- Ты мне? - пробасил он, затем прищурился и двинулся в нашу сторону. Для всех он просто шёл по коридору, а для меня словно плыл внеземным божеством, окутанный золотым сиянием. Я вывернулась из рук приставучих нахалов и побежала ему навстречу. Я все вспомнила: как тяжело ходила им беременная, какие тяжёлые были роды, какой он был беспокойный малыш, как самозабвенно его любила. Не справившись с нахлынувшими эмоциями, крепко обняла его за шею, погладила пальцами по лбу, по носу с едва заметной горбинкой, провела по гладкой коже на скулах и подбородке. Всхлипнула и крепко прижалась.
Майкл не стал резко отрывать меня от себя, а наоборот расслабился и позволил ещё немного себя потискать.
- Ну, ни фига себе, у тебя поклонницы, Майки! Поделишься? - начали наступать его сокурсники со всех сторон.
- Нет, отбой, пацаны, эта куколка со мной.
Мои, к счастью, несостоявшиеся обидчики, громко заулюлюкали, но пропустили нас с явной неохотой. Видно было, что с Майклом они не спешат портить отношения.
- Кто ты и что тебе от меня нужно? - начал он без предисловий, когда мы вышли из университета. - Только честно, без сопливых сказочек про люблю-немогу. Фанатка, шпионка, поклонница, кто?
- Да-да, поклонница, - прекрасная идея, чтобы прикрыть мою несдержанность при встрече. Я знала, что в универе он играл в футбол и был очень популярен среди девчонок. - Я так давно мечтала с тобой познакомиться. А тут такой шанс. Давай, дружить?
- Что? Дружить? Ты серьезно, из какого ты века или деревни прибыла? Хотя на вид нормальная вроде бы! Я бы даже сказал очень красивая. Ну, что же давай. Я уже полностью освободился, завтра суббота и можно расслабиться. Хочешь в клуб или кафе сходим, потом ко мне.
- Стой-стой, не так быстро. Когда я сказала дружить, я имела в виду именно дружбу, понимаешь?
- Прям дружбу-дружбу? Что реально?
- Да, в самом деле.
- Хм, ну давай попробуем. Таких подруг у меня ещё не было, - и окинул меня внимательным взглядом с головы до ног.
- Только сразу предупреждаю! Не вздумай в меня влюбиться, я замужем вообще-то, - дважды между прочим, подумала про себя, и твоя мать в придачу. Но этого я ему пока сказать не могу. Не сразу, пусть немного привыкнет ко мне, узнает получше, а потом уже ошарашу его этой чудесной новостью. Так возможно появится крошечный шанс, что он не заподозрит во мне сумасшедшую. Да я ему миллион доводов могу привести в доказательство своего материнства.
Он лишь закатил глаза и пробурчал:
- Тоже мне фифа! А муж твой в курсе, что ты знакомишься с левыми парнями и виснешь на них?
- Он у меня не ревнивый, - и непроизвольно хмыкнула, вспомнив какой Дариус не ревнивый на самом деле. Но это же сын!
- Ок, тогда погнали в кино, не против, подруга?
- О, я только за! Сто лет в кино не была!
Так и началась наша великая и к сожалению, недолгая дружба. Которая закончилась через месяц беспрерывных встреч, походов в кино, кафе, парки, на аттракционы и просто гуляний по городу. За это время я узнала столько всего интересного из его жизни. О его теплом отношении к брату ( с которым обещал меня скоро познакомить), о неприязни и презрении к отцу, о благодарности к соседке, что практически их вырастила. Но если я ненавязчиво переводила речь на его исчезнувшую мать, то всегда такие разговоры вводили сына в тихую ярость и я не смела продолжать.
В итоге, в один из теплых весенних вечеров на все мои настойчивые расспросы о его плохом настроении, он признался, что всё-таки влюбился... в меня. И видеться теперь мы, наверное, не сможем, если я конечно не планирую завести себе любовника в его лице. Я, конечно же, не планировала! Тогда он резко развернулся и хотел было уйти, но я не выдержала и крикнула ему вслед:
- Майкл, пожалуйста, не уходи.
Но он не слушал меня, отдаляясь все дальше по улице.
- Я твоя мама!
