Я медленно шла вдоль кромки воды со своей ненаглядной драконочкой на руках и размышляла над причинами, побудившими великого мага изменить свою привычную манеру поведения.
Под моими босыми ногами чуть слышно шелестит белый горячий песок, соленая вода лижет мои ступни, а морской бриз развевает волосы и все время бросает их мне в лицо. В очередной раз, откинув копну пышных локонов, что при близком соседстве с водой, стали ещё выразительнее, остановилась как вкопанная. Передо мной словно из ниоткуда вырос император, собственной персоной.
Я обернулась на Дариуса, но тот лишь коротко кивнув, продолжил с грустью смотреть на нас.
- Разве ж можно так пугать? - обиженно воскликнула и инстинктивно прижала Энже покрепче к себе. Малышка не спала, а с неподдельным и чисто детским всепоглощающим восторгом, рассматривала все вокруг. Когда Вильгельм попал в ее поле зрения, кроха едва заметно ему улыбнулась. Голубенькие глазки широко распахнулись и она закричала громко и требовательно.
- Моя маленькая, что случилась? Не плачь, родная! Ну же, тише-тише, - пыталась я ее успокоить и отвлечь, но все бесполезно, она продолжала кричать и плакать.
- Можно, мне ее подержать? Меня дети очень любят, - осторожно проговорил неожиданный гость.
Я с неохотой протянула ребенка мужчине и она тут же замолчала. Интересно, что он тут забыл?
- Ну, я же говорил, - самодовольно заявил император, покачивая ее у себя на плече и тихонько напевая, какую-то незамысловатую песенку на ушко.
Мы неспеша продолжили прогулку уже втроём вдоль бирюзового побережья. Мужчина нежно обнимал ребенка и постоянно на меня странно поглядывал своими завораживающими зелёными глазами. Наконец, он решился:
- Эва, дорогая, мне нужно тебе кое-что рассказать. Это очень важно. Только, прошу тебя, дай мне сначала высказаться до конца и уже потом начинать задавать вопросы и предъявлять претензии. Поверь мне, я хотел, как лучше. Как же сложно, - он запустил свободную руку в свои светлые, идеально уложенные волосы и слегка из взъерошил. - Сейчас, дай мне минутку собраться с мыслями. Я очень благодарен Дариусу, что позволил мне все самому рассказать. Возможно, остался хотя бы крошечный шанс на твое понимание и прощение. Хотя, по сути, я не сделал ничего особенного...
- Да, что случилось-то! Вильгельм, прошу вас, не тяните! Вы меня пугаете!
- Ну... как бы это сказать... - все никак не мог император подобрать подходящих слов.
- Он стёр тебе память и некоторые эмоции, вот что случилось, наивная ты человечка! - неожиданно раздраженный, очень знакомый, чарующий женский голос вмешался в нашу беседу.
Я резко развернулась в сторону говорившей и увидела Даноли, что выглядывала по пояс из воды.
- Он что сделал? - в первые секунды смысл, небрежно оброненной фразы, отказывался доходить до меня.
- Подтер твою память и скорректировал некоторые твои чувства при помощи моих чар, - как ни в чем не бывало заявила сирена. Будто так и надо, без тени эмоции или сожаления.
- За что? И те сны, что мне иногда снились с твоим участием - это были вовсе не сны, - скорее утверждала я, а не спрашивала.
Она согласно кивнула, а император с яростью выплюнул в ее сторону:
- Я просил тебя появиться в конце нашего разговора, а не испортить все своей неуместной репликой! Как ты посмела ослушаться? Исчезни с глаз моих, с тобой я позже разберусь!
Губы ее задрожали, глаза заблестели и наполнились едва сдерживаемыми слезами, но Даноли гордо задрала подбородок и, резко хлопнув своим перламутровым хвостом по воде, исчезла в темной водной глади.
Я же стояла, как громом поражённая. Мысли разбегались и путались, вопросы наслаивались один на другой. Зачем, зачем это императору? Что я такого ему сделала или может услышала, что он решил избавить меня от этих неугодных ему воспоминаний?
Увидев мое озадаченное и расстроенное лицо, Вильгельм сделал пару шагов ко мне, но был остановлен моей поднятой ладонью в предупреждающем жесте.
