Толпа коблиттов дружно отпрянула назад ещё на один шаг, напрочь позабыв о былой решимости отомстить за колдуна. А некоторые, видимо, самые нервные и морально неустойчивые, вовсе развернулись и попробовали сбежать, протиснувшись между своими товарищами. Не сильно, правда, в этом преуспели, тут же застряв в толпе.
Поглядывая всё же с опаской на коротышек, охотник подобрал меч и, чтобы у недомерков совсем уж не осталось сомнений, кто тут главный, решительно склонился над старым Грукром. Рубанул по шее.
Отсечь голову за один удар не вышло. То ли меч недостаточно острым оказался, то ли защита колдуна до сих пор действовала. Пришлось ещё несколько раз приложиться. И всё это в полной тишине и под напуганными взглядами серого воинства.
Голову, с трудом отделённую от скрючившегося на полу тела, пинком отправил под ноги в ужасе замершим коблиттам. Уже не боясь, пристроил меч на поясе и спокойно отправился за копьём. Никто из серых уродцев и не подумал помешать ему.
А когда орк, обернувшись, прикрикнул на коротышек да взмахнул посохом, прогоняя их прочь, те беспрекословно, толкаясь и суетясь, а главное, всё так же молча, спешно подались из пещеры.
Едва коротышки освободили проход, Муайто вышел из жилища колдуна, правда, сперва осторожно убедившись, что недомерки не собираются напасть на него на выходе в пещеру.
Никто не прятался за углами, устраивая засаду. Коблитты разбежались по залу, смешавшись со своими женщинами и детьми. А по большому счёту, спрятавшись за них. Ничего другого охотник и не ожидал от проклятого народца.
Но, к удивлению Муайто, стоило ему, хромая, прошествовать через жилой зал и, миновав его, выйти в пещеру с рыдающим черепом, коротышки-воины потянулись следом. Шагая чуть поодаль и вновь собравшись в довольно многочисленный отряд, они так и сопровождали орка, направившегося в другой конец жертвенного зала. Туда, откуда, по мнению орка, можно было добраться до осколка зеркала, спрятанного под самым потолком.
В большом мире уже наступило утро. Совсем раннее. Луч света, падающий с потолка, был едва различим. Но всё же позволял определить приблизительное местоположение магического артефакта.
Скала, ведущая к нему была почти отвесной. Хорошо хоть, не слишком гладкой. Изобилие разнообразных выступов и трещин делали восхождение вполне осуществимым. Единственное, что смущало охотника, так это всё ещё ничего не чувствующая нога.
Но ждать, когда онемение пройдёт, наверное, было бессмысленно. Воздействие заклинания на организм являлось для орка загадкой и уже не раскрываемой тайной. Вряд ли кто-то, кроме сдохшего колдуна, в состоянии был объяснить, придёт ли нога когда-нибудь в норму или же нет. Возможно, что последствия заклинания, наоборот, будут только усиливаться, расползаясь по всему телу. И приведут лишь к бесславной кончине так и не выполнившего свои обещания парня.
С мыслью о том, что свидеться с Триской ему уже не доведётся, орк уже смирился. Ещё когда пообещал коблу с колдуном разделаться. Не верил он, что сможет живым после такого уйти. Однако вот, смог и даже шанс получил вторую часть обещания выполнить.
Можно было бы сейчас кинуться в реку и, зная, что вынесет она его вскоре наружу, покинуть ненавистные серые пещеры. Коротышек он и так практически без колдунов оставил. Кобл же говорил, что иномирские маги лишь через Грукра с коблиттами дела могли вести.
Но кто даст гарантию, что кто-нибудь из оставшихся в живых недомерков-шаманов не сумеет рано или поздно вновь связаться со своими Злыми Богами?
Можно, конечно не рассказывать никому полностью, что приключилось в проклятом подземелье и какое обещание орк не смог выполнить. Даже те деяния, что он уже совершил, могут покрыть охотника неувядаемой славой доблестного воина. Но жить с гложущим изнутри чувством вины…
И ведь вины не только за не сдержанное слово, но и за данную проклятому народцу возможность вновь зло начать творить и вторжение иномирских магов подготавливать.
