После этих слов раздался слабый щелчок, и я понял, что моя пуговица отключилась. В тот же момент я услышал встревоженный голос сэра Вигурда:
– Да очнись ради Демиурга, сэр Владимир, что с тобой?!
Я тряхнул головой и улыбнулся маркизу:
– Ничего… Просто я подслушал один интересный разговор.
Хотя, впрочем, интересного в подслушанном разговоре было немного – только то, что Белая Дама принца хочет побеседовать со мной, видимо, о моих, не до конца понятных мне самому, способностях.
Расспрашивать подробнее сэр Вигурд меня не стал, вместо этого он предложил использовать время, оставшееся до ужина, для осмотра замка. Я с удовольствием согласился – мне и самому было интересно присмотреться к этой цитадели местного абсолютизма.
Мы прошли двором к уже знакомой двери дворца, и предупредительный лакей, встреченный нами в холле первого этажа, стал нашим гидом. Нам была показана, на мой взгляд, очень интересная и богатая картинная галерея, включавшая в себя несколько портретов весьма необычных существ, объединенных в зале «любимцев императора». Осматривая эти шедевры, я понял, что в распоряжении императора и, естественно, принца имеются не только Гроганы-Убийцы, но и некоторые, не менее приятные создания, явно произведенные на свет каменными троллями. Затем нам показали богатейший арсенал, в котором мы с удовольствием примерились к некоторым особо замечательным произведениям оружейного искусства.
В свой гостевой флигель мы вернулись уже в сумерках и нашли нашу общую столовую вполне подготовленной к ужину. Я поинтересовался у подававшей на стол Гротты, не спрашивали ли меня, и она ответила отрицательно.
«Значит у нашей Белой Дамы времени для меня пока нет…» – немного разочарованно подумал я. Аппетита мне это обстоятельство не испортило, так что от ужина я получил большое удовольствие.
Сэр Вигурд по окончании вечерней трапезы сразу же отправился в свои покои, и я последовал его примеру.
Оказалось, что моя веселая компания куда-то подевалась – ни каргушей, ни феи не было, как не было и сведений, в каком направлении они удалились. Я разделся в гордом одиночестве и нырнул под одеяло. Только укрывшись, я вдруг почувствовал насколько устал. В моих покоях стояла абсолютная тишина, и только сквозь плотные шторы чуть пробивались всполохи немого огня, зажженного на замковой башне. Я закрыл глаза и почти сразу же погрузился в глубокий сон.
Глава 6
Высокопоставленные люди, что дети – принимают самую грубую лесть за правду…
И совершенно не понимают шуток!..
(Афоризм безработного шута)
Мне снился какой-то вялый сумбур. Едва переставляя ноги, я пробирался по гниющей болотистой чащобе, при каждом шаге погружаясь почти по колено в зловонную тягучую жижу. Доспехов на мне не было, вместо них я был наряжен в узкие, похожие на лосины, брюки, заправленные в высокие ботфорты, и белую, весьма замызганную рубашку с широкими кружевными рукавами и открытым воротом. Рядом со мной, уцепившись за рукав моей рубахи и вполголоса матерясь, тащился Юркая Макаронина. Вокруг было довольно темно, но иногда, прямо над нашими головами, в просвете между тучами мелькала блеклая луна. В один из таких моментов некоторого просветления я увидел, что влево от меня почва резко повышается, и метрах в ста, на вершине пологого холма возвышается огромное, корявое, высохшее дерево, широко раскинувшее свои угловатые сучья. Я развернулся и направился в сторону этого дерева, однако, в этот момент Юркая Макаронина споткнулся, выругался и упал прямо в грязь, резко дернув меня за собой. Я удержался на ногах, ухватившись за хлипкий древесный стволик, только рукав рубахи громко треснул и у меня под языком неожиданно и горько защипало…
Я открыл глаза. В спальне было темно, но сквозь плотные занавеси пробивался трепещущий проблеск огня на башне, и в этом мерцании я ясно увидел блестящие белки неподвижных глаз, не моргая, наблюдавших за мной из темного угла. Усилием воли мне удалось не только не вскрикнуть, но даже не пошевелиться на своем широком ложе. Я прижмурился, продолжая наблюдать за своим невидимым посетителем, а под языком у меня продолжало явственно пощипывать горечью, словно сигналя мне о надвигавшейся опасности.
Несколько долгих, томительных минут ничего не происходило, а затем чуть поблескивающие глаза вдруг стремительно приблизились, и я увидел, что у кровати появилась… Белая Дама принца. Ее прекрасные, чувственные губы едва заметно улыбались.
В следующий момент моего сознания едва ощутимо коснулась чужая мысль, словно пробуя его на сопротивляемость, на… проникаемость.
«Ну что ж, сквот, выдающий себя за Черного Рыцаря, посмотрим, какими способностями ты наделен, и кто тебя к нам послал…»
И снова я сумел сдержать дернувшую меня дрожь, не подать виду, что присутствие Дамы и ее намерения мне известны.
А мягкие, едва заметные касания быстро ощупывали мое «я», выискивая его слабые места, нащупывая ходы, по которым можно было бы проникнуть внутрь, захватить его, увидеть самое скрытое… поселиться там, во мне, в моем личном мире!..
И я зажался, закрылся, полностью ушел в себя, оставив на поверхности серую, шероховатую непроницаемость.
Минуло еще несколько минут…
«Странно… – протекла сквозь мое сознание чуть встревоженная мысль, – Все совершенно пусто, глухо, гладко… Словно он не спит, а… мертв… Так не бывает… Так не должно быть…»
И в этот момент я понял, что мне надо делать!
Воспользовавшись почувствованной мной растерянностью, я мысленно метнулся следом за этой чужой мыслью и стремительно ворвался в чужое сознание, перехватывая по пути его, ясно ощущаемые, связи, закономерности, желания, сковывая его, подчиняя своей воле и одновременно задавая свой первый вопрос:
«И часто Белая Дама навещает спящих рыцарей?..»
Фигура моей незваной гостьи дернулась, ее лицо запрокинулось, так, что казалось будто она вот-вот упадет навзничь, на ковер, но моя атака ее не сломила! Вместо того, чтобы подчиниться и отвечать на мои вопросы, в мой мозг неожиданно обрушился яростный вопрос:
«С чего это ты решил, что я – Белая Дама?! Дурак, я – Эмельда, ланон ши второго круга!..»
В то же мгновение она на единый миг показала мне себя в своем истинном обличье, и я задохнулся от невероятной, неповторимой женской красоты, но это потрясшее меня видение тут же сменилось другим – видением жутких мук, которым собиралась меня подвергнуть моя гостья, за то, что я осмелился противиться ее чарам!
На этот раз мне не удалось сдержать дрожи, короткой конвульсией прокатившейся по моему телу, но мне удалось другое – я смог удержаться в чужом сознании, хотя оно заметалось, задергалось, стараясь вытряхнуть мое «я» из себя, вышвырнуть его и растоптать, а затем, в свою очередь, обуздать и подчинить себе мой разум. Однако, я засел в этом вибрирующем, ревущем сознании, словно заноза, засел единственной мыслью, единственным словом, единственным правильным звуком – «Моя!!! Моя!!! Моя!!!»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
