– В какую?
– В любую.
«Так уж и в любую, – с легким сомнением подумал Бай. – Небось в старуху не полезешь...» Стоящий посреди двора у спортплощадки Злыдень вдруг сделал условный знак: «Внимание!» Надо понимать, псевдо-Бай вышел из подъезда. Псевдо-Бай и псевдо-Аурел. Два в одном.
Реальность завивалась в причудливые петли.
Бай в облике Семецкого сделал несколько шагов в направлении двора и, когда псевдо-Бай, целеустремленно шагающий к арке в дальнем конце двора, оказался в поле зрения, негромко позвал:
– Эй, Дима!
Псевдо-Бай замедлился, повернул голову. Глаза у него были очумелые, словно у только что подравшегося кота. Медленно вытащив из ушей бусинки наушников, псевдо-Бай спросил:
– Что?
– Сюда иди! – махнул рукой «Семецкий».
Псевдо-Бай мгновение поколебался и шагнул к арке.
Но первым под арку вошел не псевдо-Бай, а Жмур – высокий, весь в черном и с футляром от скрипки, – делающий вид, что просто проходит через двор. Посреди арки он запнулся, замедлился, а когда псевдо-Бай оказался точно у него за спиной, резко и экономно двинул жертве локтем под дых. Потом полуобернулся и добавил ладонью по шее.
Упасть псевдо-Баю не дали – подхватили под локотки. К арке тотчас подкатил микроавтобус – за рулем сидел Чен, с ним рядом – РусТех. Псевдо-Бая спешно погрузили в салон.
Когда ловко взятый «язык» уже вытянулся на сплошном «диванчике» из четырех сидений, что раскинулся по всей ширине автобуса в задней части салона, в арку на свою беду вошла девушка лет двадцати. Сделав по инерции несколько шагов и, видимо, почувствовав неладное, она остановилась, но было уже поздно.
Стоящий дальше всех от выхода из-под арки на улицу Тигр стремительно переместился к ней, схватил одной рукой за плащ, второй зажал рот, силком протянул к автобусу и запихнул внутрь. Над ладонью Тигра, поросшей редкими рыжими волосками, полнились ужасом огромные черные глаза.
РусТех мрачно обернулся на переднем сиденье и свинцово взглянул на пленницу:
– Веди себя тихо! – угрюмо предупредил он.
Похоже, РусТех все понял. Сразу же. Поэтому фраза его прозвучала негромко и практически не содержала угрозы. Но тем не менее показалась очень веской.
Гости из-за барьера грузились в салон и торопливо рассаживались. Последним внутрь шмыгнул Злыдень и с хрустом захлопнул дверцу.
– С почином, – буркнул он удовлетворенно.
Микроавтобус тронулся, а на подвешенном к потолку мониторе не замедлила появиться физиономия Энди Трушина.
– На Рязанке все готово, – бодро сообщил он. – Поддайте-ка скорости, орлы... и орлицы.
Он тоже все понял. И не стал задавать лишних вопросов по поводу присутствия в салоне не известной никому девушки. По крайней мере – сейчас не стал.
Езда по Москве совсем не походила на гонку по перегону. Там – стремительное и безудержное движение, равномерное и мощное, здесь – пунктир, чередование разгонов и торможений, бесконечная лавировка в плотном автомобильном строю. Бай еще не успел как следует забыть Москву и сейчас глядел в окно с легкой ностальгической грустью. А вот в глазах Жмура и Злыдня, вынужденных придерживаться за поручни, цвело непонимание и скепсис. Для них рейс сквозь Москву был чем-то непривычным и совершенно чужеродным.
Чен гнал микроавтобус умело и рационально. Втискивался в бреши потока, если нужно – подрезал, если нужно – пропускал. На Рязанке зацепились за «зеленую волну» и довольно долго проскакивали светофор за светофором без малейшей задержки. В этот момент даже Жмур со Злыднем заметно повеселели.
Свернули в давешний дворик; здесь было так же пустынно, только чуть в стороне от дома, рядом с мусорными баками, бомжеватого вида забулдыги сгрудились около ржавой бочки, в которой робко полыхал рыжий огонек.
РусТех выскочил первым и деловито сунулся в подъезд. Отсутствовал он около минуты, потом дверь подъезда распахнулась, и РусТех с порога призывно поманил рукой.
Псевдо-Бай к этому времени еле-еле успел очухаться, но в себя все равно еще толком не пришел. Девушку пришлось выключить: на выходе она попыталась вырваться и закричать.
Не успела – только коротко взвизгнула и обмякла в руках Злыдня.
В подвале капала вода и вообще было сыро и промозгло. Угрюмая личность со связкой ключей в руках безмолвно таращилась на гостей из темного тупичка. В помещении с аппаратурой хлопотал парень, чем-то неуловимо напоминающий РусТеха – не внешностью, нет. Не то экономностью движений, не то уверенным видом. Не то джинсой... Но все-таки дело было не только в джинсе.
