То, что в заведении Наркисса в очередной раз воцарился кабак и бардак, уже давно не было способно кого-то потрясти. Почти все Средиземье искренне считало, что если за время Игрищ сей факт имел место менее чем четыре раза, то Игрища не удались. Но вот то, что хоббитов засветили и рассекретили, было гораздо хуже. И тогда началась обычная игровая свистопляска, и все гранасианцы и лиинцы, имевшие неосторожность думать об Игрищах, как о прилагающемся к киносъемкам развлечении, в два дня утратили свои иллюзии. Средиземье весело и с готовностью встало в свою привычную позу — на уши, и кинооператоры-техмастера, а также Таллэ и Джим просто не успевали заснять все роскошные батальные сцены. Впрочем, роскошных сцен хватало и помимо сражений.
Чего стоил, например, совершенно потрясающий Светлый Совет в Раздоле, после которого Хранители задержались в Последней Светлой Обители на трое суток, а вперед был выслан отряд добровольцев-камикадзе, предназначенный исключительно для того, чтобы сбить с панталыку Врага! В ушах тех, кого нелегкая занесла в эту ночь в Раздол (а их было подозрительно много), до сих пор звучал чеканный афоризм Нимлайда: "А теперь, свободные народы Средиземья, ПОПРОШУ ВСЕХ ОБРАТИТЬ ВЗОРЫ НА ЗАПАД! Что? В той стороне север? Без разницы! Грибной суп подадут через пять минут."
И ведь Черные Силы чуть не клюнули на эту приманку! Но то ли Саурон был слишком хорошо информирован, то ли просто сработала его интуиция — как бы то ни было, отвлекающий отряд дошел до самого Гондора без особых помех, а назгулы возобновили охоту за настоящими Хранителями. Говорят, что Баграт, получив приказ Саурона, долго чесал в затылке, а затем произнес историческую фразу:
— Нешто ответить на ложных Хранителей ложным Ородруином?
И вот, на рассвете 9 июля, Хранители наконец-то лицом к лицу встретились с Черными Силами. По вечной иронии судьбы, это случилось как раз под Морией. Превосходящие силы противника окружили компанию Фродо на полянке, и довольно быстро число Хранителей сократилось до шести. Келли, Боромир и Гимли-Норн выбыли из игры, а Сэму и Мерри оставалось до этого по одному удару. Нелдор и Гэндальф творили чудеса, но было ясно, что долго им не продержаться. Но в этот момент из-за низеньких елочек раздался боевой клич:
— Барук Казань! Назад, на Мену!
Это подоспела дружина Балина. Соотношение сил сразу же резко изменилось, и Черные почувствовали, что приказ Саурона в очередной раз останется невыполненным. Половина орков отправилась в Страну Мертвых вслед за тремя Хранителями, их предводитель — назгул N5 — был развоплощен совместными усилиями Пина и гномихи Тордис, остальным оркам пришлось отступить. После коротких переговоров Арагорна с Балином к отряду присоединился гном Хэнри — один из лучших бойцов Мории, и Хранители продолжили свой путь.
…Вечером этого же дня Хинта из Лихолесья (то есть не кто иная, как Джуэл) возвращалась в свое поселение, набрав целый котелок малины. Тропинку ей преграждала огромная поваленная сосна. Хинта поставила котелок с малиной на ствол и уже приготовилась перелезть через препятствие, как вдруг перед ней выросла фигура в длинном плаще с низко надвинутым капюшоном. Звонкий девичий голос произнес:
— Ни с места, эльф!
Хинта была безоружна, а незнакомка держала в руке обнаженный меч, поэтому пришлось выполнить приказ.
— Тебя зовут Джуэл, и в начале игры ты была в Мордоре, полувопросительно-полуутвердительно произнесла девушка в плаще.
Джуэл не было еще и шестнадцати, и игровые правила она чтила, как Библию. Поэтому она ответила с интонацией примерной ученицы:
— Никому в Средиземье не дано помнить о предыдущем существовании.
— Зато я прекрасно помню твое прошлогоднее существование в лихолесской команде. Ты племянница Энгуса Мак-Абердина.
— А ты сама откуда? — Джуэл покосилась на черную одежду девушки и серебряную цепь у нее на груди. — Ты из Гондора или из Черных?
— Это абсолютно неважно, потому что я спрашиваю тебя вне игры. Тебе не доводилось видеть у своего дядюшки такое украшение: кулон в форме березового листка из «грэнаси-голд», с тремя камнями цвета золотистых бериллов и на золотой цепочке?
— Конечно, доводилось, — удивленно ответила Джуэл. — Он почему-то носит его, не снимая. Я же ведь и принесла ему эту штуку. А в чем дело?
— Ты принесла! — ошеломленно воскликнула незнакомка. — Ты брала его в руки! Где ты его нашла?!
— Сейчас вспомню… Да-да, на четвертый день Игрищ мы с Ренатой пошли собирать травы к чаю. Я рвала зверобой под кривой березой у Харадской переправы и нашла это.
— Значит, ты коснулась этого листка ДО Энгуса?!
— В том-то и дело, что нет. Там была порвана цепочка, а ушко у кулона было такое маленькое, что я побоялась, что цепочка выскользнет, а я не сумею вставить ее обратно. Поэтому я взяла цепочку за концы, да так и несла его на весу, за цепочку. А когда я пришла в Мордор, дядя сказал: "Покажи мне, что ты нашла", и взял листок в руки. Потом сказал: "Дай его мне, я запаяю цепочку". А на следующий день повесил себе на шею. Я обиделась, а он сказал, что хочет оставить этот листок себе, и подарил мне вот это, — она указала на большой сребропластовый гребень с бирюзовыми кристаллами, под который были прибраны ее пышные черные волосы. — И вообще, после того, как он стал носить этот кулон, он сделался какой-то нервный и злой. В чем тут дело, не знаю.
— Миллион чертей и один пьяный назгул! — незнакомка нервно зачерпнула из котелка Джуэл большую горсть малины и небрежным движением отправила в рот. — Неужели Эндвэлл говорил правду?! Но ведь это же ненаучная фантастика!
— Что именно? — завороженно спросила Джуэл. Вместо ответа девушка одним прыжком перемахнула через поваленную сосну и торопливо скрылась в лесу. Из-за деревьев донесся ее голос:
— Да, кстати! Я из людей, и зовут меня Таллэ.
Джуэл пожала плечами. Имя незнакомки ничего ей не говорило.
28
А Игрища между тем шли своим чередом… Впрочем, своим ли? Первой почувствовала неладное Эленсэнт, у которой хорошее знание всего происходящего сочеталось с игровым опытом и интуицией. Затем заволновались Владыки и другие средиземцы со стажем — Денэтор, Балин, Лада и Люда из Лориэна… Сначала эту тревогу маскировали шуткой, что, мол, на Суперигрищах все должно быть с приставкой «сверх» — даже Саурон. Но шутки прекратились после того, как, вопреки всем ожиданиям и традициям (но не вопреки Игровым правилам!), Барлог вылез под Одинокой Горой. Гэндальф, узнав об этом, бросил Хранителей на произвол судьбы близ Ристании и помчался в Эребор выполнять свои прямые обязанности. Но когда великий маг добрался до Одинокой Горы, Барлог уже наломал дров почище дракона Смога и, превратив процветающее поселение в руины, вырезав три четверти гномов, канул в небытие с полным правом вторично вылезти в Мории.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
