– Слушай меня, сучка, ты не в моем вкусе, но если ты не будешь делать то, что тебе говорят, мы тебя, корову, пустим по кругу. Поняла?
Молодая женщина в ответ несколько раз кивнула головой, не в силах произнести хотя бы слово.
Молодчики заставили женщину надеть фартук, на голое тело и танцевать перед ними на столе.
Разошедшая молодежь не сразу заметила, когда возле паба появились шестеро всадников. Только когда раздался звук боевого рога, на всадников обратили внимание.
– Это что за клоуны? – спросил один из молодчиков, у другого, который отливал тут же в углу.
– А я почем знаю.
– Эй, девочки, вы к нам на вечеринку пришли, по ласке соскучились, – нагло оскалился первый хулиган. Его не смущало, что на поясе у всадников были пристегнуты мечи, а за ремень засунуты топоры. За его спиной сейчас развлекалось тридцать самых отвязанных и безбашенных парней и девчат, у которых за плечами была не одна драка и несколько разгромленных баров вроде этого.
Четверо всадников, соскочили с коней и перекинули шиты из-за спины на руку.
– Слушайте, недоноски, если хотите остаться целыми, выходите на улицу и мордой в асфальт. Перед этим можете отсосать друг у дружки, – произнес самый старший из всадников.
Услышав такое, пьяная толпа, хватая все, что попадется под руку, ринулась на обидчиков. Первые двое, выскочившие из паба получили по стреле в плечо. Но это не остановило толпу, наоборот, пролитая кровь ещё больше завела хулиганов, они лезли на улицу уже не только через дверь, но и разбитые окна. Ещё двое схлопотали по стреле, прежде чем разъяренная толпа молодежи успела добраться до стоящих плечо к плечу спешившихся всадников. Рассчитавшая снести своей массой толпа глубоко ошиблась, слишком надеясь на свое численное превосходство. Всадники были не так глупы, с боков их прикрывали лошади, сзади два стрелка, которые продолжали методично выбивать из толпы самых здоровых и активных. Когда до спешившихся всадников осталось несколько метров, те неожиданно сделали шаг вперед, нанося удар щитом, оглушая тех, кто был в первых рядах. Вслед за этим они нанесли удар древком короткого копья, после чего отступили. На земле осталось лежать ещё шесть человек. Воины сделали ещё шаг назад и выставили перед собой копья, на этот раз уже острием вперед. Числено преимущество резко сократилось, на ногах осталось человек пятнадцать – тринадцать, против шести хорошо вооруженных и слаженных в своих действиях воинов.
– На землю, – рявкнул старший среди воинов, – иначе всех порешим.
Двое лучников, оставшихся в седлах натянули луки, один из молодых выхватил пистолет, отобранный у полицейского, и тут же получил стрелу в грудь.
– Шутки кончились, бьем только на поражение, – прокричал воин.
Боевой задор хулиганов, вмиг слетел, дебоширы стали опускаться на землю, один за другим.
Через минуту к пабу прибыло ещё две тройки, воинов, они молча слезли с лошадей и принялись связывать лежавших на асфальте. Ещё через десять минут прибыли полицейские, наполнив улицу светом мигалок. Конные наряды, сделав работу, так же молча влезли на лошадей и направились в ночь, где их ждали темные улочки городка и пустынные дороги.
– Эй, а протокол на кого составлять будем? – кинулся наперерез им один из полицейских. Конные обогнули его и не спеша продолжили свой путь.
– Нет, ты видел, проехали мимо меня, как будто я пустое место, – пожаловался полицейский своему напарнику.
– Не обращай внимания, – ответил напарник, который не раз уже сталкивался с воинами, – эти парни из замка странные, ездят на лошадях, пашут вручную. Говорят, они у себя в замке живут без электричества, при свечах. Ждут перехода.
– Да мне начихать на это. Как я буду протокол составлять? И вообще, по какому праву они покидают место преступления? – продолжал возмущаться полицейский.
– Им некогда, они на маршруте, – раздался голос. Полицейские обернулись и увидели, как из темноты переулка вышел крупный мужчина, одетый в килт, по расцветке точно такой же, как и у всадников. На его плечи был накинут плащ, удерживаемый застежкой, – если вам нужен человек для протокола, я к вашим услугам. Меня зовут Конер Мак-Гри.
– Но причем тут вы? – спросил полицейский.
– Считайте, что я пресс-атташе при добровольческих дружинах, а также их адвокат, – произнес Конер.
– Да, – усмехнулся полицейский, – а вам не кажется мистер, что ваши люди превысили свои полномочия?
