души мы не встретили, ни единого животного. Даже маленьких кецер в небе не было видно.
— Эрдарион… почему здесь так пусто? — заметила я, оглядываясь вокруг и прикидывая, что я могла упустить.
— Раньше здесь она была, — вздохнув, прояснил ши’хсад, — но когда вода высохла, то и жизнь ушла. Это вызвало переселение дракх’кханов дальше к большой воде. В горах ещё остались источники воды и пищи, поэтому там встречаются как опасные хищники, так и менее опасные не хищники.
— Ты имеешь в виду… поедающих траву? — переспросила я, пытаясь припомнить тех, на кого было безопасно охотиться. Из всех существ я могла выделить только кецер и уор’крабов. Кстати, слова «травоядный» тоже не было в языке дракх’кханов, поэтому мне пришлось опять складывать два слова в одно.
— Не хищников, Атакама. Но большая часть этих существ либо имеют слишком мало мяса, либо хорошо прячутся. Хищники смогли привыкнуть к скудному мясу, и они могут неделями искать добычу. Дракх’кхан тоже так может, но это ослабляет его, — пояснил мне золотистый. Я утвердительно рыкнула, понимая, что он имеет в виду. Регулируемый метаболизм — знакомая по учебникам биологии штука, но недоступная для обычного человека. А поэтому я не знала, как это использовать.
— А как мы можем это сделать? — решила выяснить я. Эрдарион чуть притормозил и поглядел на меня недоумевающим и возмущенным взглядом, так что я сразу притихла.
— Атакаме это не нужно. Лучше ускоримся, мы почти на месте, — рыкнул он и тут же припустил так, что мне пришлось едва ли не бежать, чтобы не отставать от шамана.
Наконец мы приблизились вплотную к скале, и Эрдарион принялся теперь идти вдоль неё, ощупывая одной лапой её поверхность. К счастью, он значительно замедлил шаг, и мои лапы были рады новой передышке. Так через несколько минут мы вышли к небольшому узкому ущелью между скалами, и там мы обнаружили подземный вход в пещеру, скрытый скалами от посторонних глаз.
— Атакама, жди меня здесь, — строго предупредил меня золотистый дракх’кхан и сразу же нырнул в тёмную пещеру, а я осталась ждать его. Ради интереса я решила приложить морду к скале и прислушаться к вибрациям, и уже через пару минут я ощутила сильное гудение, доносящееся из глубины породы. Скорее всего, это были те самые звенящие грибы, про которые я вспомнила. Затем оттуда послушался протяжный и неприятный хруст, из-за которого я едва не ломанулась вперёд, опасаясь за жизнь Эрдариона, но вслед за всем этим из темноты вынырнул и он, держа в лапе какой-то извивающийся отросток, что сочился мутноватой зеленой жидкостью.
— Съешь, — лаконично произнёс шаман, протягивая мне его. Я попыталась его взять, но тут же отпрянула, когда он сильнее начал извивался.
— Что… Это? — выдохнула я, понимая, что не хочу его даже касаться, не говоря уже о том, чтобы есть.
— Сок гнездовика содержит яд, который отпугнёт роуранов. Внизу их много и это единственный способ защититься от них, — сурово произнёс Эрдарион и достал второй такой же извивающийся отросток. Он решил показать мне пример и сам откусил от него кусок, зацепив его край языком и потянув в пасть. Тщательно прожевав его, он проглотил растение, поморщившись при этом.
— Похоже на те лианы, которые мне тогда помогли… — вспоминая свисающие лозы, что остановили когда-то погоню насекомоподобных роуранов, определила я, со второй попытки всё же ухватив трепыхающийся кусок лианы. Интересно, как он вообще умудряется так извиваться?
— Роураны под землёй ориентируются на запах. Если они почуют от тебя аромат гнездовика, они будут бояться. Для них попасть в ловушку этого растения является смертью, — пояснял мне Эрдарион, пока я подносила к зубам живой кусок смертоносного растения. На секунду я задумалась, не умру ли я от яда, но потом увидела одобрительную улыбку ши’хсада и решила зажевать его целиком.
Мне хотелось поначалу его выплюнуть, ибо оно неприятно извивалось в пасти и норовило выскочить. Пришлось с силой языком прижать его к нёбу и тщательно жевать, пока оно не затихло постепенно. Вкус у него был горьким и настолько противным, что я закашлялась, но нашла в себе силы проглотить его и передёрнуться от мерзкого привкуса.
— Какая… дрянь. Я лучше сто раз съем сырую печень, что это! — фыркнула я, высовывая язык и пытаясь его очистить от липкой зелёной дряни, что налипла на него.
— Яд редко имеет хороший вкус, — подметил невозмутимо Эрдарион, — многих дракх’кханов это отправило бы к их предкам, но мы имеем лучшую устойчивость к ядовитым веществам. Теперь идём внутрь. Не отставай и ни к чему не прикасайся.
Я сложила в утвердительном жесте крылья и поспешила за шаманом. Тот двигался неспеша, проверяя каждый шаг и осторожно ступая, прислушиваясь к вибрациям. Я понимала, как он ориентировался в полной темноте, но старалась держаться ровно за спиной Эрдариона, полагаясь на его чутьё.
— Идти будем долго. В какой-то момент сделаем отдых. До этого соблюдай тишину и осторожность, — предупредил меня ши’хсад, на секунду останавливаясь. Я не успела отреагировать на резкую остановку и случайно врезалась в него, отчего издала протяжный стон. Темнота вокруг нас сразу же оказалась разогнана тусклым синим светом, а в воздухе почувствовалась протяжная вибрация. Золотой драконид сразу же схватил меня крепко за запястье и прижал к себе, удерживая.
Где-то рядом с нами начали извиваться те самые лианы, не дотягиваясь до нас совсем чуть-чуть, затем впереди раздалось шипение, которому ответил целый хор разнообразных звуков, сочетающих в себе треск, лязг о камни чего-то острого и такое же хищное протяжное шипение. Лишь через несколько минут всё вокруг начало стихать, а люминесцентные споры оседать на немного влажную землю.
Недовольно толкнув локтем меня в грудь и отпустив запястье, ши’хсад двинулся дальше. Я, поняв его намёк, не произнесла ни слова и продолжила просто следовать за ним. Я еле замечала его золотую спину в темноте, однако запах и его шаги, которые улавливались
