Клинки вновь скрестились в танце смерти.
- Ты уверен, что сможешь? - спросил Император, словно в насмешку с нотками заботы в голосе. - Ты ведь проиграл на Мустафаре Оби-Вану Кеноби.
- Потому что тогда не хотел его смерти. А вот вашей я очень желаю. Но так, чтобы вы все поняли, Мастер. У меня есть вечность, чтобы показать вам все, чему вы меня научили, - ответил Вейдер, вычерчивая клинком сложный рисунок, прорываясь, идя на пролом защиты Сидиуса.
Император сделал резкий обманчивый выпад, ища слабую точку в раскаленной стальной Темноте. Но натыкался только на обжигающую поверхность. У Темноты не было уязвимых мест. Она окружала Черноту, обволакивая ее своей Силой, душа ее собственной мощью. Темнота слишком долго пряталась возле Черноты, не показывая своей сути, теряясь в отблесках чужой Силы. Тьма не любила равнодушия к себе, а Темноте было слишком долго все равно, чтобы наконец явить свою истинную мощь.
- Мудрый учитель никогда не учит ученика всему, - прорычал Сидиус.
Вновь выпад, скрещение мечей.
- Когда-то вы говорили, что мне не нужны наставники, - прислушаться к Силе, потянуться за ней, преклоняясь, но не подчиняясь. - Вы были правы.
Надо просто взять и вырвать одну из нитей Силы у Сидиуса, поколебав его уверенность, чтобы Чернота смогла почувствовать, насколько она измотана, чтобы осознала, насколько смог ослабить ее мальчишка. Сидиус отнял у него сына. Вейдер отнимет у него все - Силу, власть и жизнь.
- Предатель! - с бешенством выкрикнул Палпатин, нанося удар.
Только вот физическая боль задетого плеча уже давно ничего не значила для Вейдера. Боль и так жила в нем, вместе со всепоглощающей пустотой, требующей чем-то заполнить ее. Своя жизнь давно уже не имела большой ценности для Вейдера. И железная воля, заставлявшая его существовать, была направлена лишь на одно - на смерть.
- Вы знали, Мастер, что у моей преданности есть границы. И вы перешли их, толкнув меня на этот путь.
Черное одеяние старшего ситха было испачкано кровью. Черный и красный - цвета жизни Вейдера.
Сила уже начала отсчитывать чьи-то последние стуки сердца, она замерла в ожидании. Смерть или жизнь? И, главное, чья?
- Ты же знаешь, скольких джедаев я убил, - сказала Чернота, такая же самонадеянная, как и всегда. Абсолютно уверенная, что смерть минет ее, и совсем забывшая, что смерти подвластны все.
И эта Чернота посмела украсть его дочь и забрать его сына - это единственное, что имело значение для Вейдера.
- Но вы никогда не убивали ситхов, - просто ответил ученик.
Вейдер все понял. Ему уже были безразличны приемы из различных школ фехтования, все эти стили боя, все акробатические выкладки и волны Силы.
Огненная Темнота вырвалась на свободу с одним единственным намерением - уничтожить Ледяную Черноту. Один должен был уступить другому.
И в пылу этой битвы, на волне эмоций, совершая немыслимые ранее удары, доходя до края собственных возможностей, наплевав на последствия, Вейдер вспомнил слова, сказанные сыну:
"Настоящий бой Мастеров - это красиво".
И, в конце концов, достигнув апогея, скользя на собственной ярости, позволив пробить собственную защиту, Вейдер смог нанести быстрый смертельный удар и рассек Черную тень.
Император упал замертво.
Человек, которого боялась вся Галактика, один из сильнейших одаренных, был мертв. От него осталось лишь дряхлое тело.
Это не стоило жизни Люка. Сила была несправедлива. Если кто-то и должен был заплатить, то это он, а не мальчишка, так неосторожно призвавший саму Тьму. Глупый мальчишка, куда ты полез? А главное - зачем? Ты хотел быть джедаем, а сам зашел за ту грань, где даже я был всего пару раз.
Но жизнь не собиралась останавливаться. Близился рассвет. На ночном небе всходила заря, знаменуя новый день. Первые солнечные лучи попали в тронный зал, словно напоминая Вейдеру, что он теперь Император. Но нужна ли ему Империя? Нужна ли ему власть? Империя тоже не стоила жизни сына. Но она когда-то помогла ему выжить. Он жил ради нее.
Дарт Вейдер знал, что это все моменты слабости, которых никто не увидит. Он нажал на кнопку на комлинке. Сейчас во дворец войдет 501-ый легион, который перекроет все выходы. Потом группа зачистки, которой поручено убрать все следы битвы. Верные проверенные люди займутся Тронным залом. Продуманный план, детально разработанный.