- Послушай, дорогая, милая, хорошая, родная Эвочка! - интересное начало, подумалось мне. - Я желаю тебе только добра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Да неужели?
- Поверь же мне! Ты мой свет, моя жизнь, моя муза... Я полюбил тебя с первой секунды, как только увидел в доме у Дара.
- Какой замечательный друг... еще один...
- Дай же мне сказать! - с раздражением чуть не вскричал император. Но не смог повысить на меня голос, хотя было видно, что ему очень этого хотелось. Ведь при каждом его повышении интонации хотя бы на пару тонов, Энже в его руках начинала недовольно кряхтеть. И мужчине приходилось стараться говорить тише и спокойнее. Моя ж ты девочка!
- Я сделал это для тебя, чтобы ты не страдала и не плакала по ночам. У меня сердце в клочья разрывалось от твоих слез и всхлипов, твоя подушка каждую ночь напитывалась горькими слезами, а я слушал под дверью и не мог помочь. В одну ужасную ночь, когда ты прорыдала несколько часов к ряду и уснула на полу, я не выдержал и отнес тебя к озеру. Я очень хотел помочь тебе! Так же нельзя убиваться всего лишь по детям! Вот сейчас ты растишь маленькую дочь, завтра можешь родить еще одного ребенка, а послезавтра вообще стать счастливой мачехой двадцати прекрасным девочкам!
- Что-о-о! - тихим разъяренным шепотом прокричала я в бешенстве. - Каких детей я должна была забыть?
Во мне все клокотало от ярости и злости. Я хотела в эту секунду его убить. Как же он вовремя прикрылся младенцем. Энже спасла его от физической расправы, а то бы его прекрасная модельная физиономия знатно была бы расцарапана моими ногтями.
- У тебя осталось двое детей в прошлом твоём мире. И муж.
- Сколько?
- Двое!
- Нет! Сколько им было лет, когда Дариус меня выкрал из моего мира?
- Одному около десяти, я точно не знаю. А второму полгода... - и попятился от меня благоразумно. Понял, гад, что даже Энже на его руках не спасет от моей бешеной злости. - Эва, милая, подожди, что ты делаешь?
Я медленно наступала на него. Осторожно и бережно забрала из его рук малышку, с интересом наблюдающую за нами, развернулась и пошла в сторону виллы.
- Эва, дорогая! Подожди, не уходи так, пожалуйста. Давай поговорим, все обсудим, - летело мне уже в спину.
- И поговорим! И обсудим! И всё-всё выясним. Обязательно. Вот только сейчас малышку отнесу в дом и поговорим. Так поговорим, мало не покажется никому из вас двоих. Идите за мной, глубоконеуважаемый император Вильгельм, как вас там, сто тысяч раз проклинаемый!
Войдя в дом, отдав драконочку кормилице с нянечкой и дождавшись пока они скроются на втором этаже, а потом и еще немного подождав для надёжности, я громко закричала:
- Дариус, муж мой ненаглядный! Выходи трус несчастный, я видела, как ты спрятался в своем кабинете! Ты нам нужен, срочно! Иначе на одного друга у тебя станет меньше и тебе придется занять такой ненавистный тобою пост императора внепланово! - вещала я вкрадчиво и совершенно спокойно, но император все равно почему-то отодвинулся от меня подальше и присел в самом дальнем углу гостиной на маленький диванчик, поближе к выходу.
- Любовь моя! Я ни при чем! Я сам узнал совсем недавно, - начал оправдываться маг прямо с порога.
- То есть, когда крал меня, то не знал, что у меня есть двое детей?
- Знал, - твердо произнёс Дариус. - И сделал бы это ещё сто тысяч раз, если бы пришлось. Ради того, чтобы почувствовать и пережить то необъятное счастье рядом с тобой.
После его слов я отвернулась от местного мужа и обратилась к императору:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Вильгельм, верните мне память, я хочу восстановить свои воспоминания о детях, о своих чувствах, о своей материнской любви! А ты, великий маг времени, - вернешь меня домой! И почему я не чувствую в себе никаких отголосков материнской любви?
- Эва, доро...- но увидев мой предупреждающий взгляд, император осекся и уже продожил без всяких нежностей. - Сожалею, но полностью твои эмоции и вся глубина чувств уже никогда не сможет вернуться. Их можно приобрести только заново, полюбить тех детей снова, познакомившись и узнав их получше.
