— И как вас так угораздило? — раздался раздосадованно-язвительный голос. О! Знакомые все лица! А я-то наивно думала, что больше его не увижу.
На пороге нас встречал сам магистр Этхой в привычной хламиде и скептически разглядывал наш отряд, сложив на груди руки. За его спиной маячил Ханой, шокированно переводя взгляд с одного путника на другого, и пара младших жрецов.
— Скажи спасибо своей «избранной», — рыкнул Сайорон, с силой дергая меня на себя.
— Леди Картас, как я понимаю? — улыбнулся магистр, и яркая усмешка мелькнула на его лице. — Вы, как всегда, неповторимы. Впрочем, иного я не ожидал. Умно, очень умно… Как все прошло? — это уже было обращено к герцогу.
— Потом, — отмахнулся Картас, — сил нет никаких. Если я сейчас не помоюсь и не посплю часов хоть шесть, то кого-нибудь убью.
— Ладно, идите, комнаты для вас готовы. И для эйсы тоже.
Нас тут же взяли в «коробочку» и под конвоем повели вовнутрь, но меня это уже не волновало. Через десять минут я оказалась в «своей» комнате. Еще один момент из разряда «думала, что больше никогда». Ан — нет! Даже «покои» мне выделили прежние. Родная келья, блин! А здесь ничего не изменилось — хмыкнула я. Все тот же серый камень кругом, неудобная кровать, маленький «санузел». Но сейчас я была благодарна и за это. Поскорее стащив с себя мокрую одежду, я поспешила в ванную. Обтеревшись влажным полотенцем и вдоволь напившись из кувшина родниковой воды, я трупом рухнула на постель и закуталась в колючее, но такое теплое покрывало. Последнее, что еще успела подумать — все завтра! — когда усталый разум померк, отправляя меня в мир сновидений.
А утро началось с неожиданностей!
Во-первых, распахнув глаза, я подумала, что брежу. Вместо ожидаемых серых каменных стен меня окружало розово-шоколадное великолепие. Приподнявшись на локтях и потрясенно оглядев комнату, я с трудом сглотнула, разглядев массивный балдахин с рисунком из переплетенных лилий, такие же шторы и обивку стульев. Темные мебель и паркет, на фоне которых выгодно выделяется позолота. На кресле напротив кровати разложено дорогое атласное темно-персиковое платье с серебристой вышивкой на корсаже, подоле и рукавах, а на столе кто-то оставил серебряный поднос, заставленный тарелками, прикрытыми клошами для удержания тепла. Я такие видела и у лайканов, и в поместье Картасов. Дорогие штучки, только у аристократов и бывают.
Второй неожиданностью оказалась моя слабость. Стоило мне резко приподняться, как голова закружилась, и все тело бросило в жар и холодный пот, заставив со стоном упасть обратно. В то же время я ощущала, что отоспалась и отлежалась на пару дней вперед. Кстати, головокружение, скорее всего, и объясняется долгим сном, а еще диким голодом, который я не только почувствовала, но и услышала. Желудок заревел так, словно я его месяц не кормила, и если за дверью были люди, то, наверное, уже разбежались с испуга, подумав, что тут находится оголодавший лев.
Именно голод стал моей двигательной силой. Если бы не он, еще неизвестно, сколько я бы провалялась, пытаясь справиться с дурнотой. Но рычащий желудок не позволил. Кое-как поднявшись с кровати, мельком отметив, что одета в шелковую белую сорочку до пят, я доползла до стола. Приоткрыв крышку ближайшего блюда и вдохнув пряный аромат омлета с травами, неожиданно почувствовала себя плохо. Желудок свело спазмом, перед глазами все поплыло, а к горлу подкатил тошнотворный комок. Единственное, что я успела — это метнуться к окну и распахнуть его настежь, прежде чем меня вывернуло наизнанку. Рвало меня долго и основательно, пока вцепившиеся в камень пальцы не свело судорогой, и только когда порыв ледяного ветра буквально зашвырнул мне в рот горсть снега, я немного пришла в себя.
Постояв еще некоторое время, подставляя лицо ледяному воздуху и снежку, я медленно приоткрыла глаза, пытаясь прийти в себя. И вот тут-то меня посетила еще одна неожиданность. Прямо подо мной простирался город, самый настоящий, с толпами людей, невысокими домиками, каретами, храмами и площадями. Я смотрела вниз с высоты почти девятого этажа, но даже сюда долетал легкий гомон, глаз то и дело вылавливал незнакомые и непривычные детали, а огромные сугробы снега и заиндевевшие деревья наводили на мысль о том, что я проспала гораздо дольше, чем пару дней.
Да и вообще, как я могла здесь оказаться?! Неужели меня так опоили, что я, будучи без сознания, не заметила, как меня куда-то перевезли? И, кстати, неплохо бы понять — куда именно перевезли? Единственное, что было абсолютно ясно — это то, что сейчас я нахожусь в высокой башне и подо мной несколько метров каменной кладки, заканчивающейся внизу рвом и частоколом.
Смахнув с лица налипший снег, я в последний раз глубоко вдохнула морозный воздух и закрыла окно. Желудок снова заурчал, напоминая, что еды он так и не получил, и возвращая обратно к столу. Правда, на это раз крышки я открывала с опаской. Но, к моему счастью, подобной реакции на сыр, булочки и мясной бульон не последовало, так что я смогла спокойно поесть. И вот теперь, утолив голод, я наконец повернула мысли в нужном направлении, а именно к вопросам «где я?» и «что делать?».
Первым делом попыталась обратиться к своей магии, но, как и предполагала, моя сила была заблокирована. Ожидаемо, конечно, но неприятно. Без нее я снова превращалась в простого человека, хотя… почему простого? Интересно, а на способности лайкана это повлияло?
Они отозвались тут же и, как никогда, сильно. Видимо, моя магия блокировала лайканские способности, а теперь, когда ее не стало, те проявились полностью. Вот только стали немного другими. То, что мне в свое время передал Анааш, ощущалось уже привычно, но поверх красноватого марева, которое всегда окрашивало мое зрение, стоило применить способности каллэ, плыла легкая сиреневатая дымка, которой раньше не было. Словно легкая паутинка, она будто бы колебалась на ветру, позволяя чувствовать дыхание чужой жизни за метры от себя и сквозь каменные стены. И эта дымка опутывала меня, сгущаясь в одном месте, пульсировала, словно чье-то дыхание, и именно там было то, что выделяло ее… Неужели… Нет! Этого просто не может быть!
— И как это понять? — шепотом произнесла я, пытаясь совладать с удивлением и осознать, что увиденное — не мираж.
— Очень просто, дорогая супруга! — уже забытый голос разбудил смутные воспоминания и страх, заставив на миг замереть… Все вернулось, словно и не прошло почти полгода с тех пор, как я в последний раз видела этого человека.
Медленно развернувшись, словно это могло отсрочить неизбежное, я повернулась, посмотрев прямо в глаза своему кошмару. Данаон Картас! Все так же великолепен и совершенен, вот только вопреки моим воспоминаниям всегда холодные голубые глаза сейчас горели каким-то нездоровым блеском.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