– Сначала перетаскивайте меня, – не терпящим возражений тоном заявила Тигри. – Это мерзкое туловище у меня уже вот где сидит...
Оглушенную девушку бережно уложили в одно из кресел.
Энди Трушин, перебравшийся с экрана автобусного монитора на экран монитора местного, пробурчал откуда-то из дальнего угла, где были установлены динамики:
– Эй, кто-нибудь, поправьте камеру, а то я вижу только стену и малость потолка...
***
!TASK 0F
[OWNER: Аурел Чогоряну (main)]
– Эй, кто-нибудь, поправьте камеру, а то я вижу только стену и малость потолка...
Аурел был ближе всех; видеоглазок на гибкой хромированной штанге действительно смотрел отнюдь не в центр комнаты. Наверное, кто-то из проходящих задел. Выпрямив штангу, Аурел справился:
– Так хорошо?
– Чуть ниже, – попросил Энди. – Во, вот так нормально.
– Так что, Энди? – Техник в джинсе, похожий на РусТеха, повернулся сначала на голос, потом сообразил и шагнул в сторону видеоглазка. – Переселять ее в девку или как?
– Переселять! – пробасила голосом Тигра Тири. – И без возражений!
– Черт с ней, – согласился Энди. – Если бабе что-нибудь втемяшилось в голову, проще согласиться, чем уговаривать. Чихать она хотела на чьи-то планы и на заботу о безопасности.
Тигр, не обращая внимания на эти слова, присел в ближайшее кресло и опустил на голову выпуклый колпак мнемосчитывателя. В соседнем кресле, безвольно откинувшись на спинку, уже сидела нежданная жертва Тири. Опуская колпак ей на голову, Аурел на миг замедлился и вгляделся в расслабленные черты пленницы.
Она была красива, красива и привлекательна, и даже расслабленность беспамятства не омрачила этого лица. Аурел подумал, что будет приятно прикоснуться к нему, если знать, что на какое-то время – это лицо любимой.
Серебристый колпак с отчетливым щелчком опустился. Перед глазами остался уводящий в решетчатые недра мнемошлема жгут проводов, забранных в черную гофрированную кишку.
Джинсовый техник коснулся клавиатуры на пульте.
– Поехали! – сказал он сипло и с размаху клюнул указательным пальцем клавишу «Enter_».
Никаких видимых эффектов, никаких звуков. Таинство обмена личностями происходило в полной тишине и неподвижности. Лишь зрители покашливали и переминались с ноги на ногу.
– Готово, – буркнул техник. – Вынимайте. Теперь вторая фаза, тут схема чуть посложнее...
Аурел немедленно убрал вверх мнемошлем и бережно взял за плечи черноглазую Тири.
Уже Тири.
Ее.
Единственную.
Тири все еще пребывала в беспамятстве, но теперь веки ее мелко подрагивали, а глазные яблоки заметно двигались. Что происходило у нее в мозгу? Какие картины являлись сознанию? Аурел не знал. Личность его возлюбленной накладывалась на личность черноглазой незнакомки, воспоминания растворялись друг в друге, возникали и распадались тысячи и тысячи нейронных связей...
– Давай в кресло, хорош обниматься, – буркнул техник Аурелу. – Эй, подержите кто-нибудь девку.
Аурел медленно выпрямился и так же медленно обернулся.
– Еще раз назовешь ее девкой, – отчетливо выговаривая каждое слово, предупредил он, – я тебе все зубы вышибу.
Техник неприязненно фыркнул, ничего не ответив.
Тири охотно подхватил Злыдень. Начавшего приходить в себя Тигра выгнали из кресла и усадили на табурет в углу. Тигр тряс головой и озирался, но, увидев Чена и Семецкого, сразу успокоился, прислонился спиной и затылком к холодной стене и утомленно прикрыл глаза.
– Так, двойной обмен со сдвигом, – бормотал техник за пультом, только что язык не высунув от усердия. Пальцы его так и порхали над клавиатурой. – Наложенное сознание из двойки – в пятерку, наложенное сознание из тройки – на его место. Два восстановления и одна очистка... Готово. Эй, расселись?
Аурел послушно опустился в кресло и, прежде чем нахлобучить колпак, покосился на соседей – Семецкий/Бай и псевдо-Бай/псевдо-Аурел уже надвинули колпаки. В результате перемещений в одном теле должен был психически восстановиться полный Аурел, во втором, в истинном своем теле, полный Бай, а сознание Семецкого должно было очиститься от непрошеных гостей.
Энди знал, что делал. Вытаскивал из игры Камилла втянутые матрицы личностей Бая и Аурела. Тем самым Энди, незримый сетевой фантом, одновременно мог прояснить многие планы Камилла и отследить его недавние действия. Потому что в объединенных личностях доминанты играли на стороне Энди. А пассивные матрицы всего лишь обладали нужной информацией. Доминанта подчинит пассив, а нужная информация станет достоянием команды Энди.
