Я влюбилась в северную столицу, очаровалась ее старыми улочками и неописуемой архитектурой зданий, а еще загадала вернуться сюда еще раз. И будто бы прочитав мои мысли, Демид выдал:
- Окрестности оставим на лето, ладно?
- Ладно, - счастливо улыбалась и кивала я.
Как итог, запланированная пара дней в Санкт-Петербурге растянулась на четыре. И только в канун Рождества мы вернулись на дачу в Репино. Хотя называть это красивое место просто дачей язык не поворачивался.
Все было прекрасно и похоже на сказку. Он и я. И наша любовь. Прогулки по заливу, жаркие вечера в бане, шашлыки и дружный смех, просмотр старых фильмов и совместная готовка. Все было замечательно, кроме одного - мы больше не были близки.
Нет, не подумайте, Демид не сторонился меня. Он все так же зацеловывал меня, укутывал своей заботой и лаской, но дальше не заходил. И вот тут-то меня и начал грызть червячок сомнений. А вдруг ему со мной не понравилось? Вдруг я показалась ему неумелой и до оскомины на зубах неуклюжей и пресной? Что, если он разочаровался во мне?
Короче, мрак, ребята!
И эти мысли как снежный ком все множились и множились в моей голове. И я понятия не имела, что с ними делать и как быть, если мои подозрения окажутся верными. Наверное, я умру от разочарования к себе. Ведь я хотела быть для Демида самой лучшей, самой-самой во всем. Понимаете? И стоило только представить сколько девушек было у него до меня и что ему было с ними в стократ лучше, чем со мной, так сразу же меня парализовывало от страха и отчаяния.
И, конечно же, мое состояние не укрылось от цепкого и внимательного взгляда Громова.
- Что с тобой? Опять живот болит, да? Малинка моя, ну ты чего отворачиваешься? Ну же, посмотри на меня, - и он нежно поднял и повернул к себе мое пунцовое от смущения лицо и впился в меня вопросительным взглядом.
-Нет, все нормально, - соврала я и теснее прижалась к нему.
- Да ни черта не нормально, я же вижу. Что происходит? А ну-ка говори мне, иначе защекочу до икоты, обещаю, - шутливо пожурил меня парень и взлохматил мне волосы.
Вот и как сказать, а? Смотри, я для тебя в коротенькие шортики вырядилась, а ты и не заметил - так что ли? Но потом все-таки набралась смелости и выпалила на одном дыхании:
- Ты больше не хочешь меня, Дём?
У Громова даже лицо вытянулось от шока, а я в конец смутилась, и краска залила щеки. Боже, как же стыдно!
- Малинка, что за глупости поселились в твоей голове? - и он все продолжал таращить на меня свои красивые стальные глаза.
- Просто ты больше не...
О, ужас! Как сказать то, что у меня на уме? Ну невозможно же!
- Агата! - и он тут же прижимается к моим губам, а потом и шепчет в них такие нужные мне сейчас слова, - Да я с ума по тебе схожу! Разве это не заметно? Но неужели это важно, если придется опять причинить тебе боль? Я хочу, чтобы между нами было только наслаждение. И я просто впервые в жизни боюсь сделать что-то не так.
- Хотел как лучше, а получилось, как всегда, - пробурчала я, а потом все дурные мысли из моей головы выветрились, осталось только чистое и концентрированное безумие, между нами.
И на этот раз мне не было больно, мне было чертовски хорошо с ним. И казалось, что я горю в этом огне всепоглощающей страсти и любви. Горю и не хочу ничего менять. Вот теперь все точно стало идеально.
И оставшиеся два дня в Репино нам было уже не до прогулок и катаний на санках. Наконец-то мы смогли выплеснуть все, что накопилось у нас друг к другу. И я не представляла, что может быть лучше этого.
Но если бы я только знала, что сулит нам возвращение в Москву, то осталась бы здесь, в этом теплом и уютном доме, наедине со своей призрачной идиллией, навсегда. Окопалась бы, забаррикадировалась, чтобы никто не посмел сюда сунуться, да так бы и жила.
И никогда бы не узнала, что можно в одночасье разбиться вдребезги.
