— Тс-ссс! Ты уже третий, кто задает мне этот вопрос…
— И третий, кто получает этот ответ, — хмыкнула Глори.
— Правильно. Потому что я не попугай, чтобы повторять несколько раз одно и то же.
— Пр-ррессинг! — хором заявили мы с Глори и захохотали как сумасшедшие.
Слегка неодобрительно покосившись на нас, Стефания спросила:
— Элли, они у тебя всегда такие?
— Что ты, Стеф! — притворно возмутилась та и подмигнула мне. — Обычно они куда хуже! Но я их все равно люблю.
— А где остальные? — поинтересовался я, вставая и морщась — на моей левой ноге явно полежал кто-то тяжелый. Вроде драконозавра. — И вообще, что произошло?
— Самое великое везение в вашей жизни! — хмыкнула Элейн. — Сначала ты очень вовремя споткнулся и упал, и оба копья пролетели над тобой. А Бон как раз дернулся в сторону, чтобы раздавить укатившийся шарик с порталом. Так что одно копье воткнулось аккурат в то место, где он только что стоял.
— А второе?
— А второе угодило как раз в шарик, — подхватила Стефания. — И это вообще беспрецедентный случай.
— Метко, — вынужден был признать я.
— И это все, что ты можешь сказать? Да ты знаешь, какова была вероятность того, что портал сработает и отправит вас именно сюда?
— Нет, — честно признался я.
— И слава всем богам! До категории «до фига» твой разум еще не дорос.
— До чего?
— Как-нибудь в другой раз, — отмахнулась Элейн. — Просто поверь мне: в такой ситуации отделаться всего-навсего непродолжительным обмороком — это нечто!
Я пожал плечами и спросил у Глории, где все остальные.
— Ой, ты это должен видеть! — тут же оживилась она. — Мы их специально не стали в чувство приводить, чтобы картину не портить.
Заинтригованный, я вслед за женой прошел к той самой гигантской ели, у которой в прошлый раз сидел лазурный дракон. Он и сейчас там сидел. А вот рядом…
— С ума сойти! — искренне восхитился я. — Ки Дотт бы от умиления обрыдался!
— Или от возмущения удавился! — радостно закивала Глори: лицом друг к другу, один на правом боку, другой — на левом, лежали Римбольд и Шлема. А между ними — обнаженный эспадон!
— Только не говори мне, что мы опять потеряли ножны! — давясь от смеха, прошептал я.
— Боги милостивы. Это Бон постарался. Для пущего, так сказать, соответствия.
— Кстати о Боне: он-то куда делся?
— По его словам, пошел смеяться в лес. Чтобы не разбудить… Кстати, вот и он!
И действительно, из-за дома показался наш игрок. В руках он держал три букета лесных цветов.
— Глори…
— Спасибо! — Моя жена взяла протянутый ей букет и слегка погладила парня по щеке. Тот слегка смущенно кивнул: «Не за что», — несколько секунд помолчал, потом глубоко вздохнул и решительно зашагал к беседующим магессам. Мы с Глори подумали-подумали и потянулись следом.
— Что это его на галантность потянуло? — тихонько прошептал я. — Уж вам-то с Элейн пыль в глаза пускать совершенно не обязательно… — Бон как раз вручил второй букет Элейн, в качестве ответного дара получив звонкий поцелуй.
— Что б ты понимал! — так же тихо ответила ему Глори. — Мы тут исключительно для отвода глаз. Главное — она… Кстати, сбавь шаг. К чему лишний раз его смущать?
Мы остановились в нескольких шагах от троицы, якобы засмотревшись на причудливые облака. Впрочем, если на нас кто и обратил внимание, то только Элейн.
— Сте… Стефания… Это вам… вот…
— Спасибо, Бон… Очень красивые цветы…
— Да ну… Пустяки… Пойду-ка я, пожалуй, будить нашу сладкую парочку! — И парень стремительно прошагал мимо нас. Как я успел заметить, уши его пылали закатным огнем.
— Послушай, но ведь ее букет самый невзрачный из всех трех… — недоуменно шепнул я Глори.
— Зато в нем такие цветы, которые поблизости не растут.
— А какая разница?
— Большая! Готова спорить, что он своего добился. Как всегда, моя любимая жена оказалась права.
— Ну, теперь ты меня понимаешь? — лукаво спросила Элейн у нашей хозяйки. — Как можно таких не любить?!
— Да, — задумчиво протянула та, улыбаясь скорее глазами, чем губами. — Кажется, понимаю…
И тут на этой в высшей степени романтической ноте от ели раздался истошный вопль дуэтом:
— А-ааа!
— Проснулись и увидели друг друга, — констатировал я.
— А-ааа!!!
— Вскочили и увидели дракона, — кивнула Глори.
