В Советском Союзе погибшие в «империалистической войне» были преданы забвению.
Для России последствия сараевского покушения были чудовищные. Российская армия понесла самые большие потери среди всех воевавших стран. Только ее боевые безвозвратные потери превысили 13 млн. человек, то есть 32,1% от такого рода потерь всех воевавших государств и 49,8% от потерь Антанты. Для сравнения: потери Франции составили — 1,2 млн., а Великобритании — 777 тыс. Почти 2,5 млн. русских солдат и офицеров попали в плен, и далеко не каждый оттуда вернулся. Сюда можно добавить и потери 4,1 млн. человек из числа гражданского населения. Кроме того, Россия понесла колоссальные финансовые потери, государственный долг составлял 100 млрд. рублей; стране досталось тяжкое наследство в виде революционных потрясений и кровопролитной Гражданской войны. Историк Л.Н. Гумилев образно называл критическую сумму таких обстоятельств фазой «надлома»…
Из глубин человеческого подсознания через древние пророчества дошло в XX век: «И я увидел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри… И я взглянул, и вот конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечем и голодом, и мором и зверями земными»{251}.
3 марта 1918 года был подписан Брестский мир, в результате которого Германии была отдана одна треть европейской части России (в границах Российской империи). «От нее отторгли 2 млн. кв. км. территории — Прибалтику, Украину, Польшу, Финляндию, Бессарабию, Белоруссию, где до войны проживало более 60 млн. человек и был сконцентрирован огромный экономический потенциал — около 9 тыс. заводов, треть пахотных земель, добывалось 90% угля и почти 75% железной руды. На Кавказе к Турции отходили Каре, Ардаган и Батум. Россия была обязана возвратить 630 тыс. военнопленных и уплатить 6-миллиардную контрибуцию в немецких марках. Россию обязали заключить договор с Украинской республикой, уничтожить Черноморский флот, а остатки Балтийского загнали в единственный порт — Кронштадт»{252}.
13 ноября 1918 года ВЦИК аннулировал Брестский договор и Красная Армия начала очищать от германских войск принадлежавшие советской России, Украине, Белоруссии и Прибалтике территории, захваченные Германией.
В 1918 году Сербия стала «Королевством Сербов, Хорватов и Словенцев» и увеличила свою территорию и народонаселение более чем в два раза по сравнению с теми размерами, которые она занимала в прежних границах[14].
Академик В.О. Ключевский, анализируя прошлое и заглядывая далеко в будущее, писал: «История не учительница, а надзирательница, наставница жизни: она ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков»{253}.
На такой точке зрения и остановимся.
Часть вторая.
СЕРБСКИЙ ДНЕВНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА КАПИТАНА АЛЕКСАНДРА ВЕРХОВСКОГО
Белград 25/1 —1914 г.
Сегодня представлялся полковнику Артамонову, нашему военному агенту в Сербии. Небольшого роста господин в пенсне, скромно, без часто встречающегося у офицеров нашей корпорации чванства, по-видимому, благожелательный, кажется только не сверхъестественный человек. Несмотря на то, что он оповещен о моем приезде был только приказом по Генеральному штабу, он встретил меня радушно и сразу предложил все, что имеет, в мое распоряжение. Милая жена, несколько скучающая, по-видимому, в чужой обстановке. Средней величины квартира. Кабинет делового военного. Чертежный стол, пишущая машинка. На стенах несколько портретов, оружие.
26/1
Сегодня был представлен в русское посольство. 2-й атташе Штрандман — бывший паж 1895 г. — серьезный господин, женат, уже кажется с небольшой сединой, Зорин — 2-й атташе, лицеист 1905 г., одного года с Ильиным — тип петербургской молодежи.
Затем Артамонов повел представлять меня Гартвигу. По наружному виду — небольшого роста, средних лет, длинная борода, голый череп. Хорошие светлые глаза. Одеть его в охабень и высокую шапку — старый боярин и только. Немногословен, но приветлив. В обращении прост и по-русски радушен, но все же чувствуется, что это уже человек с большим положением и ответственностью.
Разговор зашел об истории страны. Видно глубокое знакомство и с фактами, и с цифрами. Он подчеркнул разницу между болгарской историей и сербской. В то время как у сербов есть старина и в памятниках, и памяти народа, у болгар — как бы провал на 500 лет. Симеон и пустота.
27/1
Сегодня Артамонов меня представлял целому ряду разных высших военных. Впечатление в общем хорошее. Люди светлые, интеллигентные и относящиеся хорошо к нам. С Артамоновым в самых приятельских отношениях. Не удивительно. Он очень милый (по-видимому?! так приходилось ошибаться) господин и живет здесь около 5 лет.
2 лица врезались в память. Военный министр и Живко Павлович, начальник оперативного отделения.
Министр Стефанович, высокий господин средних лет, умные глаза, простая, не вполне правильная, но беглая французская речь, характерный подбородок. Тип того человека творца, чернорабочего, которые куются природой по образцу Петра. Хотелось бы поближе с ним познакомиться.
Живко Павлович совсем молодой человек, лет 35, полный энергии. Ум и энергия в каждой черточке широкого несколько монгольского лица. Со мной говорил по-немецки. В коротком разговоре не забыл упомянуть, как много Россия сделала для славян и что у него от нас секретов нет, ибо славяне — это одно общее.
Говорил с одним полковником о Болгарской войне — как-то стыдится говорить. Но зато о походе, безумно-трудном на Адриатику — с великим и нескрываемым восторгом, несмотря на все безумные трудности, с ним сопряженные.
Невольно поражаешься удивительной простоте и доступности всех людей. Военный министр вышел в приемную через 3—5 минут после того, как был извещен о нашем приходе, ко всем остальным мы приходили прямо в кабинет.
29/1
Сегодня полковник Маркович (генерального] шт[аба]) подыскал мне учителя-серба для сербского языка. Очень приятный интеллигентный господин, вполне свободно говорящий по-русски. Учитель русского языка. Он сам не мог взял» на себя на все время мою науку—слишком занят, но обещал рекомендовать.
Пока что будет учить сам до того времени, пока найдет другого. Но денег брать не хочет — это мой долг великой России (Милот Сретенович). Посмотрим, как пойдут занятия.
Познакомился с полковником Бошковичем. Русский воспитанник — ныне начальник картографического отдела. Познакомила Артамонова, и мы вместе сидели в ресторане, смотрели кинематограф (Сербская особенность. Вечера и концерты от 4 дня, а кинематограф, в котором все пьют кофе и вино, от 9—12 веч[ера]).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
