если погибнет пушкарь, они должны его заменить. Убедившись, что люди прониклись коротенькой речью, Яков отправил их всех по местам.
После чего, взял документы погибших товарищей и собранные у немцев бумаги. Сунул всё в полевую сумку, висевшую сбоку, и отправился к прожектористам. Нужно было связаться со штабом дивизии и доложить им о состоянии дел на позиции.
Краткая передышка
Яков шёл по хорошо знакомой, еле заметной тропинке. После повторной атаки фашистов, путь лейтенанту показался вдвое длиннее. Оно и понятно, ведь чувствовал себя он очень неважно, если выражаться помягче.
Голова болела так сильно, будто её кто-то стянул пылающим обручем. Тело трясло и ломило, от недавно завершившейся драки. Ноги утратили привычную лёгкость.
Парень шагал с ощутимым трудом, словно был не в сапогах, пошитых из хрома прекрасным бакинским сапожником, а в массивных свинцовых галошах. В тех самых колодках, которые надевали на себя водолазы, при погружении в море.
Оказавшись в расположении прожектористов, он даже не глянул на молоденьких девушек, возившихся у звукоулавливающей установки «ЗТ-2». Парень прошёл мимо них прямо в землянку начальника.
Лейтенант передал капитану толстую пачку бумаг и попросил переслать её в штаб. Пожилой человек обещал всё отправить при первой возможности и кивнул на полевой телефон, стоящий на убогом столе.
Опускаясь на ящик из-под знакомых до боли снарядов, Яков привычно поправил чехол для оружия, висящий у него на ремне. Лейтенант удивился, тому, что кобура крепко застёгнута. Он ощупал её и неожиданно понял, что внутри находился полученный утром «ТТ».
Зенитчик немедленно вспомнил о том, что с ним случилось в рукопашной драке с фашистами. Как только Яков истратил патроны, он сразу забыл о своём пистолете. Всё внимание парня занимала та обстановка, что сложилась на его батарее.
Если б кто-то спросил: — Куда подевался персональный «ТТ»? — то парень просто пожал бы плечами и спокойно ответил: — Скорее всего, потерялся в ужасном бою.
Яков пошарил рукой в левом кармане грязных, как прах, галифе. Он вытащил две пустые обоймы и мысленно похвалил свою аккуратность: — «Хорошо, что не бросил на землю, а по привычке к порядку сунул сюда».
Найдя свой пистолет, Яков облегчённо вздохнул и спросил капитана: — У вас не найдётся зарядов к «ТТ».
— Сколько вам нужно? — поинтересовался мужчина.
— Хотя бы на три обоймы. — неуверенно откликнулся парень. Он вынул оружие из кобуры и привычным движением выщелкнул пустой магазин.
— Неужто все пули за день потратил? — удивился хозяин землянки: — Не оставил хотя бы одну, для себя? — он тут же решил, что парень лишь хочет разжиться патронами. Капитан улыбнулся и, приглашая к шутливой беседе, тихо добавил: — И сколько ты немцев сегодня убил?
— Не заметив усмешки, парень честно ответил: — Точно не знаю.
Затем парень вспомнил, что враги не стояли на месте. Они со всей скорости мчались вперёд по изрытой степи и, как паяцы метались в разные стороны. В них было трудно попасть. Поэтому, несколько раз он задел атакующих вскользь и, очень возможно, нанёс им всего лишь царапины.
Потом, эти «подранки» потерялись в месиве боя и неизвестно, чем там закончилось дело? То ли, фашисты погибли? То ли, остались в живых? Кого-то из фрицев парень не смог свалить первой пулей и чтобы добить, приходилось стрелять ещё один раз.
Прикинув число тех врагов, что упали и остались лежать, он с сомненьем сказал: — Скорее всего, девять из них, получили своё!
Яков на секунду задумался. Перед глазами всплыло облако взрыва, в котором мелькали обломки машин и множество тел, разорванных в мелкие клочья. Затем, вспомнились два тяжёлых снаряда, попавшие в гущу противника.
Лейтенант немного помялся, не зная, можно ли всех этих фашистов записать на свой личный счёт? Однако, решил, что это не пустое бахвальство, а доклад о минувшем сражении и тихо добавил: — Ещё штук шестьдесят, накрыли шрапнелью.
Хозяин как-то по-новому глянул на восемнадцатилетнего парня. Ведь он со своей батареей вывел из строя два взвода проклятых фашистов. Капитан невольно подумал: — «Да если бы все воевали, как он, то от фрицев уже ничего не осталось!»
Сорокалетний мужчина был до войны инженером. Являлся сугубо гражданским спецом и ударно работал на одном из заводов военной промышленности. Его призвали в Красную армию всего лишь квартал назад.
Он прибыл в регулярную часть, расположенную на северо-западе от города Сталина. Это случилось до наступленья фашистов. Поэтому, немолодой человек ещё не участвовал в кровопролитных боях и оказался у тракторного завода вместе с отступившей дивизией.
До вчерашнего дня, капитан и отделение прожектористов находились во второй, а то даже в третьей линии фронта. Так что, он не и ведал о том, сколько красноармейцев погибло по дороге сюда и сколько зенитчиков легло уже здесь, на защите заводского конвейера.
Батареи орудий находились от них далеко. Что там творится, капитан толком не знал. Он слышал лишь грохот выстрелов множества пушек и только. Сам он туда никогда не ходил. Незачем, да и очень опасно на переднем краю.
Видел лишь разных людей, заглянувших с ближайших позиций, для того чтобы связаться со штабом полка. Причём, редко кто из этих гостей появлялся тут дважды.
Там, где стояли прожекторы, было относительно тихо. Фашисты бомбили лишь пушкарей, и цеха большого завода. На четыре машины, врытые в землю на большом пустыре, ни «пикировщики», ни истребители не обращали внимания.
У фрицев имелись более важные цели. К тому же, маскировочная серая сеть укрывала отделение днём. Ночью были видны лишь лучи мощных светильников. Остальное, тонуло во тьме.
Капитан уважительно посмотрел на молодого зенитчика, кивнул на полевой телефон, стоявший в углу, и предложил: — Пока ты будешь звонить, я набью для тебя магазины.
Яков благодарно кивнул и сел к аппарату. Он быстро связался со штабом и доложил очередному дежурному: — Только что, была отбита массированная атака немецких бомбардировщиков, танков и мотопехоты.
Силами второй, третьей и четвёртой артбатареи сбито три самолёта люфтваффе, повреждено не меньше пяти. Сожжено восемь танков, шесть бронетранспортеров и семь автомашин. Уничтожено до роты немецких солдат. Фашисты не сумели прорваться к главному цеху и повернули назад.
Пропустив похвалу от начальства мимо ушей, Яков сухо продолжил: — На соседнем участке уничтожена зенитная пушка. На моей, батарее под номером три, одно из орудий сильно побито, два остальных требуют большого ремонта. Потери в личном составе зенитчиков достигли шестидесяти процентов.
Взвод МВД, прибывший сюда час назад, принял участие в рукопашной схватке с фашистами. Он потерял командира и двадцать семь человек ранеными и убитыми. Немедленно
