— Я всегда буду давать вам всё, что нужно для выполнения работы. Ни больше, ни меньше. Ты можешь не всегда соглашаться с моими решениями, но ты всегда будешь им следовать. Я служу ордосу очень давно, кодиций, и мой авторитет имеет поддержку на самой Священной Терре.
Больше вопросов раскрытия информации он касаться не будет.
Сказанного было далеко недостаточно, однако это ничего не меняет. Присяга дана. Долг нужно блюсти.
Но Каррас ещё не закончил.
— Ответь мне, инквизитор. Это ведь ты выбрал меня в командиры. Это ты собрал мою команду. Я слышал разговоры на Дамароте о необычности требований. Члены Совета Караула, похоже, не очень-то обрадовались. Можно было выбирать почти из сотни боевых братьев, однако ты выбрал именно нас. Даррион Раут — первый Экзорцист, когда-либо служивший в Карауле Смерти, и сейчас он здесь только потому, что ты лично поспособствовал соглашению с магистром ордена. Я чувствую, что здесь кроется что-то серьёзное, что-то, что я упускаю. Подозреваю, что на службе у тебя есть предсказатели — одарённые провидцы, которые могли поведать о неких потенциальных возможностях, которые ты пожелал воплотить в жизнь. Если они видели основные линии будущего, одной из причин которого являюсь я или моя команда, расскажи мне об этом сейчас. Мы имеем право знать.
Бородач снова улыбнулся своей пластиковой улыбкой.
— Не могу опровергнуть логичность твоих предположений, Альфа, однако правда гораздо обыденней. Твоя команда собрана благодаря своим талантам и тому, как один сможет дополнять других. Я в курсе тех сложностей, которые имеются между вами. Но время и опыт усилят сплочённость отряда. Как и всех космических десантников, сражения рано или поздно вас сблизят. Никакой тайны за моим выбором нет. Просто я требую себе самых лучших.
Каррас сердито нахмурился. Всё это — наверняка, ложь, но и отрицать зерно истины в ней нельзя. Ложь всегда действует лучше, если к ней примешана толика правды. Во всех испытаниях Дамарота боевые братья отряда «Коготь» показали себя исключительно умелыми воинами. Все, кроме Раута. Экзорцист — серьёзный боец, но его способности не столь очевидны, в отличие от остальных. Каррас был уверен, что Раута выбрали потому, что душу его нельзя различить в варпе. Зачем именно это было сделано — до сих пор его озадачивало и вызывало серьёзную озабоченность.
Молчание затянулось — и стало понятно, что вопросами больше ничего добиться не получится. Сигма поделился всем, чем желал поделиться. Он отпустил Карраса, и библиарий присоединился к остальной команде и техновидцам корабля, дабы воздать почести боевому снаряжению перед отправкой.
Это было двадцать два часа назад, ещё до подлёта к планете и до погрузки в «Грозовые вороны». И вот они здесь: сходят в недра мира, расколотого противоположностями.
Продвигаясь вслед за Соларионом, который шёл первым, Каррас снова проиграл в голове слова инквизитора:
«Члены твоей команды могут погибнуть. Прими этот факт».
Призрак Смерти отпустил тихое проклятие, но его скрыл щиток шлема. По этому поводу Каррас может сказать только одно: ни один из его десантников здесь внизу не погибнет. Только не в его смену. Ни ради этого проклятого инквизитора, ни ради кого-то другого.
«Отряд «Коготь», — сообщило по воксу неприглядное череполикое устройство, передавая слова Сигмы через ретранслятор на поверхности, — сейчас я привяжу ваши системы слежения к соответствующей указке. Она покажет местоположение основной цели, но не покажет путь к ней. Записей о расположении природных туннелях за шахтами нет. Тем не менее, мы продвинемся до пересечения координат «шесть-дельта-шесть-один», видимой на ваших ретинальных дисплеях. Там я запущу особую картографическую процедуру. Если сервочереп получит повреждения до достижения этой точки, вероятность успеха задания снизится до менее одного процента. Если мы попадём в засаду или будем раскрыты, вашей первой задачей будет защищать это устройство. Это понятно?»
Каррас движением век перещёлкивал ретинальный дисплей, пока тот не показал трёхмерное представление известного расположения Подработок Ночной стороны. Мигнув ещё пару раз, он отделил ту часть шахты, в которой на данный момент находилась команда. Их текущее местоположение было отмечено светящейся зелёной точкой. Пересечения координат, о котором шла речь, подмигивало белой. Кратчайший путь до неё также был подсвечен — тонкой линией пульсирующего белого света. По правде говоря, его можно было назвать как угодно, только не кратчайшим: извилистые серии поворотов, скруглений и перепадов, где прежние копатели рыли во всех возможных направлениях, отчаянно надеясь наткнуться на богатую жилу редких и ценных элементов. Одним словом, расположение шахт было абсолютно хаотичным.
