- Чего вы от меня хотели?
- Чтобы вы согласились нести военную службу, а также поговорили на эту тему с Грегором и Крисом. Но теперь я вижу, что сделать это придется мне самому.
После этих слов я отправился к Грегору Аттани, по пути проклиная свою вспыльчивость. Зачем я так грубо обошелся с Дакко? Ведь мне необходима его помощь. Надо быть подипломатичнее. Я заставил себя успокоиться и постучал в дверь.
- Что надо? - неприветливо спросил Грегор с порога.
- Можно войти?
- Ладно, входите. - На кровати сидел его дружок Крис Дакко, явно недовольный моим появлением.
- Хорошо, что вы тут оба,- миролюбиво начал я. - Мне необходимо поговорить с вами. - Я вкратце изложил им суть дела и сказал: - Теперь вам ясна цель моего прихода. Мне нужны люди для пополнения экипажа.
Некоторое время оба молчали, пораженные столь неожиданным поворотом дела.
- Вы хотите зачислить нас на военную службу? - спросил Крис, не скрывая своего удивления.
- Да,- без обиняков ответил я. - С вашим образованием вы будете полезны.
- А в каком качестве? Офицеров или матросов? - поинтересовался Грегор.
Этот вопрос застал меня врасплох.
- Желательно в качестве матросов. Но тебя я готов зачислить офицером.
- А меня? - удивился Крис.
- Ты не сможешь быть офицером, слишком слабый характер. - Я решил сказать все начистоту.
Крис швырнул в стену подушку, и на лице его отразилось презрение. Грегор между тем заявил:
- Мне не хотелось бы вам подчиняться, командир. - Он покраснел: Извините, что встретил вас так неучтиво; спасибо за предложение. Но поймите, мы перешли на этот корабль лишь для того, чтобы избавиться от вас. Это единственная причина. И я ни за что не соглашусь находиться у вас в подчинении.
- Я тоже, - поддакнул Крис, вставая. - Попросите об этом ваших друзей ссыльных. Польза от них будет огромная,- хихикнул он. - Пошли, Грег, в нашу комнату отдыха.
- Ладно, спасибо, что хоть выслушали,- сказал я на прощание.
Я с трудом сдерживал бушевавшую во мне ярость и ничего вокруг не замечал, когда у лестницы неожиданно столкнулся с Эдди Боссом.
- Ты! - ткнул он мне в грудь своим толстым, как сосиска, пальцем. - Ты не лучше верхних гадов. Дал нам отдельные комнаты, добрый, да?! А почему не летим?! Почему на месте?!
- Эдди,. послушай...
- Куда ты нас полетишь, верхний командир? Сунешь нас домой, да? Назад в Нью-Йорк? - с обидой говорил беспризорник. - Ты позволил им запихнуть нас в этот корабль, чтоб мы подохли, вот! - Он яростно толкнул меня к стене, схватил за руку и завел ее за спину так, что я скорчился от боли. - Учить читать, как же! Будешь учить ссыльных на дохлом корабле! Нет жратвы, ничего нет!
- Эдди, разве я бросил вас? Я тоже здесь! - Я вертел шеей во все стороны, чтобы смотреть ему в глаза.
- Твой матрос бил Деке сильно, очень сильно! - все больше распалялся Эдди. - Я нашел Деке на полу, он лежал как труп, все зубы выбиты! Мы не будем терпеть! Сломаем корабль, убьем тебя!
Я как-то изловчился и стукнул его свободной рукой в грудь и заорал на жаргоне Нижнего Нью-Йорка:
- Трус! Ты не босс, ты сраный трус! Пудрил мне мозги, что не трус! Всегда пудрил! Нет помощи, трепло, одна болтовня от тебя!
Пораженный, Эдди отпустил мою руку и застыл в изумлении.
- Чего хочешь, командир? - спросил он уже тише. - Зачем говоришь как ссыльный? Ты не ссыльный, командир. Говори как командир, тогда буду слушать.
- Эдди, "Дерзкий" попал в беду. У нас мало еды, мы не можем лететь, не хватает матросов. Я просил о помощи пассажиров, но они не хотят идти на военную службу. Не знаю, что делать. Если и дальше так пойдет, мы все умрем. Может, вы мне поможете? Ты и твои товарищи? Я дам вам самые лучшие каюты, буду защищать от матросов. Мне очень жаль, что Деке избили. Но не я виноват в том, что с нами случилась беда.
Эдди упрямо замотал головой:
- Я убивать того матроса, я найду его. Деке мне друг. Никто не будет бить моих друзей.
- Погоди убивать его, Эдди, у меня и так не хватает матросов. Пожалуйста, не делай этого. Ради меня.
- Ладно, не буду, но ты звать меня трус, сраный трус. А Эдди не трус.
- Прости, погорячился. Ты ведь собрался меня побить и не желал слушать. Вот я и заговорил, как все вы!
Эдди пристально смотрел на меня: можно ли мне верить? И решил наконец, что можно.
- Хорошо,- согласился он,- Эдди не будет тебе делать проблем. У тебя их много и без меня. Только не называй меня трусом! Никогда!
- Конечно, Эдди.
В знак примирения я протянул ему руку, но он не пожал ее.
- Не,- покачал он головой,- ты мне не друг. Ты позволил главному командиру запихнуть нас сюда. Убери свою поганую руку. - Он отвернулся и гордо зашагал прочь.
Я вернулся на мостик очень расстроенный. Пассажиры отказали мне в помощи. Я стал ждать Филипа, который пошел устраиваться в гардемаринскую каюту, и вдруг вспомнил, что даже не заглянул в собственную сумку. Она так и валялась в углу, там, где я ее бросил, придя впервые на мостик. Вконец вымотанный, я взял сумку, вышел с мостика и поплелся по коридору. Проходя мимо лейтенантской каюты с кнутом и скамьей для порки, я постарался прогнать воспоминания о своем идиотском поступке. Миновал еще две каюты и очутился перед командирской. Она оказалась огромной, больше, чем на "Гибернии" и на "Порции", и совершенно пустой, если не считать письменного стола, нескольких кресел и стульев.
О командире Хэсселбраде здесь уже ничто не напоминало. Я распаковал сумку, повесил над койкой фотографию Аманды и сел.
Я не спал двое суток. Можно было наконец отдохнуть.
Проснувшись, я не сразу понял, где нахожусь. Взглянул на часы. Черт возьми! Уже почти полдень. Проклиная все на свете, я вскочил как ужаленный. Так долго спать - непозволительная роскошь! Бросился в ванную, сунул под холодную струю голову, так и не нашел полотенца и вытерся рукавом. Перед входом на мостик нетерпеливо прохаживался Филип. Видимо, заждался меня.
- Извини. Долго ждешь?
- Около часа, сэр. Не решался постучаться к вам. Таков корабельный обычай - никто не вправе беспокоить командира без особых на то причин. Но и в этом случае его вызывают либо по телефону, либо по рации. Филип, видимо, решил, что я занят какими-то неотложными делами.
- Можешь стучаться ко мне в любое время, гард,- как бы между прочим по-дружески заметил я. - А хочешь - звони. Как тебе удобнее. Мы ведь с тобой единственные офицеры на корабле. Ты да я, да мы с тобой.
- Хорошо, сэр. Спасибо,- поблагодарил Филип, хотя я сильно сомневался, что он когда-нибудь решится постучать ко мне в каюту. Не так-то легко преодолеть долголетние привычки. Чтобы гардемарин заявился в командирскую каюту! В обычной ситуации такое просто невозможно представить!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
