Помещение оказалось светлым, но маленьким, даже меньше комнаты, в которой я ночевала. По обеим стенам стояли две низкие кровати, на одной из которых лежала вчерашняя девушка-транс с мужским членом. Она была совсем голой. Даже кожаного ошейника на ней на этот раз не оказалось. А вот руки транса были заведены за голову и пристегнуты наручниками к спинке кровати. Ноги были разведены в стороны и то же прикованы к кровати. Но девушка-транс не дергались и не стонала, она лежала смирно, смотрела на нас, и мне показалось, что невольница даже улыбалась кончиками губ.
Служанка открыла узкую дверцу встроенного в стену шкафа и достала два пластиковых колпачка, от которых тянулись провода к небольшой пластмассовой коробочке. Девушка-транс заерзала на кровати, но какого-либо недовольства не выказала.
— Сейчас она получит свою очередную порцию удовольствия, — сказала служанка, приладила на красивые груди блондинки колпачки и щелкнула на коробочке выключателем.
Я услышала легкое шипение и увидела, как сосочки блондинки начинают набухать, а она сама задрожала и стала тихо стонать.
Узкоглазая служанка повернула ручку на коробочке и более сильный разряд тока пошел по телу девушки-транса, она дернулась, сказала что-то на итальянском.
Служанка достала еще один прибор с коробочкой и проводами, его электроды прикрепила липучками у основания члена блондинки и включила второй прибор. Девушка-транс застонала и начала прогибаться, активно дергаться. Ее мужской причиндал стал набухать.
Узкоглазая нацепила мне на шею слюнявчик, подвела к кровати и принудила склониться над окрепшим членом.
— Поработай хорошенько! — велела служанка и направила член транса мне в рот.
Я обхватила вздувшуюся головку губами, принялась осторожно посасывать ее и ласкать языком. Девушка-транс издала томный стон, выгнулась навстречу мне и замерла. Я захватила мощный член глубоко, так, как любили мужчины, но недовольный возглас транса дал понять, что этого делать не нужно. Опять пришлось сосать головку.
Блондинка-транс часто дышала и начала стонать в полный голос. Она продолжила выгибаться, а я решила ускорить свои движения. Чувствовала пощипывание во рту, видимо, от разрядов тока, исходящих от приборчиков.
Моя промежность увлажнилась, груди стали чувствительными, шершавая изнанка латексного платья при малейшем движении терлась о соски, возбуждая их. Я получала удовольствие и активно работала губами и языком до тех пор, пока блондинка не издала громкий стон.
Она кончила мне в рот. Я повернулась к служанке, чтобы показать ей содержимое рта, сглотнула чуть терпкую сперму, стараясь не уронить на пол ни капли.
— Вот и хорошо, сделала как надо! — сказала служанка. — Пойдем, я отведу тебя к хозяйке.
Узкоглазая помогла мне подняться с пола, вытерла рот, дала попить из бутылочки, стоявшей на столике между кроватями. Затем сняла с блондинки колпачки и липучки, убрала приборчики в шкаф. Только после этого служанка освободила меня от слюнявчика, слегка испачканного в сперме, и дернула за поводок. Я опять послушно последовала за ней.
Девушка-транс сказала что-то недовольно нам вслед. Но служанка ее не слушала.
Глава 54
Меня привели во вчерашний зал. Дарья сидела в кресле. Она была в том же халате и тапочках, что и утром.
— Ну, рабыня, как тебе у меня? — спросила хозяйка замка.
— Нормально, — промолвила я.
Пока на самом деле все было приемлемо. Меня не били, сильно не унижали. Я подумала о том, что Даша заплатила за меня большие деньги в первую очередь для того, чтобы показать всем, что она способна перебить любую цену.
Миллиардерша встала, приблизилась ко мне, ее рука проскользнула под латексную ткань, пальцы защемили сосок, и женщина стала перекатывать его. На ее лице заиграла хитрая улыбка. Что она придумала? Я ждала подвоха.
Вдруг Дарья приникла губами к моему рту, протолкнула свой горячий язык в самую его глубь. Такого поворота событий я не могла представить. Меня, бесправную, опущенную рабыню, целует Госпожа, одна из самых богатых женщин Европы! И это на глазах ее служанки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
От неожиданности такой тело мое содрогнулось, словно после удара тока, я выгнулась, но Дарья оставила мой рот и сказала узкоглазой служанке:
— Отведи ее, пусть поспит. Вечером понадобится, будет развлекать гостей.
