Ответа не последовало. Хоббит шагнул вперед и оторопел. В замкнутом пространстве внутреннего двора было темно, но эльфийский клинок полыхал голубым пламенем и давал достаточно света, чтобы увидеть — повсюду валялись орочьи трупы. Сэм едва не споткнулся о двух орков — лучников, ухитрившихся одновременно всадить ножи друг другу в спины. Дальше — больше: орки лежали кто в одиночку, там, где настиг гибельный удар или сразила меткая стрела, кто по двое, мертвой хваткой вцепившись один в другого. Все пали в ожесточенной схватке, рубя, душа и кусая даже в агонии. Мостившие двор плиты были скользкими от черной крови.
Погибшие относились к двум разным отрядам: одежда одних была помечена Багровым Оком, других — Лунным Ликом, искаженным в уродливой гримасе. Задерживаться и присматриваться Сэм не стал — по ту сторону двора, у подножия башни, виднелась открытая дверь, откуда исходило красное свечение. Хоббит перескочил через валявшегося на пороге мертвого орка, вошел и растерянно огляделся по сторонам.
За дверью начинался широкий гулкий коридор. Он был тускло освещен закрепленными вдоль стен чадящими факелами, но дальний конец его тонул во мраке. По обе стороны виднелось множество дверей и проходов, но там было пусто, если не считать нескольких трупов. Из подслушанного разговора орочьих вожаков Сэм знал, что Фродо должны были отнести в башню, на самый верх, но понятия не имел, как туда попасть. Если соваться наугад во все дыры, путь можно искать целый день.
— Это должно быть ближе к задней стене, — пробормотал он, размышляя вслух и припоминая увиденное сверху. — Крепость-то ихняя взбирается по склону, чем от входа дальше, тем выше. Пойду этим путем, тут хоть свет есть…
Хоббит двинулся по коридору, но каждый следующий шаг требовал от него все больших усилий. Начал возвращаться страх. Шаги эхом отдавались в гробовой тишине, напоминая шлепки огромных ладоней по камню. Одиночество, мертвые тела, сырые черные стены в кровавых отблесках факелов, боязнь таящейся где-нибудь в тени или за дверью смерти, а в сердце еще и предчувствие гибельной встречи — все это вместе взятое трудно было перенести. Сэм предпочел бы в открытую сразиться с врагами, конечно, ежели они не навалятся на него всем скопом. Однако надо было идти, и чтоб ярость придала ему смелости, Сэм заставил себя думать о лежащем где-то здесь Фродо — страдающем, истекающем кровью, а может быть, и убитом.
Хоббит уже миновал освещенный факелами коридор и приближался к широкой арке в дальнем его конце, когда сверху донесся ужасный душераздирающий вопль. Сэм замер и тут же услышал топот. Кто-то торопливо сбегал вниз по гулкой лестнице.
Рука сама собой потянулась к цепочке. У хоббита не хватило воли остановить ее, но и надеть Кольцо он не успел. В тот самый миг, когда его пальцы судорожно вцепились в золотой ободок, из темного проема по правую руку выскочил орк. Он бежал прямо на Сэма и заметил хоббита, когда их разделяло не более шести шагов. Сэм услышал тяжелое хриплое дыхание, увидел, как блестят налившиеся кровью глаза, но в этих глазах застыл ужас. Взору орка предстал не маленький, насмерть перепуганный хоббит, а огромная, облаченная в серую тень фигура грозного воителя. В одной руке могучего противника ослепительно сверкал меч, другая, прижатая к груди, скрывала нечто, не имеющее названия, но заключавшее в себе роковую, необоримую мощь.
Истошно взвизгнув, орк припустил обратно. Сэм, никак не ожидавший такого поворота событий, мигом воспрял духом и погнался за ним.
— Ага! — орал он на бегу. — Ноги уносишь! Супротив эльфа-воина кишка тонка! А ну показывай дорогу наверх, не то я с тебя шкуру спущу!
Но у орка прыти было побольше, чем у измотанного голодного Сэма. Крутая винтовая лестница со слишком высокими, не по хоббитскому росту, ступенями, казалась нескончаемой. Сэм начал задыхаться, тогда как беглец пропал из виду. Топот и отдававшиеся эхом испуганные крики звучали все дальше, пока не стихли окончательно.
Впрочем, хоббита это не обескуражило. Он чувствовал, что на верном пути, и был полон решимости довести дело до конца.
— Ну-ну! — сказал себе Сэм, спрятав Кольцо и подтянув пояс. — Глядишь, у меня все и сладится — вон какого страху нагнали мы с Жалом на это отребье. Тем паче что, судя по всему, главную работенку сделали за меня Шаграт да Горбаг. Похоже, кроме этого перетрусившего крысеныша, здесь и в живых-то никого не осталось.
И тут он остановился, словно ударившись лбом о каменную стену. Как удар молнии поразил его страшный смысл собственных слов: «Никого не осталось в живых! Чей же вопль донесся до него сверху? Уж не предсмертный ли крик?..»
— Фродо! Фродо! Сударь! — выкрики Сэма мешались с рыданиями. — Неужто вас убили? Что же мне теперь делать?! Я ведь здесь, я уже пришел!
Хоббит устремился вверх по почти темной лестнице, освещенной лишь редкими факелами на поворотах да над проемами, что вели на ярусы башни. Сэм пытался считать ступени, но после двухсотой сбился со счета. Теперь он старался не шуметь, ибо был почти уверен, что слышит где-то над головой голоса. Видать, в живых остался не один крысеныш. Внезапно, когда хоббит уже совсем выбился из сил, ступени кончились. Сэм замер и прислушался: голоса звучали отчетливее, совсем недалеко. Оглядевшись, он обнаружил себя на открытой площадке десяти шагов в поперечнике, обнесенной низким парапетом. То была плоская крыша третьего яруса башни. Лестница заканчивалась в небольшой сводчатой камере посреди крыши, две низкие двери смотрели на восток и на запад. На востоке хоббит увидел широкую, темную равнину Мордора и пламеневшую вдали гору. Из ее глубин только что изверглась очередная порция лавы, и змеившиеся по склонам огненные реки горели столь ярко, что даже на таком расстоянии на каменной кладке трепетали багровые отблески. Вид на запад закрывало основание могучего каменного шпиля, возведенного на западной стороне верхнего двора и вздымавшегося выше гребней окружающих гор. Из узкого окошка пробивался свет. У подножия шпиля — шагах в пяти от Сэма — виднелась распахнутая дверь. Голоса доносились как раз оттуда, но хоббит услышал это не сразу, ибо выглянул в восточный проем и остолбенел. Вся площадка была усеяна орочьими трупами, отрубленными головами и лапами. Воздух полнился запахом смерти. Яростное рычание, удары и крики заставили Сэма отпрянуть в укрытие. Донесшийся снаружи хриплый жестокий голос хоббит узнал сразу. Он принадлежал Шаграту, начальнику крепости.
— Так ты, Снага, говоришь, что больше не пойдешь вниз? Будь ты проклят, мерзкий червяк! Никак втемяшил себе в башку, что, если я ранен, меня уже можно и не слушать? Ошибаешься! Только подойди, я тебе зенки вырву, как сейчас Радбугу. А уж явятся наши, посчитаюсь с тобой по-настоящему. Отошлю к Шелоб, так и знай.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
