нечто судьбоносное и, возможно, страшное.
Йоремуме прикрыл глаза:
— Я устал. Устал ждать. Устал все просчитывать. Устал экономить время и деньги. Так что завтра закроем первого. Если не издохнет сразу — и остальных. Пора уже решиться, Офу. В конце концов, всегда можно найти еще…
Глава 28. Дева
Валари не спал всю ночь.
Ворочался в постели до самого утра, и ему казалось, что другие полукровки чувствуют то же самое.
Необратимость…
Веки смыкались через силу. Сон не шел. Бледный потолок растворялся в полумраке. Приходилось пялиться в пустоту над головой…
Вдох-выдох.
Воздух накалился и застрял в легких.
Закашлявшись, Валари сел на постели. Схватился рукой за грудь.
— Чтоб тебя…
Он поднялся и вышел из жилых покоев на террасу. Встал к парапету, оперся грудью на перила. Пустошь лежала перед ним, укрытая туманом.
— Эй… — шептал кто-то во тьме. — Эй… Валари… Поговорить надо.
— Чего? — Он понял, что это уже реальность, а голос…
…голос принадлежит Уилтеру. Он пришел в покои Валари через незакрытую дверь и стоял у входа.
— Почему они тебя слушаются? Даже Хэйя? Он же бешеный!
— Слушаются? — Валари медленно повернулся. — Разве я им приказываю? Я прошу…
— Они слушаются, — не унимался Уилтер. — Ты их вожак, командир. В чем твой секрет?
— Я… люблю их… — И это было самое честное, что он мог сказать… — Я хочу, чтобы все они были живы.
— Чего-о-о? — Голос Уилтера звучал как-то неестественно. — Бред какой-то. Они тебя просто боятся. Потому что ты опасный… Ты сильный и злой. Да-да… Зло-о-ой! Ты просто хорошо притворяешься…
В воздухе пахнуло алкоголем. Прокисшем вином. Тленом.
— Ты пьян.
Валари оторвался от перил и двинулся на незваного гостя, вынуждая попятиться к стене.
— Скажи правду, — не верил тот.
— Какую правду? — Валари нахмурился. — Нет никакой правды.
А Уилтер все не унимался.
— Почему… Чем ты лучше нас? Лучше меня? Я богат. Я знатен. У меня невеста…
— И? — Вожак полукровок оглядел его устало.
— И… я богат. Я лучше тебя.
— Тогда сделай лучше. — Валари прошел в общий холл. — Сделай что-нибудь, что считаешь полезным и нужным. Есть идеи?
Уилтер хотел что-то выкрикнуть в ответ, но подавился задуманной фразой, закашлялся, в горле его забулькало, заклокотало. Идей не было. Он тяжело рухнул на пол — сел, вытянув ноги и впечатав в колени ладони, произнес хрипло:
— Нет у меня идей. И у тебя нет. Признайся! Мы в западне… Да, Валари? Признай уже это… Никто нас не спасет — ни ты, ни я… Тем более, не я… Или ты знаешь что-то, чего не знаем мы? — Он вдруг вскинулся и посмотрел требовательно, пристально. Заявил без тени сомнения: — Ты что-то знаешь, но не говоришь. У тебя есть тайна. Так ведь? И долго ты будешь скрывать от нас свой секрет? Я носом чую, что ты как-то связан с этим местом… С проклятым Йоремнуне…
На шум собрались остальные полукровки.
— Отстань от него! — вступился за вожака Дарэ.
И Уилтер сдался.
Протянул обиженно и горько:
— Сворой на меня кидаетесь? А я ведь прав. Все так… Та-а-ак.
— От тебя вином разит на милю, — поморщился Хэйя. — Чего разорался? Проспись, иди.
— А я боюсь. — Уилтер сделал страшное лицо. — Боюсь, что лягу спать, и не проснусь. Хватит с меня этих чертовых тайн! Расскажи уже…ты…
Он снова сбился.
Валари молчал. На душе камнем лежало мерзкое осознание того, что Уилтер прав.
Прав!
Есть тайна. Только им лучше не знать ничего… Ведь от знания этого ничего не изменится. И это очень больно — лелеять надежду, а потом осознать, насколько она бессмысленна… Лучше неведение.
И Валари перевел тему:
— Уилтер, я знаю, что не нравлюсь тебе, но это уже не имеет никакого значения.
— А что имеет? — донеслось в ответ.
Уилтер поднялся на ноги. Хмель начал отпускать его. С открытой террасы веяло холодом. Ветер дул с севера и пробирал до костей.
— Жизнь, — отозвался Валари. — Пока что это наша главная задача — выжить. А дальше посмотрим. Дальше по обстоятельствам.
Уилтер, кажется, понял его, живо восстановив в памяти беду, произошедшую с Никадо. От этого, как ни странно, ему стало спокойнее. И легче, потому что понятнее.
— Ладно, извини, — буркнул он мирно. — Скайскиф мертв. В волчий лес нас больше не возят. Хуже уже не будет. А смерть… Должно быть, я действительно перебрал, и после вина в голову всякое лезет…
— Быть может и так. — Губы Валари тронула натянутая улыбка. — Давайте надеяться, что дальше будет лучше, — сказал он.
И соврал.
Ночью ему снился сон, и в нем он смотрел глазами Йоремуне, и нюхал носом Йоремуне, и касался руками Йоремуне…
Касался камней.
Ложное золото вспыхивало под пальцами, обжигало кожу, но не поддавалось. Дух злился, и Валари ощущал эту злость всем существом. А еще он знал странный сон посекундно — он видел его и прежде, только всякий раз забывал. Финал был один. Путь в темный угол лаборатории, долгий взгляд на большой продолговатый предмет, прислоненный к стене, рывок ткани, стекающей на пол тяжелыми складками…
…и стальное лицо с глазами без зрачков.
То, что ждет их всех.
Так думал во сне Йоремуне. Громко думал. Отчетливо. Эти мысли пиявками впивались в мозг. Раньше получалось забывать их, но не в последнюю ночь.
* * *
Его забрали утром, когда туманы еще ласкали вереск, окрашенный первой рассветной кровью. Когда не накричался еще на Пустоши одинокий козодой.
В лабораторию полукровку сопроводил конвой из пяти хенке.
Валари подумал: «Почему так много? Зачем? И двоих бы хватило…» А потом в голову пришла неприятная догадка — потому как дух подумал, что полукровки могут снова взбунтоваться. Но они не взбунтовались — не успели