А если вспомнить, что ещё и сестру Триски не смог Муайто спасти, так и вовсе можно в родное становище не возвращаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
За саму Триску орк не переживал. Ну, потоскует немного, любимого вспоминая. Не умрёт же. А такая красавица в незамужних девках долго не засидится. Желающие обряд единения с ней пройти всегда найдутся.
За судьбу становища Муайто тоже не беспокоился. Много воинов осталось в роду, сильных и смелых. И детей немало удалось отбить у коротышек. Не зачахнет род, выживет. Даже без Муайто. Можно спокойно на смерть идти. Особенно теперь, зная, что никто из коблиттов не сможет парня посмертия лишить, в трока обратив. Ну а Туманные Пределы никогда орков не страшили.
Зажав посох под мышкой, охотник тщательно примостил за спиной копьё и шагнул к скале, присматривая путь восхождения поудобнее. Определился с местом, откуда на скалу карабкаться начнёт, и к коротышкам обернулся.
Тащить на высоту ещё и магический посох орку не улыбалось. Тут и без него взобраться бы. Потому, малость помахав страшной деревяшкой перед коблиттами и отогнав их на приличное расстояние, Муайто наконец-то осуществил своё давнее намерение. Сначала шарахнул черепом в навершии посоха о скалу, а затем, долбанув об колено и чуть его не отбив, переломил пополам саму палку.
Огрызки отбросил в реку и, цепляясь руками за выступы, полез вверх по скале.
И буквально сразу же понял, что совершил очень опрометчивый поступок.
Недомерков больше ничто не сдерживало. Едва охотник отвернулся, они кинулись к нему, вновь подняв гвалт, перекрывающий шум воды.
Муайто повезло, что он успел подняться на высоту своего роста и, не останавливаясь, полез выше. Первые подскочившие коблитты не дотянулись до него ни дубинами, ни копьями.
Впрочем, не достигнув мгновенного результата, серые воины вовсе не отчаялись. Теперь их оружие резко превратилось в метательное.
Охотник то и дело получал болезненные тычки, а то и уколы, но настойчиво продолжал восхождение, стараясь поскорее убраться на недосягаемую для оружия коротышек высоту. И когда это ему уже почти удалось, вражеское копьё пробило левое плечо. Кость не задело и не застряло, тут же рухнув обратно. Но хвататься раненной рукой за скалу сразу стало слишком проблематично, если не сказать, что совсем невозможно.
Чудом со скалы не сорвался, повиснув на другой руке. Но отменять свой поход за артефактом орк не собирался. Даже несмотря на то, что коблитты, прекратив кидаться, сами полезли на стену.
Странно. Муайто надеялся, что без угроз своего колдуна проклятый народец вновь обретёт свою извечную трусливость и не устремится в самоубийственную погоню. Такое было возможно лишь в одном случае – среди собравшихся внизу коблиттов-воинов затесался ещё один колдун, способный нагнать на коротышек страху. Большего, чем страх погибнуть, сорвавшись от скалы. Или сдохнуть от руки орка.
А это означало, что Муайто просто обязан лезть дальше.
Он и лез, с упорством обречённого карабкаясь всё выше и выше. Соскальзывая периодически с опоры бесчувственной ногой и вдобавок иногда отпинываясь от коротышек, сумевших подобраться слишком близко.
Одного, поднимающегося по скале параллельно охотнику и чуть не обогнавшего его, пришлось проткнуть мечом, вытащив тот левой рукой из-за пояса.
Удержать оружие в раненной руке не смог. К тому же ещё и коблитт уцепился за вонзившийся ему в бок клинок. Так и улетел после этого вниз вместе с мечом.
Подобраться к тому самому месту, где коротышки закрепили осколок портального зеркала Ушедших, не удалось. Там скала превратилась не просто в вертикальную, а обрела обратный наклон. Каким чудом туда смогли вскарабкаться недомерки, было просто уму не постижимо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Всё, чего орк смог достичь, это очутиться на уровне артефакта чуть в стороне. Даже немного выше взобрался. Всего пять или шесть локтей отделяло охотника до заветной цели. Но дотянуться до неё, даже с помощью вытянутой руки с зажатым в ней копьём, не представлялось возможным. И это при том, что зависнуть пришлось бы на раненной руке.
