— Еще бы не волноваться! Вот переговорю с детективом, может, и успокоюсь. Эксперты уже побывали на месте происшествия.
— Думаете, нашли какие-нибудь улики?
— Вряд ли. Но вчерашний инцидент заставит их более серьезно отнестись к происходящему. Кстати, об инцидентах… Филиппа сказала мне вчера, что Мэнди была очень огорчена тем, что Лилли не взяли на свадьбу подружкой невесты.
Дэвид раздраженно фыркнул:
— Тоже мне инцидент! Этот вопрос я закрыл девять месяцев назад. Лилли подарили платье на тысячу долларов дороже, чем платье подружки невесты. И она была счастлива до небес.
— Она очень рано уехала… я знаю, ее забирала Мэнди.
— Что вы хотите? Пятьсот гостей. Для девочки это чересчур. Слишком много впечатлений, слишком много шума. А вы, собственно, к чему затеяли разговор про Лилли?
— Не кажется ли вам, что Мэнди могла… ну, приложить руку ко всему… этому.
Впереди был сложный поворот. Справившись с ним, Дэвид повернул голову и уставился на меня не совсем добрым взглядом.
— Вы словно по нотам Пейтон поете. Ее любимая теория.
— Я… мы… дом Кроуфордов по правой стороне… Я… я просто всем интересуюсь.
— Я вам уже говорил недавно, — произнес Дэвид, опять глядя только на дорогу, — я не представляю Мэнди в роли злобной мстительницы. Конечно, развод ее не порадовал, но ничего, пережила. Теперь вот, слышал, встречается с парнем на десять лет моложе себя. Как вы там, в ваших глянцевых журналах, изящно выражаетесь, «нашла себе жеребчика».
— На самом деле я не глянцевая, я там только по криминальной части. Молодые жеребцы все как-то мимо меня. А которых знаю, те большей частью законченные психопаты.
Джип действительно стоял у дома Кроуфордов. «Ягуар» затормозил у парадного входа. Я в последний раз обернулась — нет ли за нами хвоста.
— Ничего, что я вас тут одну оставляю? — спросил Дэвид. — Вы этим людям доверяете?
— Целиком и полностью. Они были очень добры ко мне. Худшее, на что они способны, — убедят меня голосовать за республиканцев.
Когда я потянулась открыть дверь, Дэвид по-отечески тронул меня за плечо.
— Пейтон всегда хорошо отзывалась о вас, — сказал он голосом добрым, но властным. — И сам вижу, вы — умница и хотите докопаться до правды. Только не глупите, Бейли. Вчера вы были на волосок от больших неприятностей. Завязывайте вы с этим любительским расследованием.
— Как только полиция начнет профессиональное расследование, я тут же умою руки, — сказала я. — Но пока этого не случилось, что я должна делать? Сидеть хромой уточкой и крякать во все стороны: вот она я, господа охотники, хотите жарьте меня, а хотите сталкивайте с лестницы?
Дэвид внимательно выслушал меня, молча поиграл бровями, потом достал из бумажника свою визитную карточку.
— Сделаем так, — сказал он. — Как только полиция определится с планом действий, вы мне тут же позвоните.
«Ягуар» отъехал не раньше, чем миссис Кроуфорд впустила меня в дом. Я внутри не задержалась: от всего сердца поблагодарила Эвелин, попросила передать слова благодарности Ричарду, отказалась от предложенного чая и вышла к своему джипу. Передок помят, задний бампер покорежен. Однако жить будет. Я не гордая и на таком до Нью-Йорка доеду.
Увы, мое бодро-ироническое настроение как рукой сняло, когда я выехала на лесную дорогу. Я то и дело смотрела в зеркало заднего вида. И хотя в джипе было не теплее, чем на улице, мои ладони оставляли на руле мокрые следы.
Ближе к центру города мне стало немного спокойнее. Светло, машин кругом предостаточно… а вот и полицейский участок — старинное добротное здание из известняка в переулке неподалеку от Гринвич-авеню.
Дежурный сказал, что детективы сидят в другом помещении. В конце короткой Полицейской аллеи я нашла нужное здание — двухэтажный невзрачный домик.
В приемной меня просили подождать десять минут. Потом еще десять минут. Заряд утренней бодрости мало-помалу рассеивался, страшно хотелось кофе. Наконец меня провели к детективу Пиховски.
В большой комнате двумя рядами стояли двенадцать металлических письменных столов. Шесть из них были заняты. Детективы кому-то звонили, что-то писали, перебирали какие-то документы. Там и сям прямо поверх бумаг лежали на фольге остатки завтраков.
Детектив Пиховски сидел за третьим столом в правом ряду и галантно вскочил, завидев меня. Однако в этой конюшне железных столов он смотрелся не так шикарно, как на ферме у Пейтон. Костюмчик все тот же, что и в день гибели Эшли, только галстук цвета много страдавшей канарейки, как бы даже и не из первых рук купленный. В пышных усах крошки от завтрака, словно ему пришлось наспех доглатывать пирожок после того, как сообщили о моем приходе.
— Доброе утро, мисс Уэггинс, — сказал он, пожимая мне руку. — Садитесь, пожалуйста.
Я села на указанный мне серый складной стул. Сам Пиховски восседал в страшно эргономичном и страшно кожаном кресле. Я сняла пальто и поискала глазами вешалку. Пиховски небрежным жестом подсказал — да прямо на пол. На пол так на пол. В комнате жара стояла, как в сауне. И хотя окно было приоткрыто, это было все равно что пытаться остудить ад.
— Сколько помнится, — начал детектив Пиховски, — при нашей встрече на прошлой неделе вы сказали, что вы в наш город на один день. А получается, вы у нас частый гость?
Он говорил с притворным любопытством на лице, как человек, который заранее знает ответы на свои вопросы.
Я постаралась игнорировать выражение его лица и отвечать по существу.
— Нет, гость я тут не частый. Но гибель Эшли очень меня растревожила. И я вернулась, чтобы порасспросить людей и побыть с Пейтон Кросс.
— Что значит — «порасспросить людей»?
— Хотелось кое-что выяснить. Эти три несчастных случая не идут у меня из головы.
Детектив Пиховски собирался что-то сказать, потом вдруг принял какое-то решение и резко поменял тему разговора:
— Итак, расскажите мне, что вчера случилось. Разумеется, я читал протокол, и наши ребята с утра пошарили на месте происшествия. Но мне хочется услышать вашу версию.
Я радостно встрепенулась. Наконец-то меня выслушают с подобающим вниманием. Я рассказывала быстро, стараясь ничего не упустить.
Когда я закончила и выжидательно уставилась на него, детектив Пиховски лишь поджал губы и сдвинул брови.
Поскольку пауза затягивалась, я затараторила дальше:
— Понятия не имею, зачем кто-то творит такое. Конечно, у меня есть некоторые соображения. Но еще незрелые. А впрочем, если вам будет интересно, я могу и поделиться… Очевидно одно — кто-то за мной охотится. И в свете этого три смерти подружек невесты уже нельзя считать банальными несчастными случаями. Как вы полагаете?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
