Рука на мгновение задержалась над столовым ножом. Нет, спрятать совершенно негде. Придется бить врага его же оружием.
Алена уже, пошатываясь, топталась в коридоре, стремясь попасть в туфли на шпильках. Получалось плохо.
– Сейчас, милая, помогу.
Отодвинув шпильки, поймав маленькую ножку, супруг надел на стопу легкую сандальку на низком каблуке.
– А почему эти? Я буду в них некрасивая!
– Милая, фонтаны ведь поющие? В этих танцевать удобно. Мы ведь будем танцевать? И разве можешь ты у меня быть некрасивая?
Радостно (и глуповато) улыбнувшись, Лена довольно похвасталась провожающим их Наталье и Олесе:
– Вот какой у меня муж хороший!
Подтвердив, что муж очень хороший, скромный, только непьющий, женщины довольно сумбурно рассказали, как следует идти. После пары уточняющих вопросов, Сергей понял общее направление движения.
А дальше все было, как во сне. Вместо того, чтобы идти прямо, супругу потянуло налево.
Александров сделал одну попытку предупредить:
– Алена, это не та дорога. Если мы туда пойдем, это плохо закончится.
– Нет. Я знаю куда идти! Здесь сократим и сразу будут фонтаны.
Больше Сергей не спорил, послушно шел, сжимая в руке салфетку.
– Сержик, ты у меня такой хороший, такой любимый! Вернемся с фонтанов, я тебе кое-что дам! Тебе понравится. Мы на Украине еще не пробовали.
Правильно говорят: «Пьяная женщина себе не хозяйка». Лена совсем забыла, что за дни сейчас.
И хотя он молчал, запоминая пройденный путь, жена так же метнулась навстречу двум вынырнувшим из переулка парням:
– Товарищ, вы не подскажете…
– Який я тоби…
Бой!
Дернув назад супругу, Сергей запустил в лицо бандеровцу жменю соли с перцем. Злобный вой подтвердил: попал!
Второй оказался резок, и так же, как во сне, постарался достать ногой. Проводя ответный удар, Александров понял: врага этому учили. Поэтому, сбив гада с копыт, не стал отворачиваться и подставлять спину, а, прыгнув вперед, мощно врезал ногой под дых.
Кхекнув, бандеровец скрючился, звякнув выпавшим из руки ножом. Боль от этого клинка офицер до сих пор ощущал под лопаткой. Но теперь будет не так!
Подхватив ухватистую, удобную рукоятку, Сергей наотмашь полоснул врага по горлу лезвием, еле успев убрать руку от выхлестнувшей навстречу струи крови.
Второй!
Этот гад, матерясь и слепо сощурившись, уже размахивал финкой совсем близко от окаменевшей в ужасе Аленки.
Прикрыв собой жену, офицер заблокировал чужую вооруженную руку и нанес встречный точный удар. Как на тренировке. Колющий. В сердце.
Сталь кинжала словно по маслу вошла в скрытую темной рубашкой грудь.
Из обессилевшей руки выпал нож, враг рухнул чуть позже.
Безумными, остановившимися глазами Лена смотрела на страшную агонию человеческого тела. Сжимая в руке оружие, Сергей быстро огляделся по сторонам. Никого. Один уже готов, не подергивается, под ним расплылась большая черная лужа, второй затихает. Надо уходить.
Дернув за руку жену, он еле-еле удержал ее от падения. Совсем заклинило. Сунув кинжал рукояткой вперед в дамскую сумочку, офицер врезал супруге пощечину, еще одну.
Подумать только: он первый раз в жизни поднял на нее руку. Хочется надеяться, что и в последний. Такой урок должен пойти впрок.
Глаза любимой ожили, сфокусировались на его лице.
– Аленушка, надо бежать.
Судорожно закивав, она сделала подламывающийся, неуверенный шаг.
В первый раз ее стошнило в четырех кварталах от страшного места, когда уже доносился шум проезжающих по центральным улицам машин. Перегнувшись пополам, вися на руках держащего ее Сергея, она судорожно, со стонами извергала содержимое желудка. Бледная, в холодной испарине, потянулась к сумочке за платком… и отдернула руку, увидев торчащее хищное, в темных разводах жало. И тут же ее скрутило вновь.
Потом, у автоматов «Газ-вода», Александров заряжал агрегаты к счастью лежавшими в кармане джинсов копейками, а супруга, стуча по стеклу зубами, обливаясь, пила воду стакан за стаканом.
В первый раз после случившегося она попробовала что-то сказать, но, произнеся: «Сержик», всхипнув, согнулась опять. Отшатнувшийся от рвотной струи Сергей едва успел подхватить уже не держащуюся на ногах жену.
Два стакана трехкопеечной сладкой водички задержались в желудке, вызвав лишь едкую отрыжку. Израсходовав последнюю монетку, Сергей, как мог, осторожно умыл из стакана бледное, покрытое липкой испаринкой, с потеками рвоты на подбородке личико.