– Зайдите в бар и посмотрите, что там учинили эти подонки. К тому же они напали на полицейских, разоружили и избили их до полусмерти. И последнее – хулиганов было тридцать пять человек, причем вооруженных, против шестерых. О каком превышении полномочий вы можете говорить, – в ответ произнес Мак Гри.
Пока один полицейский разговаривал с Конором, его напарник сходил в паб и вышел из него с мрачным лицом.
– Центральная, это три нуля пять, у нас в «Выносливом пони» большая драка, высылайте все скорые машины. Прием, – передал по рации полицейский.
– Центральная приняла, Жертвы есть?
– Да, – коротко ответил полицейский.
– Ожидайте, машины на подходе. Отбой.
– Чего ты мрачный такой, – спросил вернувшегося из бара напарника, полицейский.
– Джон и Стела мертвы, – говоривший вытащил пачку сигарет и нервно закурил. Выпустив струю дыма, он продолжил. – Их забили прямо посреди бара насмерть.
– Как же это? Ведь у Джона свадьба через неделю, – произнес полицейский, который оставался на улице.
– А ты, Стив, спроси у этих, как. Может, ответят? – отбросив недокуренную сигарету, произнес напарник.
Полицейский по имени Стив встал и направился к лежащим хулиганам, по пути вынимая дубинку из петли.
– Стив, что ты собираешься делать? – обеспокоено наблюдая за действиями напарника.
– Как ты и советовал – спросить, почему Элизабет, не успев выйти замуж, стала вдовой, – произнес Стив и нанес удар дубинкой. – Ещё хочу узнать, как теперь жить сыну Стелы, одному.
Удары дубинкой сыпались один за другим, заставляя связанного хулигана извиваться ужом, его вылезшие из орбит глаза с ужасом смотрели на разъяренного полицейского.
– Стив успокойся, что ты делаешь? – кричал другой страж порядка, пытаясь оттащить впавшего в ярость напарника. Но у того словно удвоились силы, он откинул словно куклу, повисшего на руке напарника продолжал раздавать удары налево и направо. Только когда подбежало ещё несколько человек, удалось успокоить разъяренного полицейского, повалив его на землю. Страж порядка хрипел, пытаясь вырваться, его глаза налились кровью, бешено зыркали по сторонам ничего не видя. Пять человек с трудом удерживали обезумевшего полицейского.
– Что у вас? – спросил подбежавший санитар.
– Узнал о смерти Джона и Стелы, у него крышу и сорвало, – произнес напарник обезумевшего полицейского.
– Не знал, что у вас в участке такие чувствительные, – произнес санитар, набирая что-то в шприц.
Санитар сделал укол, собрал чемоданчик и стал наблюдать за реакцией. Полицейский на удивление быстро успокоился, впав в состояние отрешенности, которая обычно бывает после стресса и уставившись в одну точку.
– Ну, все, он не опасен, – безразлично произнес санитар, и направился к бару.
– Сэм, – окликнул его полицейский.
– Что?
– Ты в следующий раз будь поосторожней, в своих суждениях насчет нашей чувствительности, – проговорил полицейский, прикуривая.
– Это почему?
– Здоровей будешь.
– Барни, ты мне угрожаешь?
– Предупреждаю. Стив должен был быть шафером на свадьбе Джона. А со Стелой у него что-то начало получаться. Ты же знаешь после смерти Сандры, Стив пять лет не заговорил ни с одной женщиной. И только когда появилась Стела, он немного оттаял. Вот отсюда и чувствительность, – полицейский отбросил сигарету, направился к машине.
– Извини, Барни, я не знал, – смутился санитар.
– Ладно, проехали, – махнул рукой страж порядка.
После этого случая к добровольцам стали относиться серьезно. Живущие в отдалении фермеры, вздохнули чуть свободней, зная, что рядом есть те, кто может их защитить. Местные хулиганы притихли, понимая, что дружинники долго разбираться не будут.
Стивенсон летел на допотопном вертолете, мысленным взором окидывая все, что он успел сделать за пять лет. Сделано было немало, но ещё большего Инвар не успел сделать.
Два года, всего два года, и все и как жить дальше, он не знал. Нет, умом Инвар понимал – жизнь не закончится, и даже представлял общие черты этой новой жизни. Но вот сердцем принять этого не мог, не мог прочувствовать душой и пока этого не произойдет, полного понимания не будет, а значить не будет и осознания. А без осознания нет будущего, по крайней мере, для него. Тяжело вздохнув, Стивенсон взглянул в иллюминатор. Внизу мелькал серый пейзаж, дождь кончился, но небо по-прежнему оставалось мрачным. Тяжелые дождевые облака, казалось, хотели прижать маленький вертолет к земле. Стало ещё тоскливей, и он вернулся к своим мыслям. На память пришла одна встреча, которая состоялась почти сразу после разговора с русскими.
