А Игрища между тем шли своим чередом… Впрочем, своим ли? Первой почувствовала неладное Эленсэнт, у которой хорошее знание всего происходящего сочеталось с игровым опытом и интуицией. Затем заволновались Владыки и другие средиземцы со стажем — Денэтор, Балин, Лада и Люда из Лориэна… Сначала эту тревогу маскировали шуткой, что, мол, на Суперигрищах все должно быть с приставкой «сверх» — даже Саурон. Но шутки прекратились после того, как, вопреки всем ожиданиям и традициям (но не вопреки Игровым правилам!), Барлог вылез под Одинокой Горой. Гэндальф, узнав об этом, бросил Хранителей на произвол судьбы близ Ристании и помчался в Эребор выполнять свои прямые обязанности. Но когда великий маг добрался до Одинокой Горы, Барлог уже наломал дров почище дракона Смога и, превратив процветающее поселение в руины, вырезав три четверти гномов, канул в небытие с полным правом вторично вылезти в Мории.
Когда Гэндальф вернулся в Ристанию, там его поджидал новый сюрприз: Эомеру всадили в спину моргульский клинок, причем сделали это так ловко, что у него не осталось рукояти, необходимой для исцеления. Если учесть, что и Теоден, и Теодред геройски погибли в ту ужасную ночь, когда целая армия орков снесла ворота Ристании и устроила резню прямо в поселении, то реакция Гэндальфа на этот факт будет вполне ясна. Но еще больше, чем Гэндальф, сокрушалась Ариэль. В этот день она впервые пожалела о том, что стала Мастером, а не вступила в Игру в своей кинороли. Хотя, будь она Эовин, моргульский клинок достался бы наверняка не Эомеру, а ей лично. А теперь… Кармен Логинова — та, кому Ариэль уступила образ Девы-Щитоносца — была замечательным человеком и прекрасной воительницей, но более чем посредственным военачальником. Ее хватало лишь на то, чтобы не предпринимать никаких гибельных для поселения операций. Эх, конники Ристании, зря вы так доверяли дому Эорла…
И фраза из известного средиземского анекдота: "Что-то Игра не в ту сторону пошла" внезапно приобрела зловещий смысл. Теперь даже те, кто мало знал или медленно соображал, видели, что им грозит. Конечно, в истории Хоббитских Игрищ бывало, и не один раз, что побеждали Черные Силы — но это происходило либо из-за подыгрывания Мастеров, либо из-за неопытности или бездарности Светлых Владык. Но никогда за 130 лет существования системы «Рассвет» не было Саурона, который безошибочно наносил удары по всем слабым местам противника. И уже начали поговаривать злые языки, что Королева — всего лишь двадцатилетняя девчонка, вчерашняя практикантка, что все новые Владыки — Нелдор, Нимлайд, Натали Коваленко, Трандуил-Джелвар и т. д. — люди пусть умные, но не знающие средиземской специфики… Вывод подразумевался: во всем виноваты Ариэль и Стэнли! Нечего было со своим уставом в чужой монастырь…
И вот из поселения в поселение пронесся слух:
— 14 июля — день рождения Королевы! Ей исполняется двадцать лет, и по этому случаю на двенадцать часов объявляется положение вне игры!
Известие было принято внешне спокойно, но в душе многие ему обрадовались. Игровое положение настолько запуталось, что эта передышка казалась желанной. Видно, Мастера тоже это поняли, и, таясь от Ариэль, решили воспользоваться удобным предлогом. 14 июля в 6 часов вечера над Средиземьем вспыхнула желтая ракета. Итак, передышка. С днем рождения, Королева!
Ариэль не знала, что ей делать — смеяться, плакать, пропустить Стэнли через мясорубку? На острове посреди Оки, поросшем мэллами и формально принадлежавшем Лориэну, по торжественному случаю разожгли большой настоящий костер и оставили Ариэль принимать поздравления. Остальные валары впятером заперлись в режиссерском «коралле» и устроили секретное совещание, очень быстро переросшее в обычную перебранку.
— Какого дьявола ты дал разрешение этому Черному Властелину выпустить Барлога под Одинокой?! (Стэнли)
— А он у меня спрашивал это разрешение? Этот тип так увлекся, что сейчас не побоялся бы самому Морготу в рожу плюнуть! ("Элк Ор", мастер Черных)
— Между прочим, слышали последнюю новость? За два часа до желтой ракеты Изенгард буквально стерли в порошок, причем Светлые Силы не имеют к этому никакого отношения. А Мусия, ну Элронда прошлогоднего, повязали по рукам и ногам и доставили в Мордор. (Радагаст)
— Если бы не ракета, с Дол-Амротом случилось бы то же самое. Пока этот конунг Имраэль занимается охотой на назгулов, а барон Пампа играет в Робин Гуда, в их родной крепости творится черт те что! (Синий маг)
— А знаете, кто возглавил рейд на Лихолесье? Ни за что не угадаете Краса Эстар! Этот мерзавец рассчитал абсолютно правильно — ни у кого из гранасианцев не поднялась рука на женщину. (Элк Ор)
— Ну, дает Галина! Вот от кого не ожидал! (Синий маг)
— Нет, ребята, я Гальку насквозь вижу. Мы с ней вместе практику когда-то работали, вместе в «Рассвет» пришли. Помяните мое слово: лихолесский рейд — только репетиция перед вторжением в Лориэн. У Гальки на Коваленко не то что зуб, а целая вставная челюсть. (Фирюза)
После этого разговор начал кружиться вокруг старой, как сами Игрища, проблемы сведения прошлогодних счетов и двух извечных российских вопросов: что делать и кто виноват? Но при этом ни один из Мастеров даже не упомянул имени Ариэль. Все Средиземье могло полететь в тартарары — "но Королева священна"…
А Королева в это время сидела у костра, печально склонив голову. Кроме нее, здесь собралось человек двадцать, и, как всегда, кто-то что-то пел под аккомпанемент гитары, и крупные летние звезды, казалось, вот-вот упадут прямо в руки… Но Ариэль уже успела привыкнуть к лесу и звездам, кострам и песням, и ей не верилось, что этот вечер сумеет подарить ей что-то новое и волнующее. И все-таки, помимо ее воли, в ее крови рождалось какое-то странное волнение, древнее, как весь этот мир, как удивление его красотой. Из каких-то неведомых глубин странный свет проникал в ее душу, и, несмотря на все доводы разума, в этот день она верила, что развязка Суперигрищ-2123 будет непременно счастливой, что конец киносъемок — еще не конец чудес и что где-то там, за поворотом, ее ожидает нечто совершенно невероятное… Легкий ветерок чуть повеял ей в лицо дымом от костра. И вдруг Королева содрогнулась от какой-то зовущей радости, острой и пронзительной, какой бывает лишь боль. Сейчас, СЕЙЧАС ЧТО-ТО БУДЕТ! Если бы кто-то в эту секунду впервые увидал Ариэль — он не усомнился бы в том, что перед ним прекраснейшая из эльфийских дев.
Мелиан уже исчерпала весь свой прикольно-лирический репертуар, и теперь гитарой завладела Эленсэнт. Фактически Ариэль только в фильме слышала, как играет и поет Последний эльф из Остранны, и тем изумительнее казалась ее песня, звучащая, как нежное заклинание:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
