которым он ездил время от времени, не прошел проверку. Этот риск всегда существовал, и поэтому в запасе у Эрнесто была легенда, которую ему пришлось использовать, когда другие объяснения не могли помочь. Руководству разведки и самому Эрнесто было понятно, что он не сможет продолжать прежнюю работу, хотя и не был разоблачен как сотрудник российской разведки. По крайней мере, такое обвинение ему официально не предъявили. Нужно было переводить его на другой фронт работы уже в кабинетах Ясенево. А контрразведчикам проводить длительное расследование.
Глава 29
Москва, Россия
Юрий Краснов выехал в полдень на служебном автобусе с территории Ясенево, в городе пересел на метро и вышел на станции красной ветки «Лубянка». В два часа дня у него была назначена встреча в здании Федеральной службы безопасности. Вызов на срочную встречу пришел от одного из подразделений, которое тесно сотрудничало с внешней разведкой. Юрий получил пропуск, прошел через пункт контроля и поднялся на третий этаж.
Приветливая секретарша попросила Юрия оставить у нее его телефон и пригласила гостя в кабинет, предложив ему чай.
– Приветствую вас, Юрий Александрович! – поздоровался рыжеволосый майор Василий Захарович Шубин и пригласил его к столу переговоров.
– Как дела у вас? Все угрозы успеваете отражать? – улыбнулся Юрий.
– Делаем все возможное. И для вас тоже стараемся. Есть у меня новости. Я сразу перейду к пояснению, если позволите.
– Конечно, не будем терять время, – ответил Юрий, отпил несколько глотков чая и отодвинул чашку в сторону.
Майор Шубин вынул из лежащей на столе папки несколько распечатанных листов и, время от времени поглядывая на написанное, принялся рассказывать:
– Согласно вашей просьбе, мы отслеживаем любые сведения, связанные с Элеонорой Николаевной Кокориной. Ее фамилия внесена в нашу картотеку под грифом «секретно». До недавнего времени мы ничего на эту гражданку не имели. Но вот две недели назад ее имя появилось у нас в связи с подачей документов на визу одного иностранца. Семен Моисеевич Лернер, по паспорту бельгиец. Его родители евреи, уехали из Советского Союза в 1989 году сначала в Израиль, а потом перебрались в Бельгию. Сейчас господин Лернер проживает в Брюсселе, а его женой как раз является Элеонора Кокорина. Это он указал в анкете на российскую визу, которую подавал в наше консульство. Туристическую визу на посещение России в следующем месяце ему выдали. Жена, видимо, будет въезжать по российскому паспорту. Я проверил – он у нее действует еще полтора года.
– Благодарю за информацию. Я хотел бы получить копию анкеты Семена Лернера и подробности предстоящей поездки этой пары.
– Да, я приготовил для вас копии документов. Распишитесь в нашем журнале, вот здесь, – он протянул Юрию ручку и толстую тетрадь.
– Возможно, нам понадобится скоординировать с вашими подразделениями определенные мероприятия: наружное наблюдение или использование агентуры. Я вам сообщу об этом через пару дней.
– Да, конечно. Мы и сами кое-что уже планируем. Будем внимательно следить за их контактами.
– Вот как! – удивился Юрий.
– Да. В детальной справке на Семена Лернера вы, возможно, тоже найдете интересную для вас информацию. Дело в том, что он окончил в советское время московский институт имени Баумана по специальности «проектирование ракетных комплексов». В Бельгии сейчас владеет магазином русских книг, что с летательными аппаратами никак не связано. Но вот что интересно – с некоторого времени он стал активно разыскивать своих однокурсников, писать им, звонить, приглашать к себе в гости, даже предложил организовать встречу выпускников курса во время его приезда в Москву.
– Интересно, это ностальгия по его студенческой молодости или какой-то другой интерес?
– Вот и мы пытаемся это понять. Среди его сокурсников есть такие, которые сейчас занимают ведущие позиции в научных институтах и конструкторских бюро, включая и военные. В общем, будем разбираться, – суммировал эфэсбэшник.
Покинув здание на Лубянке, Юрий Краснов подумал, что ему следует сообщить отцу Даши Кокориной о приезде его бывшей жены в Россию. В обязанности куратора разведчиков-нелегалов входил постоянный контакт с родственниками, а также мониторинг любых попыток разузнать что-то о личности разведчика со стороны его бывших друзей.
Ситуация с Дашей была весьма неординарная: ее все считали погибшей, включая мать, которая не жила в России уже несколько лет. Отец был единственным родственником, который знал о ее работе в разведке, но все эти годы верно хранил тайну. Он, конечно, не знал деталей ее миссии, как и не знал страну пребывания. Его дочь оставалась для него Дашей, хотя в ее судьбе еще и существовали Стелла и Долли. Так бывает только в разведке – множество имен, но лишь одна судьба!
Сан Франциско, США
Прошло три недели со дня возвращения Анри из Арубы. Неожиданно обычные будни и безмятежная жизнь в Калифорнии оказались омрачены одним обстоятельством, которое оказалось вне контроля со стороны Стеллы. В очередной день радиосеанса она, как обычно, методично выполняла все необходимые действия для расшифровки сообщения из Центра. Наступил завершающий этап. Через мгновение она сможет прочесть полный текст, который из цифр превратится в несколько кратких предложений на английском языке. Оставалось лишь одно нажатие кнопки. Она не спешила. Казалось, что ее одолело необъяснимое сомнение или даже испуг перед содержанием письма. Странное чувство, ведь в ее профессиональной жизни уже было столько разных шифровок, и она никогда не робела. Предчувствие? Она постаралась избавиться от появляющихся в голове догадок. Один клик, и лаконичные строчки появились на экране. Стелла начала вглядываться в буквы, слова, фразы. Когда она пробежалась по всему тексту, ее темные глаза начала заволакивать легкая пелена. Она вскрикнула и машинально прикрыла рот рукой: «В связи с резким ухудшением самочувствия и произошедшим инфарктом вашему отцу была сделана операция по шунтированию сосудов сердца. В настоящее время он находится в больнице, его состояние удовлетворительное. Он передает большой привет и просит не беспокоиться. О дальнейшем лечении будем вас информировать. Центр».
Стелла машинально проделала предписанные манипуляции для немедленного удаления сообщения и закрыла крышку компьютера, на которой мгновенно образовалось мокрое пятно от слез. Ноутбук она тут же уложила в старый чемодан в спальне под кроватью, который она закрывала на замок. Взглянула на часы – оставалось полчаса до возвращения Анри. Накинув поверх футболки тонкий вязаный джемпер, она вышла из дома, перешла улицу и направилась к близлежащему скверу. Все это она исполняла автоматически и чувствовала себя роботом до тех пор, пока не добралась до пустой скамейки. Только там она дала волю своим чувствам и громко разрыдалась. Ее плач был приглушенным, но это не меняло его безутешности. Она прикрывала лицо ладонями, боясь привлечь внимание прохожих, которых, к счастью, в этот
