Несмотря на то, что жертв было много меньше, чем могло бы быть, все равно пострадавшие и погибшие исчислялись десятками. Она не могла больше работать, как прежде, и вынуждена была оставить тренерскую работу. А после отдыха в санатории, куда её отправили на реабилитацию по настоянию психологов, к ней обратились с просьбой, на которую она не смогла ответить отказом. Одной из её воспитанниц требовалась помощь. Ниночка, девочка-птичка, нуждалась в своей наставнице. И вот она уже больше месяца вместе с ней на Луне. И она с радостью видела, как Нина снова учится ходить, и даже прыгать. Пусть, пока в сложном каркасном экзоскелете, но её обновлённые мышцы привыкают, и уже скоро его можно будет практически снять. При лунной гравитации это будет совсем несложно.
А затем, когда Нина уже освоилась, Аркадий Игнатов перед шлюзом экспериментального большого купола, торжественно вручил ей, специально для неё разработанные, сияющие белизной, лунные крылья. Все свободные сотрудники базы прибежали к куполу, чтобы вживую наблюдать за первыми робкими попытками девочки оторваться от поверхности с помощью крыльев. (А кто не сумел лично, наблюдали по видео и затем получали нагоняи от начальника службы охраны за сторонние занятия во время дежурства.) И у неё получается. Прыжок и, раскрыв крылья, она, неуклюже покачиваясь, скользит над травой. Снова толчок ногами, и новое скольжение. Это ещё нельзя назвать полётом, но это уже больше, чем просто прыжок. Смех, подбадривающие крики зрителей, и слезы счастья на глазах, пока ещё не летящей, но уже не чувствующей себя безнадёжным инвалидом девочки.
И вот, перед Татьяной стоит новая задача, научить свою воспитанницу летать. И не просто летать, а давать выступления мирового уровня, с элементами гимнастики… куда же без них. А как учить, если сама не представляешь чему? Чтобы учить, надо начинать учиться самой. И как только выдаётся возможность, Татьяна отправляется в лабораторию Аркадия Сергеевича. Тот, вникнув в проблему, обмеряет Татьяну словно портной, и вот уже задания по составляющим крыльев отправляются на специализированные 3Д принтеры мастерской. И на следующий день, когда неугомонная воспитанница, наконец, ложится спать, Татьяна с несвойственной ей обычно поспешностью, бросается в мастерскую, а затем к шлюзу купола, крепко прижимая к себе — уже СВОИ крылья.
* * *
Александр Асланович Темергалиев шёл по коридору экспериментальной лунной базы СССР и думал о том, какими необычными путями порой идёт судьба. Ведь ещё совсем недавно он и подумать не мог, что окажется в космосе, на Луне.
Он всегда «болел» небом. Бескрайняя небесная синева над степями родного Казахстана с детства притягивала его взгляд, поэтому не удивительно, что он сначала пошёл в лётную школу, а затем стал профессиональным пилотом. Отслужив положенный срок в ВВС СССР, он ушёл в отставку и устроился авиа-инструктором. Авиа-инструкторы были весьма востребованы в стране с её необъятными просторами. Как признанный пилот и хороший наставник, он мотался по всему Союзу, что не лучшим образом сказывалось на личной жизни. Несмотря на несколько скоротечных романов, ни одна из женщин не смогла оказаться в его сердце выше любви к небу и полётам. Настоящий фанат неба, он летал практически на любых аппаратах, которые поднимались в воздух. Но из всех видов летательных аппаратов больше всего он полюбил спортивные дельтапланы, предпочитая их даже лёгким спортивным самолётами и новомодным, стремительным, аэроглиссерам. Именно летая на них, он чувствовал себя по-настоящему наедине с небом, чувствовал себя птицей. Он недаром считался одним из лучших инструкторов и дельтапланеристов в СССР. Наверное, поэтому именно к нему обратились с просьбой «покатать» маленькую героиню на дельтаплане.
