Тот быстро обернулся, удивленно поднял брови, пошевелил черными усами:
— А ты откуда взялась, воспитательница?
Галя на некоторое мгновение растерялась, она узнала того самого начальника строительно-монтажного поезда, который не принял ее на стройку, но быстро справилась с собой.
— Давайте перетаскивайте к лесу. Туда сейчас лошади с леспромхоза подъедут, освобождайте полосу. Ну чего уставились?
В это время к начальнику строительно-монтажного поезда подошел Вася Косачев, что-то сказал ему, тот рассмеялся, показал строителям, чтобы они перетаскивали вещи к лесу.
Потом, когда начали подниматься вертолеты, усатый отвел в сторону Бутакова, долго разговаривал с ним, Бутаков отрицательно качал головой.
— Нет, не отдам. Она нам самим вот так нужна, — хитро улыбаясь, гудел он.
Васька Косачев забрался в свой вертолет последним. Он уже не видел девушки, Галя вновь была на вышке, но он знал: сейчас включит радиостанцию и снова услышит ее голос, и неожиданно подумал, что уже не представляет Шевыкан без Гали.
Оленьи камусы
Стадо оленей бежало вдоль узкого озера, сверху похожего на большой нож.
— Наконец-то, вот они! — перекрывая шум двигателя, крикнул командир вертолета Юрий Поротов, показывая рукой вперед. — Считайте, пока не разбежались!
Он облегченно рассмеялся и перевел вертолет на снижение. Уже несколько часов они искали это стадо, обшарили тундру от Саргантаха до Курейки, нужно было установить численность диких оленей, которые с наступлением холодов двигались от Ледовитого океана в глубь материка.
Все лето экипаж Поротова работал с геологами, возили на буровые цемент, одежду, продукты. И вот сегодня, когда прилетела замена, поступила заявка от охотоведов. Выполнив ее, они должны были сесть в Саргантахе, сдать вертолет прибывшему экипажу и отправляться рейсовым в Иркутск. После обеда, забрав на борт егеря, они вылетели на поиски, рассчитывая быстро выполнить задание…
Была еще одна причина торопиться в поселок. Перед отлетом домой нужно найти Чирка — шофера геологической партии, купить у него камус, или, проще говоря, заготовки для оленьих унтов. Договаривался с Чирковым второй пилот Димка Огурцов, когда тот привозил бочки с горючим. За камус Чирок драл безбожно, по десятке за шкурку. Вертолетчики согласились, каждому хотелось привезти домой подарок с Севера. Особенно упрашивал Чирка бортмеханик Сергей Хлебников, самый молодой из экипажа, в прошлом году только закончивший училище. В Иркутске у него девушка, после этой командировки у них должна быть свадьба. Сергей долго размышлял, что бы подарить ей. Вспомнилось: как-то Маринка говорила, что мечтает иметь расшитые бисером оленьи унты, многие девушки в городе носили их. Но даже здесь, в Заполярье, найти унты оказалось не простым делом, в магазинах их не продавали. И вот сейчас Сергею, как и всем, хотелось поскорее закончить полет, и если повезет, то уж завтра к вечеру попасть домой.
Стадо вело себя странно, оно было чем-то напугано: впереди несся крупный вожак, за ним следом врассыпную катились серые, издали напоминающие перекати-поле маленькие оленята. Поротов чуть-чуть накренил вертолет, чтобы получше рассмотреть, что же так напугало животных. Там, где только что пробежало стадо, лежало несколько оленей, казалось, кто-то растерял по дороге цементные мешки.
— Волки, — предположил бортмеханик, заглядывая через плечо егеря.
— Что-то непохоже, — хмуро протянул егерь. — Давай, командир, подсядем. Посмотреть надо.
Они приземлились неподалеку от лежащих оленей. Хлебников по металлической лестнице спустился в грузовую кабину, открыл входную дверь.
— Сережа, — крикнул Поротов, — сходи с егерем, а я двигатель выключать не буду.
Придерживая рукой фуражку, Хлебников выпрыгнул на землю, отбежал от вертолета. Трава, прихваченная холодом, с хрустом, точно пережженная проволока, подминалась под ногами. Олень лежал, уткнувшись головой в болотную кочку, мох вокруг был усыпан красными точками. Поначалу Сережка подумал, что это брусника, которой было полно в тундре, но, приглядевшись повнимательней, понял — это кровь.
— Браконьеры, — высказал общую мысль егерь. — Видишь, что наделали.
Зеленые глаза у него вспыхнули, на щеках перекатывались желваки. Тяжело ступая, он подошел к маленькому олененку, который еще дышал. Пуля пробила ему шею, на выходе сделала рваную рапу, откуда слабыми толчками стекала кровь и тут же впитывалась в мох. В темных блестящих глазах сумасшедшей красной точкой плясало заходящее солнце.