Позже объявят, что Палпатин скончался от смертельной и долгосрочной болезни, с которой он упорно сражался. И только Вейдер будет знать истинную причину смерти Императора. В Империи объявят траур. Но по-настоящему Вейдер будет скорбеть совсем не об Императоре.
А сейчас ему надо подойти к окну и увидеть мертвое тело своего ребенка. Одно дело - перестать чувствовать его присутствие, и совсем другое - увидеть доказательства. Одна Сила знает, сколько смертей Вейдер видел в своей жизни, скольких он убил. Сколько крови, сколько страданий. Он давно считал себя равнодушным к этому, очерствевшим душой. Он был воином, военным, главнокомандующим Вооруженных Сил, привыкшим отправлять людей на смерть, привыкшим самому убивать быстро и эффективно или медленно и эффектно.
А жизнь Люка... Это была и его жизнь. Он сам виноват, что не защитил, не научил, не объяснил. Не объяснил разницу между Тьмой и Темной стороной. Не понял, что мальчишка уже не склонен к Светлой стороне Силы. Вейдер вполне мог убить Джейд сам и запереть сына в камере, перед тем как отправиться к Императору.
Еще шаг ближе к окну, к этой пропасти. Он знал, что время заканчивалось, и скоро Темная сторона оставит его наедине с ранами, напомнив, каким нагрузкам он подверг себя. Он держался сейчас только благодаря ненависти к самому себе.
Усилием воли Вейдер напомнил себе, что у него еще есть дочь. Но он всегда хотел большего, он не привык от чего-то отказываться. Вейдер медленно выглянул из окна и не увидел тела.
* * *
Дикий полет в темноте. Люк разорвал последнее, что удерживало его от пропасти. Он разорвал связующую нить, потому что помнил, что так было нужно, закрываясь от всего и ото всех. Сила спасла его от смерти: он так и не понял, как приземлился. Истребитель, автопилот... В конце концов, он сделал все, что мог. А сейчас он устал бороться.
* * *
"Люк!" - это последнее, что Лея помнила. Она очнулась в незнакомой комнате со светлыми стенами. Она лежала на мягкой кровати, с воткнутой в руку капельницей, чувствуя себя здесь в безопасности. Но она должна узнать, где находится, и где ее брат.
"Люк", - позвала она. Но ответа не было.
Лея вытащила иглу из руки и быстро встала. Из-за чересчур резкого движения из руки вытекла пара капель, забрызгав идеально чистый пол. Она не обратила внимания. В конце концов, она не была неженкой, и в ее жизни были вещи и пострашнее капель крови.
Она шла босиком по холодному полу. Легкий нажим Силой, и дверь отворилась. Она оказалась в пустынном коридоре. Она чувствовала, чувствовала энергию брата, он был здесь! Лея пошла дальше, она уже знала, что искать. Ей казалось, что все произошедшее было сном. Неужели она и правда сражалась с собственным братом?!
Голова закружилась, а ноги подкосились. Лея была вынуждена опереться об стену. Она чувствовала себя такой слабой. В изнеможении девушка опустилась на пол. Ее брат был жив, Люк был жив! Она знала это, она чувствовала это. Только боль закрыла ей глаза на правду. А сейчас сердце содрогалось от радости и от страха. Она полгода считала, что его уже нет, она чуть не убила его. Почему, Люк? Почему ты скрывал, что жив, почему ты дал друзьям похоронить себя заживо?
Чтобы получить ответы на вопросы, нужно идти дальше. Ее внимание привлекла одна из дверей. Она знала, что эта каюта пуста. К ее удивлению, дверь оказалась не заперта. Человек, покинувший ее, явно торопился. В гостиной на столике рядом с диванами стояло пару кружек с недопитым кафом и какавой. Комната пахла сомнениями и вопросами, всплесками радости и какой-то тоской. Лея провела рукой по дивану и словно услышала мальчишечий смех, чьи-то подколки. Один из смеявшихся явно был Люком - она узнала бы этот смех из миллиона. Лея коснулась кресла, ощущая чужое присутствие, темное, но не опасное и не агрессивное, глубокое, как омут. Сидевший ранее в этом кресле что-то объяснял и кого-то отчитывал - от него чувствовались легкая тревога и беспокойство. Но кто он? Спокойный, сосредоточенный, уставший. Лея не знала его имени.
Она прошла в следующую комнату. Слегка помятая постель, шикарный вид из иллюминатора на звезды. Человек, живущий здесь, часто и подолгу смотрел в космос, чтобы найти ответы или просто расслабиться. Открытый шкаф с имперской военной формой и не только. Лея присела в задумчивости на кровать.