Глава 62
POV Агата
Обратно в Москву мы улетали вечером девятого января, а по прилету нас опять встречал Ветров на пару со своим белоснежным Лексусом. Правда в этот раз он был в гордом одиночестве и даже без Гордеева.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Где подружку потерял? - спросил Демид, намекая как раз на Стаса.
- Мы расстались, - дурашливо скривился Рома, - этот козел бросил меня ради работы. Ужас!
- А Аверин там как?
- Только завтра утром прилетит. И ты мне зубы не заговаривай. Сами-то как отдохнули? Мозоли нигде не натерли? - и заржал, хотя сразу же заткнулся после того, как получил ощутимый тычок под дых от Громова.
- Слышь, Петросян, за зубами следи, мне кажется, что они хотят тебя покинуть, - и я не смогла сдержать ухмылки, после этих слова от моего парня.
- Что, никаких подробностей не будет? Ну вы и жадные, ребятишки! А я ради вас в пробках стоял, ехал, надеялся и верил. А вы.. .Скупердяи!
И мы все дружно рассмеялись, а потом и покатили по запруженным улицам столицы. Домой. Вот и все, закончились беззаботные деньки. Начинается реальная жизнь.
Громов поднялся вместе со мной, пожал руку отцу, вручил привезенные презенты маме и уехал. И сердце с собой мое забрал. Все, больше не бьется ничего в груди, только ноет в приступе тоски и жалобно скулит пустота.
Родители, спасибо им за тактичность, сразу с расспросами приставать не стали, да и час уже был поздний. Ага, отложили это дело на следующий день. Папа Веня на мои слова только подозрительно прищуривал глаза и нервно кусал губы, а вот мама вырвала из моих рук телефон и с умилением на лице рассматривала фотографии, что мы в огромном количестве наделали по ее просьбе.
- Ох, доченька, ну такая романтика, - ворковала над каждым изображением мама, а потом перевела взгляд на отца, нахмурила брови и выдала, - так, Веня, ничего не знаю, я тоже в Питер хочу!
- Да? А я думал на Мальдивы, - задумчиво почесал бороду мой родитель.
- И туда тоже не откажусь!
Ну а потом началась сессия и пришлось нам с Демидом окончательно вернуться в суровый мир. Правда накал нашей страсти этот аспект никак не погасил. Казалось бы, даже напротив. Просто сейчас это было напористо, нетерпеливо, иногда даже грубо, но всегда поистине прекрасно. И уже только после мы гоняли друг друга по предметам и зубрили билеты. Но сдали! Все по высшему разряду, а потом отметили это дело вдвоем в его квартире, не смыкая глаз до самого утра и не размыкая объятий. А затем лежали утомленные, смотрели друг другу в глаза и не могли поверить своему счастью.
- Дем? - шепчу я ему.
- М-м? - отвечает и ласково целует мои пальцы.
- Можно тебя попросить?
- Все что угодно, - тут же кивает парень.
- Верни, пожалуйста, на место свой пирсинг. Ладно? - решительно выдала я и смело встретила его удивленный взгляд.
- Я думал, что он тебе не нравится, - и взгляд его от чего-то сделался грустным.
- Ты плохо думал. Мне нравится в тебе все.
И уже на следующее утро я получила себе назад своего нашпигованного металлом Громова. И радовалась как шальная. Люблю же, ну!
Но вот наступил он - последний семестр - самый короткий, но от того не менее значимый для нас. Почти все свое свободное время я проводила теперь у Демида, а ночевать дома получалось все реже. Мама не возражала, а папа ворчал все меньше и меньше, так как видел, что на учебе наши отношения не отражаются. Это все, что его волновало на данный момент. Ах, и да! Еще же я пошла на курсы вождения. И мой Демид со всей ответственностью подошел к этому делу, вечерами выбираясь на пустынные парковки и натаскивая меня на маневрах и рулении. Так, тихим сапом, и подкрался конец января.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Очередная хмурая суббота. После пар скорей домой, к нему, китайская еда в коробочках с собой и совместный заказ продуктов на завтра. Море любви, океан страсти и вот уже часы пробили шесть вечера. Боже, ну почему время летит так быстро рядом с ним?
Я бегаю по квартире, заливаясь диким смехом, пытаясь спасти свою коробочку с лапшой и морепродуктами, а Демид носится за мной, рыча как дикий зверь и пытаясь завладеть моей едой. Свою-то съел, троглодит!