Сначала он просто катал Нину в тандеме. И надо было видеть тот восторг, который охватывал девочку, когда он, аккуратно, вместе с ней поднимался в воздух. Надо было видеть её сияющие в предвкушении восторга глаза перед полётом, чтобы понять, она, как и он, больна небом. Скоро он уже давал ей возможность немного «рулить» полётом. И он буквально сам чувствовал её отчаянье и боль, когда они возвращались из недолгих полётов, и ей приходилось снова садиться в своё кресло-каталку. Всего несколько аккуратных полётов, но их хватило ему, чтобы почувствовать родственную душу. И когда к нему обратились с предложением стать наставником Нины по лётному делу, он сначала удивился, а затем подробно ознакомившись с предложением, не смог отказать. И вот теперь, он вместе с ученицей на Луне, и она уже примеряет крылья, а он даже не знает, что ей советовать. Он должен уметь летать сам, чтобы учить. Это было настолько бесспорно, что улыбающийся Аркадий Игнатов даже не удивился, когда он пришёл за крыльями. Измерив вдоль и поперёк невысокую, но крепкую фигуру пилота, он занёс данные в компьютерную модель, и уже через минуты отправил расчёты макетов в мастерскую.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
После дневных тренировок и занятий, его юная ученица крепко спит. Ученикам режим нарушать нельзя. А учителям? Учителям — можно! Известный вопрос, когда учатся учителя? Когда учат и когда ученики спят. И вот, он уже идёт из мастерской к лётному куполу, прижимая к себе чехол с крыльями. Чехол с ЕГО крыльями. Прижимает покрепче и чувствует, как невольная мальчишеская улыбка растягивает его губы. Спешит и, забывшись, подпрыгивает так высоко, что несильно бьётся головой о свод коридора. И, смеясь своей неуклюжести, предвкушает тот момент когда, взмахнув крыльями, он поднимется ввысь купола. Охранник дежуривший на проходной с улыбкой встречает его, и, кивнув на чехол с крыльями, уточняет:
— Тоже под купол? Тренироваться?
— Конечно, — отвечает Александр, подмигивая, — тренировки наше все!
Он проводит личной карточкой по щели электронного замка, открывая двери шлюза ведущего в купол. И лишь сделав ещё один шаг под купол, задумывается, что же значит, это «тоже», сказанное охранником?
Луна, 8-я Экспериментальная Лунная База СССР. Наблюдательный пункт Службы Безопасности.
— Ну как там, на камерах? Летают?
— Да.
— Вместе.
— Конечно. Купол-то один, и времени у них не так много, чтобы посменно летать.
— Ну, значит, дело к свадьбе!
— Думаешь?
— Я же их личные дела видел, и психопортрет прорабатывал. Думаю, уже в этом году он сделает ей предложение.
— Спорим? Я тоже видел личные дела обоих, как-никак через СБ все, кто есть на базе проходят. Даже ты. Да и опыт у меня побольше твоего будет. Они люди серьёзные, в возрасте, не молодёжь какая-то. Торопиться не будут. Думаю, до Нового года никак не успеют.
— Спорим! Опыт опытом, а образование тоже не пустое место. Я все же дипломированный специалист. Им же теперь вместе работать! А совместный труд, он сближает почище гормонов!
— На шампанское! Лучшее Абрау-Дюрсо к Новому году! Кто проиграет, тот угощает выигравшего.
— Идёт!
А дальше снова был напряжённый труд день за днём. Боль падений, разочарования и неудачи. Победы и радости открытий. Тренировки, изменения в конструкции крыльев, снова полёты и падения, и так без конца. Одно точно, скучать на Восьмой экспериментальной лунной базе СССР было некогда. Не прекратились и совместные «ночные» полёты Александра и Татьяны. Но, это уже их личная жизнь, и мы, как культурные люди, не будем подглядывать. Только отметим, что во время празднования Нового года, Александр, за общим столом, при всех сделал предложение руки и сердца Татьяне, которое она с радостью приняла. А почему-то очень довольные и весёлые Начальник охраны и Штатный психолог, принесли к новогоднему столу по бутылке особого шампанского Абрау-Дюрсо. Чтобы, как они выразились, отметить это важное событие, создание на Луне новой ячейки общества. А тем временем возводился новый сегмент лунного поселения, и все ближе была дата открытия Большого Лунного Купола.
