табуретку из-под этих несбыточных надежд.
— Я тоже в порядке, Благодарю за беспокойство.
Он развернулся всем телом. В её глазах всё так же плескался равнодушный отказ.
— Мне казалось вам нужно время для переезда. — В холодной и светской улыбке был оскал волка, попавшего в капкан. И немного безумного желания услышать «с чего вы взяли подобную глупость».
— Вам не стоит забивать свою голову подобными мелочами. Вещами занимается охрана. На рабочем процессе это не отразится. — Она чеканила слова, стараясь унять странное ощущение от его взгляда. О чём бы он ни беседовал с мадам вчера вечером, это придало неуловимый оттенок окончательности происходящему.
— Не буду. Хорошего дня. — Кивнул он и просто ушел.
Разговоров больше не будет. Тектоническим плитам прошлого пора отчаливать. Плотно закрыв за собой двери, он позволил себе замереть на месте, уставившись невидящим взглядом в грязно-серую пелену облаков за окном. Вдох-выдох. Шаг. Потом другой. Снять пальто. Проверить узел на галстуке. Криво улыбнуться зеркалу, чтобы тут же поправить выражение лица. Время включаться в рабочий процесс. Разбирать сообщения, уточнять данные по контрактам, искать резервы опасно наклонившегося здания фирмы. Кроме него всё равно этим никто не займется.
— Нет записи его разговора?
— Ты сама отказалась вешать на него дополнительное оборудование. Сам факт разговора я зафиксировал, а всё остальное можешь сама попытаться выудить.
— Боюсь, это будет сложновато.
— Ну, матушка, тут уж вы сами выбирайте. Еще пару дней у меня еще будет возможность включить прослушку. А потом — всё. Мы же с тобой договорились прикрыть подобную возможность, чтобы уязвимости не плодить. Так что думай сама.
— Хорошо. Я проработаю этот вопрос. Как там полковник?
— Ты оказалась права — он сразу же начал составлять досье. Причем подробные настолько, что мы и не мечтали. И вполне объективные, насколько я могу пока судить.
— Не расслабляйся. Он старый и тертый жизнью лис. Попытка протолкнуть дезу будет просто обязательно. Для объективности — нужны еще источники.
— Ты опять будешь недовольна, но твой приятель бы подошел идеально.
— Думаешь, он согласится? Все-таки я его сильно задела историей с Жаном.
— Значит, поговорили вы жёстко. Хоть, это не моё дело. Но от твоего душевного равновесия зависит очень многое. Для такого опытного человека у тебя есть опасная тенденция недооценивать мужчин. Ты все равно ему небезразлична. А починить систему безопасности для него более важная задача, чем пытаться отыграться на твоей персоне. Хотя с его характером… Заклинить его может. Но в этом случае он просто будет молчать, предоставив выкручиваться самой.
— Ну, запасной план у меня есть. Просто хотелось бы иметь больше уверенности.
— Может, помнишь, это — люди. Твоя сфера ответственности. По мне с компьютерами проще договориться. Что я и делаю. Кстати я могу быть на связи во время этой конференции, если ты гарнитуру оденешь. Второй набор глаз и ушей лучше, особенно если ты ожидаешь подвоха от наследничка.
— Спасибо. Не помешает.
Она отключилась от разговора с неприятным чувством, что слышала уже подобные слова этой ночью. И они оба правы. Она раскисает, вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что сейчас на самом деле важно. Запланированное совещание было слишком важным, чтобы его провалить.
— Зои. Мне нужно пообщаться приватно с начальником. Можешь организовать окно минут в десять?
— Я-то могу, но нужно уточнить у шефа.
— Конечно.
Когда через пять минут Зои удивленно произнесла «он вас ждет прямо сейчас — выделил 15 минут» это выглядело довольно странно, после холодной утренней беседы. Русалка, взяв в руки довольно тощую папку с данными, вплыла в кабинет.
— Слушаю.
Он был скорее сосредоточен на кружке чая, чем на женщине стоящей перед ним.
— Вопрос в совещании. Помимо решения общих вопросов связанных с моим появлением и общей реорганизацией, мне хотелось решить и некоторые вопросы безопасности.
— Например.
— Вот пример раздаточного материала. Тот минимальный объем информации, который удалось вытащить за прошедшие дни. Компромат, причем в довольно мягкой форме.
Папка, которую он держал в руках, помимо эха её духов, содержала нелицеприятные характеристики работников. Он хмыкнул, переворачивая страницы, автоматически отмечая неточности и явные ляпы.
— Довольно непрофессиональный материал, местами.
— Это сделано намеренно. Они должны испугаться и расслабиться одновременно. Но провокация никогда не сработает на полную мощность, если они не почувствуют свою безнаказанность.
— Ты вызываешь огонь на себя. Это понятно.
— Но я хочу, чтобы вы мне в этом помогли. Чтобы они считали врагом только меня, а вас — авторитетом, который может заставить меня замолчать.
— Не сработает. Я тебя нанял, и это всегда будет препятствовать подобной легенде.
— Сработает. Если выльется в серьезный конфликт, где вы станете на их сторону. Мой контракт препятствует тому, чтобы меня можно было резко выкинуть, поэтому ситуация будет напоминать «её терпят здесь только потому, что всё остальное — слишком дорогое удовольствие».
— Ты меня обманула и работаешь на разрушение фирмы, но я понял это слишком поздно?
— Да. Как-то так.
— Кто будет в курсе конфликта?
— Я бы оставила это между нами, но думаю, что Зои всё равно рано или поздно поймёт.
— Лучше поздно, потому что ей тоже лучше ничего не знать, особенно по началу. Посмотрю данные и пришлю по закрытому каналу. Некоторые ляпы слишком бросаются в глаза. И отвечая на твой не заданный вопрос, я постараюсь составить и более объективные характеристики для внутреннего использования.
— Спасибо.
Он опять кивнул, провожая её взглядом, прежде чем вернуться к списку. Времени до совещания оставалось немного. Но идея прилюдно и безнаказанно на неё наорать продавила сразу все остальные приоритеты. При всей топорности формулировок её команда реально хорошо поработала. Перехлесты исправить оказалось гораздо проще, чем казалось поначалу.
Закончив первый проход, он захотел еще раз с ней пообщаться, но остановил себя, в момент прикосновения к телефону. Нет. Смысл импровизации в её непредсказуемости даже для самих игроков. Учитывая скандалы, которые неизбежно последуют, будет лучше, если останутся естественные шероховатости. Она хочет скандал. Громкость как раз обеспечить не проблема. В его нынешнем состоянии. Но сумеет