О, да! мои слова заставили его остановиться. Но только вот того, что последовало за этим, я уж никак не могла ожидать. Он быстрым стремительным шагом стал возвращаться ко мне, и в тот момент когда я обрадовалась и раскрыла ему свои объятия, он вытянул одну руку и схватил меня за шею, немного приподняв над землей. Больно сдавил горло и прошипел в мое ошарашенное лицо:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Не смей так никогда шутить! Ты, малолетняя дрянь! После моего признания не думай, что теперь сможешь мною манипулировать и давить на самую больную точку в моей душе! Тебе ясно?
Что я могла на это ему ответить? Лишь невнятно прохрипела. Нехотя, но все же он разжал свои сильные пальцы и опустил меня на землю.
- Я могу доказать, - тихо предприняла еще одну попытку достучаться до его благоразумия, осипшим голосом.
- Ты - сумасшедшая, что ли? А на вид вроде бы нормальная. Надо же, не розглядел. Вот я дурак, надо было сразу тебя прогнать. Ты при первой встрече еще показалась мне немного особенной. Не приближайся ко мне больше никогда, я тебе не верю. И не вздумай искать встреч с Лео. Я так понимаю, он тебе тоже приходиться сыном?
- Д-д-да... - начала я заикаться от страха. Такого развития событий я не могла представить даже в самом страшном своем сне.
- Так вот, Эва! Да, у вас с моей матерью одинаковые имена и одинаковый типаж, но на этом пожалуй сходства заканчиваются. Я хорошо помню свою мать. Очень хорошо. Ясно тебе? Ты - не она. И что бы не привиделось там тебе, не смей больше появляться мне на глаза. Иначе я за себя не ручаюсь. Моя мать - это очень больная тема для меня и моего младшего брата. И если я еще снесу такие глупые шутки или твое сумасшедствие, то втягивать в это дерьмо Лео, я не позволю. За родного брата я не раздумывая любого, в том числе и тебя, прибъю тихонечко и прикопаю в соседнем лесочке. Ты все поняла?
Я испуганно кивнула. Мы стояли с ним посредине темной улицы, вокруг ни души, и я нисколечко не сомневалась в том, что все свои страшные угрозы он приведет в действия, наруш я его условия.
Больше не говоря ни слова, он развернулся и широкими размашистыми шагами стал удаляться в непроглядную темноту вечерней улицы.
Когда я вернулась в свою квартиру, разбитая и опустошенная, жить мне практически не хотелось. А смысл? У меня ничего и никого нет. Родные сыновья не признают меня, близких у меня давно здесь нет, родственники, что живут в другой стране, тоже особо мне не были никогда близки. Зря я поспешила и открылась Майклу. Теперь он вообще не подпустит меня к себе на пушечный выстрел. И к Лео. Вот я дура набитая. Вернее побитая, а еще точнее придушенная собственным сыном. Мрак.
Прошла на кухню. Включила чайник, послушала как он резво щелкнул после закипания, но радости этот звук мне уже не приносил. Ну, и что дальше? Села в темноте на подоконник и стала вглядываться в звездное, ясное, ночное небо. Такие привычные звезды, тонкая длинная дымка облаков, молодой месяц полупрозрачным серпом, повисший над моим окном. Все очень родное и до боли знакомое. Но почему же мне это не приносит счастья и успокоения. На душе так гадко и тоскливо. Что мне теперь делать, что? Как вернуть доверие сыновей? Может сделать пластическую операцию по прибавлению возраста. Интересно, такие бывают? Обычно все хотят омолодиться. А что? Изменю кардинально свою внешность, подгоню под свое прошлое лицо, добавлю морщин и вуаля! Точно, так и сделаю. Завтра же узнаю номера пластических клиник.
Посидела еще немного. Выпила весь чай, потом налила себе кофе. Вспомнила про зеркало, взяла его в руки и стала любоваться своей маленькой Энже. А она, каждый раз, когда я на нее смотрела, не сводила с меня своих маленьких любопытных глазок. Но ведь этого просто не может быть. Связь односторонняя. Через пару часов к ней зашел Дариус. Такой небритый, осунувшийся, с потухшим взглядом. Сердце дрогнуло на секундочку. Но я не позволяла себе думать в таком ключе о том мужчине, что разрушил мою жизнь. Я всеми силами старалась вспоминать только плохое. Но таких моментов было столь мало, что они очень быстро стерлись из моей памяти, напрочь вытесненные его заботой, нежностью, вниманием, шутками. Маг взял ребенка на руки и стал ходить по комнате, укачивая, целуя и рассказывая добрую сказку. Какая милая картина. Я так за них рада.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
