спорил, ругался.
— Котани, я прошу тебя, — умоляла женщина.
— Перестань, отправляйся домой, — твердо отвечал ей мужчина.
Заговорщик проскользнул мимо них. Рабыня замка и страж. Типичная связь, ничего особенного. Он вышел из ворот и направился к порталу.
— Понимаешь, я не хочу уходить. Мне некуда идти.
— Девочка моя, — голос Котани исказила нежность. — Мой дом открыт для тебя. Просто живи там, пока не выйдет контракт. Осталось немного — пара месяцев. Тебе не стоит быть здесь, не стоит подвергать себя угрозе. Темная будет в ярости. Лорд освободил сегодня не одну тебя. Рамиса бежала, в замке не хватает трех рабынь. Ты должна понимать, что если она почувствует тебя здесь, то сумасшествие не за горами. Хочешь этого?
— Нет, — тихо ответила Кематора. — Но ты… Ты будешь здесь с другими!
— Милая, мы оба рабы. Пусть я волен уйти в любой момент, но это недопустимо.
— Она знает, как ты ко мне относился. Она сделает все, чтобы ты страдал!
— И ничего. Я мужчина. Я выдержу, но ты — тебя надо защитить.
Кематора прижалась к нему. На ней было все то же рабское платье, другого пока не выдали. Зато больше не было ни ошейника, ни кандалов.
— Не могу поверить, что тебе так повезло, моя хорошая, — он провел по ее шее рукой, лаская кожу. — Нет полосы металла, нет звона цепей. Мне не придется заковывать тебя по утрам и сажать на цепь вечерами. Не придется видеть, как над тобой измываются мои же товарищи.
Некоторое время оба молчали, затем Котани добавил:
— И я тоже. Я даже больше всех. Свобода очистит твою душу, и ты не сможешь простить мне этого.
Кематора обняла его изо всех сил, сжимая до дрожи в руках:
— Плевать. Не стану держать обиды, не буду вспоминать. И если уж говорить об этом… Разве ты не считаешь меня шлюхой? Общей девкой? Тебе не противно будет жить со мной, зная, кто я?
— Нет, Кематора, нет, — прошептал он, затем прислушался к ощущениям. — Чувствуешь? Темная отвернулась. Она с правителем. Она не смотрит на нас, я хочу тебя свободную. Хочу знать, нужен ли я тебе, когда твоя воля не скована магией. Пожелаешь ли ты меня?
Девушка заставила его склониться к себе и поцеловать.
— Проверь, — попросила она. — Умоляю, проверь. Я тоже хочу это знать, хочу знать, что чувствуешь, когда рабского зелья больше нет в крови. Я не была с мужчиной до того, как все это случилось…
— Значит я буду первым, — он захватил ее губы и проник языком в рот. — Я буду у тебя первым.
Лания
Девушке не приходилось путешествовать порталами. Она шла за стражником, ступая босыми ногами по холодной земле. Ей не предложили обуться, не дали вещей, просто молча вели до разлома реальности.
Перед сияющим фиолетовым светом девушка затормозила.
— Не бойся, — стражник подтолкнул ее. — Чем меньше страх, тем легче пройдет переход.
Расслабиться было сложно. Лания глубоко вдохнула ночной воздух, сделала шаг и почувствовала, как магия обволакивает тело. Ей показалось, что она падает с вершины, но не сквозь воздух, а сквозь толщу воды. Водоворот крутил ее на месте до тошноты и черных пятен под закрытыми веками. Паника выбила дыхание, заменила его судорожными частыми всхлипами, не насыщавшими легкие. Еще несколько вращений заставили полностью утратить ориентацию в пространстве. Сознание заволокло туманом.
— Эй, приходи в себя, — мужской голос звучал взволнованно. — Ты же не надумала умирать от скачка в пространстве.
— Кто это? — спросил другой голос ниже тембром.
— Это рабыня из замка. Лорд велел доставить ее сюда.
— Больше не рабыня, — слабо возразила Лания. — Лорд освободил меня.
— Поздравляю, — холодно отозвался незнакомец.
Он был очень юн, с курчавыми темными волосами, светло-серыми глазами и крупным носом.
Лания поняла, что одолженный правителем пиджак распахнулся и обнаженное тело видно сразу двум мужчинам. После обретенной свободы, это воспринималось как бесконечное унижение. Девушка запахнулась и попробовала сесть.
Незнакомец протянул ей руку, и она отметила на пальцах дорогие перстни с фамильными знаками. Вероятно, могущественный маг.
— Господин Муни, вы что-то желали? — спросил стражник, не понимая, разрешено ли общение с девушкой.
— Всего лишь надеялся, что это министр Тарими, — маг терял интерес к происходящему. — Что за девчонка и что с ней надо сделать?
Лания отметила, что стражник и маг явно знают друг друга. Об этом свидетельствовала манера разговора и взгляды, которыми мужчины обменивались. В голову пришло, что личная стража лорда — тоже не самые последние люди в замке.
— Отвести в покои лорда — в синюю комнату. — Любые действия и разговоры запрещены.
— Ну это повеление мы уже нарушили, — спокойно сказал Муни. — Позволь, я сам провожу женщину, Басти. Думаю, что лорду все равно, а ты раньше освободишься.
Стражник пожал плечами, сомневаясь. Ему было неважно. В замок Дариморы он имел полное право не возвращаться — охраны с лордом достаточно, а более трех порталов в день проходить воспрещалось. Если Муни позаботится о девчонке, то можно отдохнуть. После контакта с магией Темной, Басти чувствовал себя не в своей тарелке.
— Хорошо, — согласился он. — Поручаю ее вам.
Муни помог Лании подняться и рассмотрел с ног до головы.
— Идем, — мягко сказал он. — Расскажи, чем ты так заинтересовала лорда?
Девушка молчала. Она привыкла к проверкам бывшего хозяина. Он любил устраивать подобные шуточки, а потом наказывать.
— Не бойся, — рассмеялся кучерявый. — Ну что ты в самом деле. Рабство кончилось, ты сама сказала так. Значит не веди себя как рабыня. Свободные женщины сами решают, с кем им говорить
Лания сглотнула и с сомнением посмотрела на него.
— Все хорошо, — успокоил ее Муни. — Я тебя не видел. Никому ничего не скажу. И ты про меня промолчишь. Все дамы так делают.
Девушка хихикнула:
— Вы спросили, чем я заинтересовала повелителя. Так вот. Я его оскорбила и привела в ярость.
— Звучит как начало интересных отношений, — заметил Муни. — Лорд Айдвариан справедливый человек. Он не станет отыгрываться.
Лания лишь пожала плечами:
— Никто не знает человека таким, какой он с женщиной, пока она в его власти.
— Не повезло с прошлыми хозяевами? — в голосе Муни было сочувствие.
— С хозяином. В замок Дариморы я попала не из борделя, — усмехнулась девушка.
— Даже так, — в свою очередь усмехнулся юноша. — Сочувствую. Говорят, что рабыни ощущают все иначе. Им оскорбления не оскорбления, боль — не боль, счастье хозяина — их счастье.
Лания косо на него поглядела:
— Хотелось бы испытать на себе?
Он расхохотался:
— Воздержусь.
— Вот и я не получила упомянутого счастья. Сейчас тоже не жду от
