Но в последние десятилетия сообщения о животных-предсказателях слишком долго считались легендами. И людям, упорно отстаивавшим идею применения живых «сейсмодатчиков», кроме чисто профессиональных качеств ученых, требовалось еще одно — не бояться насмешек.
Один из таких людей — известный казахстанский натуралист и писатель, доктор биологических наук, зоолог Павел Иустинович Мариковский. Последняя из большой серии научно-популярных книг, написанных им, так и называется — "Животные предсказывают землетрясения".
Дело свое книга сделала, пробив наконец стену недоверия. Биосейсмологический полигон при экспедиции Института сейсмологии АН Казахской
ССР, где работает консультантом 73-летний профессор, на пороге своего рождения.
Вот хроника удивительных фактов, свидетельствующих о том, что сигналы приближающейся подземной беды животные чувствуют очень остро.
Италия, Калабрия, 5 февраля 1783 года. Перед землетрясением гоготали гуси и выли собаки. Суеверные жители решили, что их необычное поведение может накликать беду. В собак стали стрелять. Одновременно на поверхности моря увидели огромное количество всплывшей рыбы.
Россия, Камчатка, 23 августа 1792 года. За 12 часов до удара Плутона мифологического повелителя недр — сильнейшее беспокойство проявили птицы, особенно ласточки. Перед первым толчком они скрылись вовсе.
Япония, Эддо, 11 ноября 1855 года. За три месяца до беды все деревни покинули воробьи. За десять дней куры отказывались идти под крышу, в курятник. За три дня из загонов вырвались все коровы. Перед самым землетрясением на берег рванулись крабы, из нор, несмотря на ноябрьский холод, вышло множество змей…
Долог перечень — в досье ученого более 300 фактов, когда именно поведение животных стало достоверным предвестником землетрясений.
Доверие к добровольным помощникам сейсмологов уже сберегло сотни тысяч человеческих жизней.
Сегодня ученые четко определяют аномалии окружающей среды, влияющие на «умение» животных предсказывать землетрясения. Среди них микросейсмическая активность земной коры, изменения в давлении воздуха и гравитации, колебания уровня грунтовых вод, инфра- и ультразвуки, вариации электромагнитных полей, выделение газов из земли… Как видим, все это — геофизические явления. Расширить, дополнить их перечень предстоитд зоологам. 1 Профессор П. Мариковский считает^
цД. о реакция животных на воздействие окружающей среды носит защитный удрактер, воспитана в длительной эволюции, когда на земле выживали в бесчисленных катаклизмах лишь те, кто способен был вовремя среагировать и спастись. Например, звуки, вызванные приближающимся землетрясением, человек услышать неспособен, но их слышат животные, легко записывают специальные приборы — геофоны.
В ряде стран сейчас ведутся эксперименты, выясняющие отношение разных животных к электромагнитным волнам, электрическим полям, запахам газов и другим непременным спутникам землетрясений. Одновременно у животных пытаются выявить и природой дарованные «приборы» — органы, замечающие аномалии геофизической обстановки.
Ну а на первом отечественном биосейсмологическом полигоне в качестве главных действующих лиц намечены горные норовые звери, птицы, муравьи, пробивающие в глубь земли ходы до пятидесяти метров глубиной, и, конечно, сурки, которых профессор П. Мариковский считает "интеллектуальной элитой" среди грызунов.
Они разместятся в степном урочище, на специально отведенной земле. И в своей обычной жизни начнут под контролем ученых разведку подземного грома.
ДИАЛОГ С ДЕЛЬФИНАМИ
Необычный концерт состоялся в проливе между островом Ванкувер и побережьем Канады. На палубу корабля вышли люди с микрофонами, электро"^"арами и начали петь… при полном
отсутствии публики. Репетиция? Вовсе нет, слушатели скорс) появились, но не на палубе-под водой. Концерт был организован специально для касаток.
Сначала над водой появились их огромные плавники, а потом в наушниках, соединенных с гидрофонами, послышались щелчки, свист и, наконец, пение, похожее на звуки волынок. Каждая музыкальная фраза, исполненная на корабле, вызывала ответное пение в воде — так люди и дельфины общались друг с другом несколько часов.
А когда один из исследователей в знак полного доверия к дельфинам нырнул в воду и поплыл к берегу, его сопровождал "почетный караул" касаток. Этот случай ставит под сомнение сложившееся представление о касатках как о страшных «китах-убийцах», которые нападают на человека. Кстати, известный ученый Джон Лилли отмечал, что за тридцать лет работы с касатками в дельфинариях не был ранен ни один человек "морские монстры" вели себя на удивление миролюбиво.
