С кем имею честь беседовать? – вальяжно бросил Олег, заставив меня рассмеяться.
– С Дьяком имеешь честь беседовать, – ответил я и улыбнулся, когда Олег запнулся, а потом заорал в трубку.
– Миха, ты? Бля, не узнал! Номер-то незнакомый.
– Да старый пропал давно. Я вот недавно только записную книжку с вашими телефонами нашел, – признался я. Мою старую «Нокию» отжали темной ночью бутовские гопари, дав мне некислых пиздюлей и сломав пару ребер.
– Ну дела, братка. А я думал ты все, зазнался, – с укоризной ответил Олег. – Ты ж как уехал, то все. Набираю тебе как-то, а там «абонент не абонент».
– Да сам сглупил, – хмыкнул я. – Пытался потом номер восстановить, да хуй там плавал. Ты сейчас где? В городе?
– Нет, в области, – ответил Олег. – Завтра приеду. Надо в центр заглянуть. А ты чо, домой решил вернуться?
– Отпуск себе устроил, – криво улыбнулся я. – Ну, если захочешь, можем встретиться.
– Ты ёбу дал? – с обидой сказал он. – Конечно хочу. Я тебя сколько не видел? Лет семь, да? Ну, да. Короче, братка, давай я завтра наберу.
– Да сразу заваливай, – перебил я его. – Адрес помнишь?
– Обижаешь, – усмехнулся он, а потом тихо спросил: – А может, к Киру заглянем?
– К Киру? – удивился я и тут же покраснел от смущения. Хорошо, что Олег этого не видел.
– Ну да. Он при центре работает. Короче, подъезжай завтра к трем в центр. Я уже там буду. Там и попиздим. Сейчас встреча, братка, уже вон мозги ебут, – устало вздохнул он.
– Добро, Олеж. До завтра тогда, – кивнул я и нажал отбой. Потом, чуть подумав, перенес остальные контакты из записной книжки в телефон, а саму книжку сунул в рюкзак. Хорошо, что важная привычка записывать номера еще куда-нибудь не пропала. Я повертел телефон в руках и, хмыкнув, отправил некоторым контактам одинаковое сообщение: «Привет, это Михаил Дьяконов. Это мой новый номер».
Через пять минут мне позвонила Ирка и сразу же обрушила на мои уши поток мата вперемешку с нормальными словами. Я лишь улыбался, не имея возможности даже слово вставить. Ирка поорала еще минут десять, а потом взяла паузу, чтобы отдышаться.
– И я рад тебя слышать, – усмехнулся я.
– Рад он, блядь, – проворчала она. – Ух, повезло тебе, что это телефонный звонок. Я б из тебя Сатану нахуй выебла, дурогон. И куда ты пропал? Мы уж тут думали, что все…
– Я в Москву уехал, – ответил я, повторяя рассказанное Олегу. – Там у меня телефон отжали. Пытался восстановить, да хуй там получилось, короче. А сейчас домой вот приехал в отпуск и книжку записную нашел с вашими номерами. Хуй знает, правда, живые или нет, но я решил отписаться.
– И правильно сделал, – буркнула Ирка. Мне было слышно, как на фоне что-то гремит и грохочет, но Иркин голос был слышен хорошо. – Лаки только номер сменила вроде. Она в Питере сейчас, но я ей перешлю твой контакт. Пусть тоже пизды тебе даст.
– Злая ты, Сидоренко, – рассмеялся я и тихо добавил: – Соскучился по вам, не представляешь, как.
– А уж мы-то как соскучились, – съязвила она. – Если не убьем при встрече, то покалечим обязательно.
– Как жизнь, Ириш? – спросил я, возвращая Ирку к разговору.
– Бьет ключом, братка, – хмыкнула она. – Мы все там же. Сибирь изучаем и разрабатываем. Мне предлагали в Москву свалить, да это же скучно, пиздец. Бумажки эти перебирать, совещания какие-то ебаные. А тут свежий воздух, люди честные, работы жопой жуй. Даже Кристинка привыкла.
– Фея с тобой еще? – удивился я.
– А куда она денется? Для местных, правда, дико поначалу было. Но когда я одному бригадиру по ебалу дала за шуточки и еще парочке долбоебов мозги вправила, смирились.
– И что, терпят?
– Терпят. В мою бригаду честь попасть, – похвасталась она, заставив меня улыбнуться. – А ты чего да как?
– Химика из меня не получилось, – ответил я. – Надоело все это. В Москве первое время менеджером работал, квартиру снял, а потом камеру себе купил. И с головой в фотографию провалился.
– И как оно? На хлеб с маслом хватает?
– И с икрой тоже, – улыбнулся я. – Заказов много. И на репортажку, и на ню, и на простые портреты. А тут решил себе отпуск устроить. Ну и приехал в родные пенаты.
– Слушай, я в командировку в Москву поеду. В июле. Если не свалишь куда, то давай пересечемся, – предложила Ирка.
– О, я с радостью. Давай. Номер сохрани.
– Это уж ты не проеблань в очередной раз, – съязвила она и грустно вздохнула. – Пиздец ты, конечно, Миха. Семь лет, блядь. Ни привета, ни ответа. Мы чо только не думали… Ладно, свидимся надеюсь, получишь тогда пиздюлей реальных. А сейчас работа ждет.
– Береги себя, – улыбнулся я.
Лаки позвонила утром, а через час и Жаба. Я по традиции выслушал ругань, а потом смог худо-бедно объясниться с друзьями. И Олька, и Жаба, услышав, что Ирка будет в Москве в июле, сказали, что тоже заедут в гости. Но удивило меня другое. Никто из них так и не упомянул Кира.
Я подъехал к реабилитационному центру ровно в три, как и обещал. Олег уже ждал на крыльце и, когда я выбрался из такси, широко улыбнулся и помчался ко мне, вызывая недоуменные взгляды сотрудников, которые курили на ступеньках.
Он изменился. Исчезли джинсы, берцы и черный бомбер. Вместо них меня встретил простой цивильный мужик в хорошем костюме и начищенных до блеска туфлях. Лишь глаза выдавали того самого Балалая, проскальзывала в них иногда знаменитая чертовщинка.
– Вот он, явился во плоти, хоть хуй колоти, – рассмеялся Олег, обнимая меня и осматривая жадным взглядом. – Подкачался ты, что ли, братка?
– Есть немного, – улыбнулся я.
– И разрисовался, – хмыкнул он, скользнув глазами по моим татуировкам. Затем улыбнулся и снова обнял. – Миха, бля. Сколько лет, сколько зим.
– Здорово, Олежа, – я покряхтел, когда он слишком сильно меня сдавил. – Ну, будет, брат. Будет.
– Отъебись. Дай любовь выплеснуть.
– Люди смотрят.
– Нахуй людей, – рассмеялся он и наконец-то отпустил меня. – Волосы, смотрю, не сбрил.
– Не, привык к ним, – ответил я и, достав пачку, закурил сигарету. Олег присоединился ко мне, вытащив портсигар. – Кудряво живешь, Балалай.
– Не могу обычные сигареты курить, – пожаловался он. – Братаны тут подогнали машинку для самокруток и табак. Так раз попробовал, и все. Другое теперь курить не могу. Ну, рассказывай.
Я коротко рассказал о своей жизни в Москве. Олег жадно слушал, кивал и почти не перебивал. А потом пришел его черед делиться новостями. И их, как я и ожидал, оказалось много.
Шаман добился своего и пролез в