Спустя пару часов мы сидели в уютной гостиной и переваривали чудесный ужин. Несмотря на то что в доме было совсем не холодно, в камине весело потрескивали дрова. Какая же нормальная гостиная без камина? И какая беседа? Впрочем, уют от камина присутствовал, а ни жара, ни — тем более — дыма и в помине не было. Магия, что тут сказать!
— Ребята, я просто в восторге! — отметила Элейн. — У вас, я так понимаю, от вопросов голова пухнет, и при этом никто не стал портить нам аппетит. Хвалю!
— Спасибо, конечно, ваше мажество, — хмыкнул Римбольд, — но просто мы уже ученые. Из вас же, когда вы не хотите, слова не вытянешь!
— Есть такое дело. Ну вот, теперь мы со Стеф в вашем полном распоряжении. Итак, с чего начнем?
— С начала, — кивнула Глори. — Вы давно знакомы?
— Очень. Буквально со школьной скамьи.
— С университетской, — поправила Стефания.
— Ой, да какая разница? В общем, давно. Точную дату не скажу, а то вы испугаетесь.
Тоже мне, нашла пугливых! Будто я не понимаю, что эти красавицы вполне могут оказаться постарше моего дедушки…
— И ты с самого начала знала, что яйцо у Стефании, могла перенести нас к ней за две минуты или, что еще проще, принести его сама?
Магесса прищурилась и взглянула на Глори через бокал вина:
— Тут не один вопрос, а целых три. Да, я знала. Да, чисто теоретически, могла и то, и другое.
— А практически?
— Практически куда сложнее. Видите ли, мы со Стеф не разговаривали на пять лет меньше, чем знакомы.
— В смысле? — не понял я.
— В смысле — поссорились, — мягко пояснила Стефания.
— Угу. Вдрызг, — поддакнула Элейн. — На последнем курсе университета, за пару месяцев до окончания. Дело чуть не дошло до полномасштабной магической дуэли, но профессора нас вовремя растащили.
— Что же вы не поделили?
— Звание королевы выпускного бала, разумеется.
— А что, разве королеву не назначают непосредственно на балу?
— Дай я расскажу, — попросила Стефания. — Значит, так. Сидим мы как-то с лучшей подругой Элли в университетской библиотеке и готовимся то ли к семинару, то ли к коллоквиуму. А мимо идут декан нашего факультета, мастер Гед…
— Мы его еще Гадом звали, — подхватила Элейн. — И правда, другую такую сволочь еще поискать надо. Лучше бы он из своего лабиринта не выбирался, Тесей недоделанный!
— Ты еще скажи — минотавр! — прыснула Стефания.
— А что! Ты его рожу помнишь? Истинную, а нету слащавую личину, что господин декан на людях носил? И как такому было рога не наставить?
Магессы явно пустились в воспоминания. Я бы, конечно, с удовольствием послушал, но когда из трех слов понимаешь в лучшем случае одно…
— Значит. Гед и еще пара профессоров… — правильно растолковав выражение наших лиц, продолжила Стефания.
— Трое, — опять вклинилась Элейн. — Гессер Светлый, Гиннес Темный и Тинькофф Никакой!
— Слушай, хватит перебивать!
— Молчу, молчу…
— И вот как раз в тот момент, когда они проходят мимо нашего стола, декан возьми да и скажи так задумчиво: «Обе хороши. Но ведь королевой бала обеих не сделаешь…» И дальше идет как ни в чем не бывало. Проходит пара минут, и тут Элли…
— Стоп! Почему сразу Элли? — возмутилась Элейн.
— А кто? Я, что ли?
— Ну ладно, ладно, не важно. Ты — мне, я — тебе, как говорится…
— Это точно. А потом — опять ты мне, и по кругу. От мелких пакостей — к крупным, от крупных пакостей — к настоящим подлостям, а от них и до откровенной войны дело дошло.
— Это когда ты мне шпаргалку подменила? И я при всем честном народе вместо сильфа инкуба вызвала?
— А ты мне вместо моего котла урановый втюхала! И мирный атом чуть пол-университета не разнес!
— А ты…
— А ты…
Магессы вскочили на ноги и скрестили взгляды не хуже мечей. Честное слово, за малым искры не посыпались!
Римбольд и Шлема, после пробуждения под елью старавшиеся держаться вместе (это гном-то с лепрехуном! Кому другому скажешь — на смех поднимут!), тут же в свои кресла вжались. Да и мне, что уж греха таить, тоже не сильно комфортно стало. Кому охота разъяренному магу под горячую руку попасть? Тем более — под горячую молнию…
— Что, испугались? — неожиданно подмигнула нам Элейн. — Вот так мы в те времена развлекались, правда, Стеф?
— Ага! — с улыбкой кивнула та. — И ведь сколько лет прошло, а как будто вчера… Давай, Элли, за юность и дружбу! До дна!