История хранит немало случаев чудесного спасения людей дельфинами. А наскальные изображения, найденные в Австралии, Африке и Америке, свидетельствуют о том, что наши далекие предки общались с дельфинами в открытом море. И если бы люди научились понимать «язык» этих животных, возможно, удалось бы разгадать многие тайны океана.
Советские исследователи выявили многие закономерности «языка» дельфинов. Они установили, что при общении Друг с другом "интеллектуалы моря" используют несколько сот звуковых сигналов. Любопытно, что в обычной житейской беседе мы оперируем примерно таким же количеством слов. Специалисты убедились в большом разнообразии и сложности сигналов, построили аналитическую картину «языка» дельфинов — выяснилось, что структурно их сообщения
180
181
ны примерно так же, как человеческая речь.
К сожалению, пока попытки ученых расшифровать «язык» дельфинов заканчивались неудачей. Но если мы не можем обмениваться мыслями, то почему бы нам не общаться на уровне чувств? Ведь для восприятия музыки неважно, на каком языке вы говорите. Так рассуждали энтузиасты, которые отправились на «гастроли» к касаткам. Их догадки, похоже, не лишены основания — музыкальные диалоги с дельфинами происходили каждый день в течение месяца.
Магнитофонные записи совместных концертов людей и дельфинов еще предстоит расшифровать. А энтузиасты собираются теперь провести нечто вроде сеансов синхронного плавания с касатками.
КАРДИОГРАММА ДЕЛЬФИНА
У крупного черноморского дельфина-афалины частота сокращений сердца довольно высока, его нормальный пульс в среднем равен 103 ударам в минуту (у мелких дельфинов-азовок пульс чаще-146 ударов в минуту). Однако самое интересное, что частота пульса у дельфинов все время меняется — она зависит от дыхания животного. Дыхание же у дельфинов особенное: быстро, примерно за 1 секунду, происходит вдох-выдох, а потом почти 80 секунд длится пауза.
Специальные датчики позволили исследователям записать электрокардиограмму у дельфинов во время их свободного движения. Интересные изменения ритма сердца происходят во время дыхательной паузы, когда
дельфин как бы "затаил дыхание". В начале паузы 10–12 секунд сердце работает быстро, частота ударов доходит до 155. Сразу же за этим участком на кардиограмме видно резкое замедление частоты сердечных сокращений — до 60. Переход от быстрого ритма к медленному происходит скачком.
Во время ныряния и пребывания под водой у дельфинов, как и у других ныряющих млекопитающих, пульс замедляется, средние показания от 103 снижаются до 82 ударов в минуту. Однако это относительное замедление ритма у дельфинов много меньше, чем у других ныряльщиков — водяных крыс, собак, тюленей. Обычно у млекопитающих сразу же после погружения в воду, буквально через доли секунды, сердце замедляет свою работу, а у дельфинов и под водой сохраняется двухфазный ритм: сразу же после вдоха-выдоха пульс частый-127, и только через 10–12 секунд быстрый ритм сменяется медленным — 57 ударов.
То, что погружение в воду не снимает развивающееся после вдоха учащение пульса, говорит о том, что автоматизм работы сердца шел путем принципиально иным, нежели у других млекопитающих.
^^^д^^^г- ^ у
ЭВОЛЮЦИЯ
И МОДЕЛИ СНА
Как спать в воде, то есть как спать, чтобы не захлебнуться во сне? Такая проблема возникла (в эволюционном смысле, конечно) десятки миллионов лет назад перед предками трех больших групп млекопитающих: китообразных, ластоногих и сиреневых, которые спустились с суши в океан и стали
ричноводными животными. Пока не появился человек, у этих зверей почти не было врагов, кроме одного, но очень страшного, под влиянием которого главным образом и шел отбор в сторону наилучшего приспособления к среде. Этот враг — вода, та стихия, в которой стали жить эти млекопитающие, ведь дышали-то они по-прежнему воздухом! Стоит только заболеть, устать, расслабиться, потерять координацию — и вода попадает в легкие, животное погибает. Таким образом, переселившиеся в воду теплокровные животные вынуждены были научиться постоянно поддерживать определенную позу и сохранять достаточно высокий уровень активности. Тут уж не до сна!
