от тоски.
— Я же просила вас не сводничать, — простонала я, возвращаясь в примерочную.
Задернув ширму, принялась расстегивать крючки на платье. Это далось мне не так просто. Застегивать их было куда легче.
— А мы и не сводничаем, — донесся голос Патриши. — Но ты не можешь отрицать того, что нравишься Даргу. И сильно. Он глаз с тебя не сводит.
— Могу лишь посочувствовать. Меня интересует только работа.
— Вот и зря, Дарг — отличный парень. Красивый, сильный, умный и храбрый.
— Патриша, хватит, — немного резко оборвала я, снимая платье и аккуратно вешая его на плечики.
Не удержалась и провела пальцами по ткани, наслаждаясь ее мягкостью и бархатистостью.
Платье мы купили. А еще украшенные золотистыми брошками бархатные туфельки, тонкие чулки, красивое нижнее белье (по словам девочек, для комплекта), сережки-гвоздики и крохотный флакон духов.
— Не понимаю, как вы меня уговорили на все это, — подписывая чек, проворчала я.
— В глубине души тебе хочется праздника, но ты не можешь себе в этом признаться, — заявила Криста. — А мы, как настоящие подруги, просто обязаны направить тебя на путь самопознания.
Подруги… у меня появились подруги. В придачу к ним платье и новая жизнь. А еще мужчина, который мне нравился до дрожи в коленках. Я словно возвращалась в прошлое, во времена, когда была счастлива и беззаботна.
У меня ведь тоже имелась подруга. Лучшая, любимая, та, которой я доверяла все сокровенные тайны. И которая в конечном счете предала меня.
Но сейчас, глядя на девушек, которые о чем-то болтали, шагая рядом со мной по заснеженной центральной улице, я никак не могла представить, что они окажутся такими же, как Мелани. Кто-кто, а они точно не предадут и не обманут.
Глава 17
Ночь тысячи свечей, традиционный праздник ухода Снежной Властительницы и вступления в права Весеннего Короля, отмечался в середине февраля. Все залы и дома украшали гирляндами из синих снежинок и бутонов алых роз. И этот контраст выглядел невероятно красиво. К тому же везде ставили свечи разных форм и размеров. Чаще всего их количество зависело лишь от достатка и положения семьи.
В Крепость-граде празднование устраивали в самом сердце неприступного города, где располагалось уникальное здание, равных которому я не встречала. По форме оно напоминало цветок, из большой круглой сердцевины которого выходили проемы в семь отдельных залов-лепестков. Чтобы попасть внутрь, нам предстояло спуститься в подвальные помещения, где располагались гардеробные и уборные, а оттуда по большой лестнице подняться наверх и выйти прямо в середину здания-цветка.
Об этом месте я часто слышала от девочек, но самой бывать ни разу не доводилось. Попросту не было повода. Его открывали лишь по самым важным дням или большим праздникам. А сейчас, оказавшись внутри, я не смогла удержаться от восторженного вздоха.
Мастера, а так же домовики и крохотные зимние феи прекрасно потрудились над оформлением зала. Выкрашенные в темно-синий стены покрыли тонкой белой паутиной. Как будто на них оставил отпечаток иней. Кроме того, везде поставили темно-красные бутоны роз, тоже словно припорошенные снежком, а на множестве полочек и выступов зажгли свечи. Со стеклянного потолка над головой медленно падали самые настоящие крохотные снежинки, но они не холодили кожу и не причиняли дискомфорта и воспринимались скорее как сверкающая пудра.
Отовсюду звучала музыка, а в четырех из семи залов пары кружились в волшебном танце. Три остальных зала оборудовали под комнаты отдыха, в которых находились накрытые столы, чтобы желающие могли выпить легкого вина, воды или сока, а также отведать разнообразные закуски.
Освещение каждого зала разнилось: в одном оно было светло-голубое, в другом нежно-розовое, в третьем лунное и так далее.
— Красиво, правда? — шепнула Криста.
В темно-синем платье, по которому как по ночному небу были разбросаны сверкающие звездочки, она выглядела просто великолепно. Сегодня свои темные волосы, которые до этого упрямо заплетала в косы, Криста распустила, и они черным пологом легли на смуглые плечи, подчеркивая лицо с большими темно-карими глазами. О макияже она тоже не забыла, воспользовавшись темными тенями и светлым блеском для губ. Румяна Кристе не понадобились, щеки сами горели ярким здоровым румянцем. Впрочем, как и у меня.
— Очень, — отозвалась я, продолжая глазеть по сторонам и не в силах насмотреться. Как же тут было красиво и волшебно!
— Пойдем искать наших, — потянула меня Криста.
Я поддалась, и она повела меня из одного зала в другой, легко маневрируя между танцующими парами.
Сегодня я позволила себе немного больше, чем обычно. Отогнала прочь все страхи, тревоги и сомнения, а тоску засунула в самые дальние уголки души. Хотелось улыбаться и веселиться, танцевать и хоть на короткое время почувствовать себя счастливой.
— Ты сегодня очень красивая, — негромко заметил Дарг, когда мы танцевали в одном из залов, где со стеклянного потолка лилось светло-голубое свечение.
— Только сегодня? — улыбнулась я.
— Ты всегда красивая. А сегодня особенно, — тут же поправился он.
В его серых глазах я видела восторг и тщательно скрываемое желание. Такому мужчине хотелось нравиться. Вот только ответных чувств я не испытывала, как ни старалась.
— Ирэн, я…
— Давай просто насладимся этим вечером и праздником, — перебила я, не желая слышать признания, которые ни к чему хорошему не приведут.
— Как скажешь, — покорно согласился он.
А ближе к полуночи объявили танец Снежной Властительницы.
— Все помнят условия? — спросил один из устроителей праздника, и его голос пронесся по всем залам. — Девушки приглашают кавалеров, а те не смеют отказывать.
Незаметно шагнув назад и в сторону, я скрылась за одной из колонн. Со своего места я могла пронаблюдать, как к Даргу подскочили сразу две претендентки, а он вертел головой в поисках меня. Явно ждал моего приглашения. Только вот я не решалась. Слишком яркими оставались воспоминания о прошлом танце, который навязали мне в ЧИЖИиКе дурацкая игра и вредная оракул.
И тоска, которую я гнала весь вечер, вновь навалилась, напомнив о том, что я упустила по собственной воле.
Крадучись, я выскользнула из бального зала и поспешила прочь. Сейчас я остро нуждалась в тишине.
У столиков с яствами почти никого не было.
Я взяла бокал с рубиновым вином и осторожно пригубила, вслушиваясь в знакомую мелодию снежного танца. Память тут же услужливо воскресила воспоминания о взгляде зимородка, в котором читалась неизвестная тайна, об улыбке, от которой кружилась голова, о прикосновениях, посылающих по телу сотни болезненных мурашек…
Я так увлеклась, что, кажется, начала сходить с ума.
