поесть.
Девушка взяла тарелку и набросилась на ее содержимое. Было очень вкусно. Голод не давал оторваться от еды.
Айдвариан смотрел как его жертва расправляется с пищей и думал. Магия Дариморы все еще была в нем, и девчонка вызывала жуткие желания. Хотелось швырнуть ее на пол, растоптать и жестко взять. Так чтобы рыдала. Но почему-то держался. Ее слова будили в нем человека. Он смог остановиться, принести ей еду и одежду. Смог взять себя в руки, успокоить мысли. Это удивляло, потому что Меридит была права. С каждым разом эффект был все более сильным и долгим.
Лорд ел молча. Он прислуживал за столом сам, потому что весь персонал был распущен. В таком состоянии хотелось лишь одиночества. Жертвы могли быть любыми.
Почему судьба обрекла его на позорную зависимость от Темной?
Как часто он говорил себе, что больше никогда не пойдет за советом, но возникали новые сложные вопросы, надо было принимать важные решения и воля ломалась. Лорд шел к Дариморе снова, снова и снова!
Лания его заинтересовала. Для политики могло быть полезно жениться на рабыне из замка. Сделать такой ход, после которого народная любовь вспыхнула бы как сухие щепки. Но теперь она знала о нем такие вещи, после которых глупо было оставлять в живых. В замке много рабынь — он мог выбрать любую другую, хоть ту, что висела под потолком. А эта… Эта видела его слабость. Видела перекошенное похотью и жестокостью лицо, сведенные скулы. Он бегал за ней по своему особняку, как жалкий простолюдин за соседской дочкой с членом наперевес. Глупо. Ей предстоит отдать за это жизнь. Сколько всего можно было бы сделать с ней в этом случае… В воображении предстали темные и грязные мысли.
Раньше Даримора овладевала его разумом на пару часов и это выражалось лишь в дурном настроении. Он некоторое время и не замечал влияния, думал, что нервничает после посещения этого жуткого места. Любой бы нервничал, учитывая какими концертами Темная встречала правителя каждый раз.
Первый случай был с Меридит. Тогда они провели вместе безумную ночь. Похоть владела им, заставляя брать давно нелюбимую жену раз за разом. Затем желания стали мрачнее. Хотелось грязи, потом жестокости, потом крови. Диту он больше не трогал, ей на смену пришли доступные девушки.
Именно тогда он узнал, что прикасаться к рабыням в таком состоянии опасно. Магия Дариморы и рабское зелье контактируя, превращались в адское сочетание.
Теперь он не мог сказать, сколько им будет владеть похоть и ярость. День, два, три?
Айдвариан хотел уйти от Лании. Намекнуть ей закрыться не в клетке, а в самой камере и отдохнуть. Чем больше пройдет времени от визита к Темной, тем лучше он будет держать себя в руках, тем меньше границ преступит. Но девушка манила его. Привлекала и будоражила.
Она с самого начала была личностью и, скорее всего, достойным человеком. Надо было лучше позаботиться о ней. Нельзя было отправлять в особняк, надо было дать себе время отойти от влияния ведьмы.
— Что со мной будет? — спросила Лания, закончив с едой.
Пища была очень вкусной, лучше всего, что она когда-либо ела. Девушка прилегла на кровать, думая, провоцирует этим лорда или нет.
— Ничего хорошего, — ответил Айдвариан. — Я пытаюсь держаться, но ты для меня… Я чувствую к тебе ярость, похоть, страсть.
Он промолчал, что мог бы найти другую женщину и с ней снять напряжение. С другой было бы проще — не было бы магического фона замка Дариморы, не было бы необходимости избавляться от нее во имя молчания.
К тому же, с Ланией он мог позволить себе все. Мог резать ее, пытать, бить до кровавых полос, насиловать, разрывая плоть…
Никогда лорд не хотел подобных вещей, а сейчас мечтал об этом. В очередной раз он лживо поклялся не переступать порога замка, усилить дозу яда, чтобы Темная не могла выдавать пророчеств. Пусть вся магия уходит на поддержание жизни.
Девушка устало вздохнула. Силы покидали ее, хотелось спать, но предстояло что-то страшное.
Айдвариан пересел на край ее кровати, склонился к ней. Его рука прошлась по ее щеке, по губам. В глазах мужчины снова стояло безумие. Лания почти смирилась. Еще один раз. Ничего нового. Просто раздвинуть ноги и потерпеть немного.
— Я правда этого не хотел, — слабо сказал лорд. — Думал спасти тебя, улучшить твою жизнь. Прости меня.
— Тогда не делайте того, чего не желаете, — резко выдохнула Лания. — Остановитесь и преломите ее магию. Вы же не простолюдин!
Лорд накрыл ее губы своими и поцеловал. Девушка напряглась в его руках, попыталась сжать губы в недвижимую полосу. Протестующее мычание должно было показать ему, как она этого не желает. Айдвариан не реагировал. В его мыслях стояла картинка, которую он жаждал воплотить.
Он держался, балансировал на грани нежности и страсти, потому что знал, еще немного, пара минут и можно будет безжалостно играть с обреченной жертвой.
— Мне жаль вас, — прошептала Лания, вдруг проводя по его волосам рукой. — Жаль, что вы ничего не можете поделать.
— Помоги мне, — выдохнул он, обнимая и прижимая к груди девушку.
Лания обняла его в ответ, и сама не ожидая от себя запела детскую колыбельную. Ей было жалко его, жалко как собственного младшего брата. Когда их мама умерла, именно так она утешала рыдающего мальчишку.
Включились рефлексы, объятие, ласка. Лании было искренне жаль себя и не менее сильно жаль правителя. Они оказались в ловушке Дариморы и исправить это было нельзя.
Я владею ей
Антари пригубил бокал с вином и еще раз перевел взгляд с Беатрис на ее мужчину. Девушка сидела рядом с ним, но Эритару этого было мало. Он развернулся к ней боком, поставил одну ногу на край дивана и облокотил успокоившуюся ведьму на себя, обнимая ее сзади. Показывал, что может себе позволить.
Обидно было не это. Мало ли как самоутверждался более удачливый ухажер? Слишком ярко в глазах вставали воспоминания о том, как Беатрис уворачивалась из объятий, не хотела лежать, шипела на попытки удержать ее. Даже будучи вместе, они так не сливались.
Когда блондин заставил ее лечь, она лишь взглянула в его глаза и вопросительно произнесла имя. Он покачал головой, и она просто подчинилась. Антари не верил увиденному. Его душила обида. Ну неужели она все это время любила другого? Множество вопросов возникало в голове, пока он пробегал взглядом по этой парочке. Не надо было быть экспертом, чтобы отметить следы засосов на ее шее,