— Мы поняли, — ответил Каррас черепу. — Будем надеяться, что ни в одном ключевом туннеле на нашем пути ничего не обрушилось. «Коготь», пока заряжаемся только «охотниками». Попытаемся проделать всё чисто и просто. Соларион, ты — вперёд. Дай знать, как только заметишь любой свежий след.
— Слышу, Альфа, — отозвался Соларион неприветливо.
В последнем слове проскользнула язвительная нотка: «Альфа» было сказано так, что прозвучало почти как ругательство. Каррас задавил сильное желание клюнуть на приманку. Будет ли Соларион так же зариться на место командира, когда начнётся заваруха? Сигма на встрече не оставил никаких сомнений: как только команда раскроется, на них накинутся в таких количествах, что мало не покажется, а команда раскроется обязательно — рано или поздно. Это неизбежно. Как только они достигнут основной цели, это будет хороший пинок по этому осиному гнезду. Потом останется только бешеная гонка — отход с боем к точке эвакуации, пока не вышло время.
— Все остальные, порядок следования вам известен. Хирон, ты с одним сервитором — GS8 — стережёшь эту точку.
— Не нужны мне никакие сервиторы, — заворчал дредноут.
— У тебя, как и у всех нас, есть мёртвые зоны, Плакальщик. Стрелковый сервитор прикроет эти зоны. Возможно, ты ещё будешь рад. Это место не должно достаться врагу ни при каких условиях. Это ясно? Это единственная точка эвакуации, доступная на полсотни километров во все стороны. Если мы её потеряем…
— Просто веди их ко мне, Призрак Смерти. Не оставляйте всё веселье для себя.
Каррас повернулся к остальным.
— По пути я назначу дополнительные точки сбора. Если придётся отступать и эти точки окажутся под угрозой, пробивайтесь сюда. Что бы ни случилось, братья, сделайте всё, чтобы оказаться здесь до того, как истечёт время. У нас меньше десяти часов. «Грозовые вороны» ждать не будут.
Пока на хронометре оставалось почти полных десять часов, его счётчик светился зелёным. За пять часов до конца он сменится жёлтым. За два часа — оранжевым.
За тридцать минут — дисплей хронометра станет красным.
— Всем всё понятно?
Низкие голоса, искажённые вокс-связью, ответили утвердительно. Командир дал команду отряду выдвигаться, и все попрощались с дредноутом, надеясь, что это только временно. Соларион, с болтером наперевес, чтобы освещать себе путь, осторожно двинулся к самому восточному туннелю. Череп — дистанционное воплощение Сигмы — последовал за ним, держась на метр выше и позади, выбрасывая собственный слабенький, не сильнее огонька свечи, лучик света.
Остальная команда двинулась следом: вначале Каррас, за ним — Раут, Фосс и, наконец, Зид, в кильватере которого тащились четверо из пяти сервиторов-стрелков, трое из которых везли дополнительные боеприпасы, которые Фосс закрепил к ним на рамы. У последнего к спине был пристёгнут чёрный ящик, принадлежащий Сигме. Инквизитор до сих пор не удосужился поделиться хоть какой-то информацией о его содержимом.
Каррас всё думал: не бомба ли это? Он мрачно представил себе, как он и вся его команда обращаются в пар, не успев вовремя пробиться к выходу сквозь заторы чужацких тел. Иногда он был даже рад, что не одарён истинным видением. Иначе подобные мысли запросто означали бы неминуемую гибель. Лучше не знать, как и когда тебя заберёт твоя последняя, необратимая смерть, пока она не явится сама.
Там, на Дамароте, Марн Лохейн спросил о психическом обучении на Окклюдусе, явно удивлённый, что Каррас не может прозревать основные линии будущего.
— Мой дар — для битвы, — ответил ему Каррас. — Мне не дано сильное предвидение, как некоторым из братьев. А так как больших способностей к этому у меня не открылось, было сразу решено, что моей энергии найдётся лучшее применение в других, более военных, искусствах.
— Понятно, — отозвался Лохейн. — Или тебя не стали обучить видеть будущее, потому что есть вещи, которые кому-то не хотелось, чтобы ты увидел.
Тон, каким это было сказано, равно как и сами слова, в тот момент Карраса встревожили. Ответить тут было нечего. Лохейн улыбнулся и махнул рукой, однако что-то в его взгляде Каррасу всё-таки не понравилось.