Сережку стошнило, он присел на корточки, ухватился рукой за куст карликовой березы.
«Кто устроил это побоище, зачем? — промелькнуло в голове. — Ведь на оленей сейчас запрещено охотиться». Если бы ему еще несколько минут назад сказали, что такое возможно, он бы не поверил.
Вырос он в городе, оленей видел только один раз, да и то в зоопарке. Но тогда они произвели на него тягостное впечатление, мутными безразличными глазами смотрели они через решетку, посетители почти не задерживались около них. Но, как видно, и здесь им жилось несладко.
— Для чего они их? — спросил он у егеря.
— Кто их знает, может, кому-то рога понадобились, камус, а может, просто пострелять захотелось. Есть здесь и такие.
Егерь, согнувшись, ходил по берегу, высматривал следы, но тех, которые он искал, не было.
— А сколько нужно на унты? — поинтересовался Хлебников.
— В зависимости от размера, двух-трех оленей хватает.
Вдруг чуткое ухо бортмеханика, привыкшего моментально отличать посторонние звуки, уловило шум мотора, пробившийся сквозь свист вращающегося винта. Он шел откуда-то из-за озера. Сережка приподнялся.
Прикрываясь чахлым лесом, все дальше в тундру на большой скорости уходил вездеход.
— Вон они! — воскликнул Сережка.
— Не слепой, вижу, — буркнул егерь и крупными прыжками бросился к вертолету.
Поротов тоже заметил вездеход. Прикрыв ладонью глаза, он следил за ним взглядом охотника.
— Давай догоним, я номер запишу, — крикнул егерь, на ходу доставая из кармана блокнот. Командир подождал, когда Сергей захлопнет дверь, затем приподнял вертолет над землей. Выждав, когда мотор выйдет на взлетную мощность, он резко, почти винтом вперед, бросил вертолет за вездеходом. Через несколько минут они догнали машину. Поротов подвел вертолет вплотную, но на том месте, где обычно находился номер, виднелось желтое глинистое пятно. Это был известный браконьерский прием.
— Соображают — замазали, — протянул Огурцов. — Чья бы это могла быть машина?
— Таких здесь много, — отозвался егерь. — У нас в хозяйстве две, у геодезистов, геологов есть, да мало ли у кого. Попробуй потом разберись.
— Не пойман — не вор, — согласился Огурцов.
— Уж это точно, — насмешливо заметил Поротов. — Скоро тундра без оленей останется.
Он замолчал, разглядывая вездеход. Вездеход шел быстро, слегка покачиваясь на неровностях, сверху он напоминал паука, разматывающего за собой тонкую паутину. Поротов уже не первый год летал на Север. Раньше, до того как в Заполярье нашли газ, оленей можно было увидеть в любом селении, теперь же только на картинках, украшающих магазины и столовые. Поселки здесь разбросаны друг от друга на сотни километров, егерей не хватает, браконьерам живется вольготно.
— Ничего, мы их заставим остановиться, — улыбнулся Поротов.
Обогнав вездеход, вертолет завис в метре от земли, преграждая ему путь. Вездеход круто развернулся, прибавил скорость и, не разбирая дороги, помчался в сторону леса, едва заметного на горизонте. Поротов вновь догнал машину, снова преградил ей дорогу. Вездеход мчался на них, не сворачивая. Он шел на таран. Через стекло были видны наполовину прикрытые фуражками бледные лица. Поротов рванул шаг-газ на себя, едва успев убрать вертолет из-под удара. Случись такое летом — быть беде. Поротов невольно перезатяжелил винт, но сейчас было холодно — винт врезался в воздух, как в густые сливки.
— Пьяные гады, — зло выдохнул он.
— Командир, давай на базу, — сказал Огурцов. — Гоняться сейчас за ними — пустое дело. Да и поздно, горючее на пределе. Чуть ли не весь день летаем. Сколько там еще осталось?
— Что, так и отпустим? — недоуменно спросил Сережка.
— А что сделаешь? У нас, кстати, такие гонки не предусмотрены заданием. Поломаем вертолет, кто отвечать будет?
Он ткнул пальцем в уходящий вездеход:
— С них как с гуся вода. Зачем нам под колеса лезть? Пусть едут.
Хлебников не ответил, опустился в грузовую кабину, заглянул в горловину дополнительной пятисотлитровой бочки:
— Бензина еще на час полета.
— Хорошо, — сузил глаза Поротов. — Еще можно пару заходов сделать.
Его захватил азарт погони, командир чувствовал себя уязвленным. Нет, пора остановить этих разбойников, пора! Хотя второй пилот в некоторой степени был прав: за такую самодеятельность могли и наказать.