Платок достал сам, зло отметив маленький размер модной сумочки. Вытерев лицо жены, обмотал тканью клинок кинжала – уже не так бросается в глаза.
В подъезд отцовского дома Александров зашел, неся супругу на руках. У нее совсем отказали ноги. Судорожно обхватив мужа руками, девушка дрожала всем телом. Молча.
Поднимаясь по пролетам, Сергей повторял про себя: «Шок. Это шок».
Возникшую в квартире короткую панику быстро пресек, неся жену в ванную (вместе с сумочкой, разумеется):
– Перепила, стошнило, а потом ее собака напугала.
– Какая собака?
– А я знаю? Здоровенная, черная, без намордника. Выскочила, гавкнула, а Лена их с детства боится. Вот, с перепугу, и получилось.
– Ох, лышэнько!
– Все нормально, Наталья. Элениум свой давайте.
Умыл, придерживая, жену. Но Аленка, не раздеваясь, лезла в ванну, словно в бреду повторяя:
– Сержик, мне надо, надо…
Всмотревшись, он понял причину – на платье пятнышки крови. Черт! А уж на его рубашке… Хорошо, что материя в темно-красную полоску, не так заметно.
Мгновенно раздев любимую, уложил ее в ванну, под теплую струю. Скинув рубашку, замочил вместе с платьем в тазу с холодной водой. Набрав пластмассовый ковшик – ничего другого под руку не попалось – холодной воды, дал запить жене таблетки. Три, для гарантии.
Лежащая в горячей воде, Лена, кажется, понемногу стала успокаиваться.
Вот и не верь лекциям о вреде пьянства! Нашла девочка приключения…
Сам Сергей не ощущал ничего. Был собран, спокоен, в крови еще гулял адреналин. Прикончил двоих… туда им и дорога, тварям! С ножами по улицам ходят, уроды незалежные. Интересно, когда найдут? Хорошо бы только утром. Их с Аленкой вроде никто не видел, отпечатки пальцев лишь на кинжале…
Кинжал!
Задвинув таз под ванну, чтобы не увидела жена, на ощупь переложил железку вместе с платком в воду. Проверил сумочку. Удивительно: пятен крови нет.
– Ты убил их, Сережа.
Лена смотрела ему в глаза. Почти нормальным взглядом. Ну, и славно.
– Да, Аленушка. Иначе они убили бы нас. Не веришь?
Он поднялся, сделал шаг к выходу. Девушка испуганно схватила мужа за руку. Красиво качнулись мокрые, манящие груди:
– Сержик, не уходи!
– Я на минутку. Принесу кое-что. Не волнуйся, Аленушка.
Рука ослабла.
За дверью ванной стоял отец:
– Что там, сынок? Плохо ей?
– Уже лучше, папа. Перепугалась сильно, стошнило, платье запачкала…
– Вот горе! Кто же знал?
– Пап, не переживай. Я там вещи замочил, ладно?
– Оставляй, завтра Наталья постирает.
С кинжалом?
– Да мы и сами справимся. Папа, где нам ложиться?
– Вон в ту комнату, Олеся уже постелила. Твоя-то дойдет?
– Донесу.
– Добро.
Кивнув, батя направился на кухню, откуда раздавались женские голоса. Похоже, столы убраны, дамы моют посуду.
Пройдя в комнату школьницы, Сергей забрал листок, быстро вернулся назад. Лена испуганно дернулась, прикрыв грудь рукой, потом расслабилась, узнав мужа.
– Аленушка, пока вы с Олесей… пили, мне приснился сон. Из будущего. На, прочти.
По мере чтения глаза жены наполнялись ужасом. Опустив намокший в руке лист, посмотрела в глаза устало присевшего у горячей ванны супруга. Лицо девушки исказилось. Обхватив мокрыми руками шею Сергея, Алена разрыдалась.
Потом он снова поил жену водой, нежно, словно маленькую, вымыл мягкой губкой. Лекарство подействовало, супруга опять не держалась на ногах, у нее сами собой закрывались глаза. Все, шок прошел.
Спрятав кинжал под корзиной для грязного белья, насыпав стирального порошка в тазик, завернув жену в большое махровое полотенце, Сергей на руках вынес ее из ванной комнаты. На пути встретилась Наталья, тихо спросила:
– Как она, Сереженька?
– Уже заснула. Завтра совсем хорошо будет.
– Ну, дай Боже…
Постель им, конечно, организовали роскошную. Укладывая голенькую Аленку, накрывая жену новой двуспальной простыней, Александров поневоле подумал о том, как хорошо бы сейчас…
Наверное, организм так требует психологической разрядки. Вот, бандеры поганые! И здесь все не слава Богу.
***
Утром его разбудили пение птиц и солнечный луч, прошедший в щель между шторами. В квартире стояла тишина. Вспомнив случившееся, посмотрел на жену. Немножко еще бледновата, но дышит нормально, спокойно.