Служанка дернула за поводок, и мы пошли по коридору, устланному мягкой ковровой дорожкой. По пути узкоглазая пояснила:
— Вечером у госпожи будут важные гости. Пока она тобой довольна. Но ты должна быть в форме с гостями. Отсыпайся, я зайду за тобой.
В комнате, которую отвели мне, служанка сняла кандалы, раздела меня и прикрепила за наручники к кровати.
Раньше я не спала днем, но в тот день чувствовала себя разбитой, сильно уставшей. Как только улеглась на бок, сразу заснула и дремала до тех пор, пока не услышала, как в комнату вошла служанка. Узкоглазая отцепила наручники и попыталась засунуть мне в рот кляп в виде большого красного резинового шара.
— Что ты делаешь? Зачем кляп? — спросила я.
— Распоряжение хозяйки, — пояснила служанка.
Возражать было бессмысленно. Узкоглазая вставила кляп, опять нацепила наручники, натянула на меня то же латексное платье и отвела в тот же зал, куда меня ввезли на каталке. Здесь за накрытым столом вместе с Дарьей сидели еще две дамы. Одна худая, узкоплечая с бледным вытянутым лицом. Она носила белую блузку с пышным жабо, застегнутым под самое горло. И была украшена увесистой брошью, сверкавшей самоцветами.
Вторая гостья оказалась противоположностью первой: Ее толстая, лоснившаяся жиром туша была впихнута в кожаный костюм, который едва не трещал по швам.
Я обратила внимание на блюда, выставленные для трапезы, и тут же отвернулась. После каши, которой кормили меня, от изысканных яств начала кружиться голова и заурчало в животе.
Дамы услышали призывное урчание моего тела и начали издеваться, предлагать мне отведать деликатесы, но тут же сокрушались. Мол, как жаль: ротик-то у рабыни закупорен, но ей без кляпа никак нельзя! Шутки сопровождались дружным смехом, Даша хохотала громче всех.
Пока дамы насмехались, я осмотрелась. Около стола стояла вчерашняя женщина-служанка, которая готовила меня к встрече с Дашей. Одета она была на этот раз в платье из светлой холщевой ткани и синий фартук. А около Дарьи на коленях стояла рабыня-транс и усердно сосала пальцы ее голой ноги, при этом громко сопела и причмокивала.
Девушка-транс опять была обнажена, если не считать ошейника и длинной кожаной моно перчатки, в которую были облачены сведенные за спину руки невольницы. Перчатка в нескольких местах оказалась стянута ремнями, из-за чего трансу приходилось все время отводить назад плечи, в результате немаленькие груди сосавшей сексуально выдавались вперед. Попка девушки-транса была исполосована узкими красными полосами от ударов плети.
Посмеявшись, Дарья указала на меня и спросила:
— Как вам, девочки, моя новая игрушка?
— Еще не разглядели, — сказала худая дама и медленно поднялась из-за стола.
Она подошла ко мне вплотную, внимательно осмотрела злым взглядом и начала ощупывать меня, дергать за соски, щипать ягодицы. Я терпела, сколько хватило сил, но затем начала тихо мычать от боли.
— А она терпеливая, — сказала худая и пытались стащить с меня платье.
Дама просто рванула за шиворот и потянула на себя. Больно, когда с тебя грубо стаскивают латекс, и при этом руки скованы за спиной жесткими наручниками, а рот заткнут кляпом.
Я начала дергаться и лбом случайно ударила по щеке худую госпожу. Видимо, я сильно разозлила ее, потому что она схватила тонкий хлыст и начала меня бить, не заботясь о том, куда приходятся ее удары.
Вторая гостья Дарьи стояла, спокойно наблюдала за происходящим и не пыталась вмешаться. А я не сопротивлялась, хлыст гулял по телу, обжигал кожу, но сильной боли не было.
Наконец худенькая дама успокоилась. Она кивнула своей напарнице, та спокойно стащила с меня латексное платье, и худая сразу сунула руку мне в промежность, стала активно гладить там. Наверное, ей нравился мой гладко выбритый лобок. Я же боялась пошевелиться, стояла и гадала, что они собираются делать дальше.
