Ну, а жизнь человека? Ведь если вдуматься, вся она, все его поступки, и хорошие и дурные, за исключением разве тех, которые связаны с непосредственным удовлетворением запросов работающего организма, в основе своей сводятся к одному – стремлению узнать, ощутить, пережить, перечувствовать что-то новое, неизведанное, то есть в конечном случае – к получению новой информации.
И то, что именно получение информации является главным стержнем, главным содержанием жизни любого человека, будет ответом на твой вопрос. Почему, в самом деле, все так боятся смерти, почему все цепляются за жизнь? Ведь не потому, что они боятся потерять возможность есть, пить, спать? Так почему же?
Представь себе, что тебе скажут: ты умрешь, но и после смерти будешь знать, что творится в мире. И смерть перестанет быть для тебя страшной. Страх смерти – это страх лишиться возможности получать информацию об окружающем нас мире. Ибо в этом и только в этом смысл жизни любого человека. Смысл жизни любого другого существа. Смысл всей жизни вообще, в самом широком, самом глобальном понимании этого слова. Ты согласна со мной? Что же ты молчишь?
Норма отыскала в темноте его руки, прижалась к ним пылающим лицом.
– Все это очень интересно, что ты сказал. Конечно, хочется еще многое увидеть, понять, почувствовать. Но знаешь, о чем я мечтаю больше всего? – голос Нормы перешел на шепот. – Я мечтаю о том, чтобы у нас с тобой был сын, такой же добрый, честный, умный, как ты…
Глава тридцать первая
Их разбудила Ника. Тонко повизгивая, она взобралась на топчан и принялась тормошить своих хозяев. Первым проснулся Денис, Услышав знакомое повизгивание и нащупав в темноте мохнатую лапу, он шлепнул обезьянку по спине и недовольно пробурчал:
– Не мешай спать, Ника. Иди на место!
Но обезьяна метнулась к хозяйке. Норма подняла голову.
– Разбудила-таки, противная! А ну, марш на место! – Денис попытался столкнуть Нику с топчана. Однако Норма приложила палец к его губам.
– Тише, Денис, тише! В пещере кто-то есть.
Денис затаил дыхание. С минуту их обступала глухая тишина подземелья. Но вдруг в ней явственно послышались крадущиеся шаги.
Норма соскочила с топчана и, схватив нож, неслышными шагами направилась к выходу. Денис удержал ее за руку.
– Стой, Норма, пойдем вместе.
– Тогда возьми вот хоть это, – она вложила ему в руки охотничий топорик и осторожно раздвинула полог.
В круглом гроте было тихо. Они прокрались к выходу в центральный туннель и притаились. Звуки шагов доносились уже со стороны провала. Норма спустилась вниз.
– Смотри!
Денис глянул в темноту и ясно увидел красное движущееся пятно. Оно медленно удалялось по направлению к провалу.
– Кто это, Курт или Ганс?- шепнул он на ухо Норме.
– Не все ли равно… Может, и тот и другой.
– Но ведь они могут сорваться.
– Пусть!
– Нет, так нельзя. Я догоню их.
– Не смей, Денис. Они убьют тебя.
– Но их фонарь уже почти у провала. Их надо окликнуть, предупредить!
– Зачем? Они пришли убить нас. Если ты крикнешь, они вернутся назад, и трудно сказать, что может произойти тут, в темноте.
– Но я не могу так, не могу! Ведь еще минута… Эй, кто там, назад!
Красное пятно заметалось по проходу и еще быстрее двинулось к провалу.
– Назад! Назад! – закричал Денис во всю мочь, бросаясь вперед. – Ни шагу дальше! Впереди – опасность, смерть!!!
Красное пятно сделало замысловатую петлю, и в тот же миг раздался нечеловеческий вопль. Красное пятно оставалось теперь неподвижным, но душераздирающий крик продолжал нестись по подземелью, а через секунду раздался сильный всплеск, и все смолкло.
– Кажется, это был Ганс,- еле слышно прошептал Денис.
– Одним врагом меньше,- холодно отозвалась Норма.
– Но почему все еще светится этот фонарь? Значит тот, другой…
– Пойдем, посмотрим. Теперь это не так страшно. Только ни звука! И пропусти меня вперед.
Они осторожно подошли к провалу и наконец увидели то, что светилось в темноте. То была старая консервная банка с отверстиями, в которой ярко горели угли. Такой снабженный проволочной петлей светильник вполне сносно освещал круг радиусом в полметра и в то же время его легко можно было заслонить от посторонних глаз. Рядом со светильником валялся камень, укрепленный на тонком ремне. И это все. Значит Ганс был один. И одним врагом действительно стало меньше.
– Это кошмарно,- прошептал Денис, стараясь побороть внутреннюю дрожь.
Норма подняла с земли камень на ремне.
– А это не кошмарно?
– И все-таки…
– Пойдем спать, Денис. Этот человек сам нашел свою смерть, какой он достоин.
– Нет, Норма, спать идти не придется. И теперь слушай, что я тебе скажу. Сейчас мы приведем сюда Эвелину и Курта.
– Это зачем?
– Нужно, Норма. Чтобы Курт не смог использовать это несчастье против нас.
– Мы еще должны быть и в ответе?
– Будто ты не знаешь, на что способны эти люди.
– Хорошо, пойдем, – она прицепила нож к пояску, подняла с земли светильник. – А это тоже возьмем с собой? Я правильно поняла тебя?
– Да, и этот каменный кистень.
До лагеря они дошли быстро. Ранний рассвет едва притушил звезды, когда Денис остановился у шалаша журналистки и окликнул:
– Мисс Эвелина, встаньте, пожалуйста. Есть дело.
Через минуту американка вышла из шалаша.
– Что-нибудь случилось?
– Да, сейчас вы все узнаете.
Денис подошел к другому шалашу и сказал как мог спокойнее:
– Выйди, Курт, я знаю, ты не спишь.
Немец не ответил. Денис повысил голос:
– Выходи-выходи, иначе вытянем за ноги!
В шалаше послышалась возня, и голова Курта высунулась наружу.
– Какого черта вам от меня надо?
– Где Ганс?
– Не знаю.
– Знаешь! И ждешь его возвращения.
– Я ему не нянька. И он не ребенок, может делать все, что захочет.
– Вот как! А это он сделал тоже без твоего ведома? – показал Денис на банку с углями. На лице немца появилась злая усмешка.
– Ах, это! Так-так… Ну, что ж, вы угадали, я знаю, куда пошел Ганс. К вам в пещеру. А вы убили его?
– Об этом разговор будет позже. А сейчас скажи, зачем ты послал его в пещеру?
– Только не затем, чтобы марать руки о тебя и твою кралю. Ганс пошел за золотом. За моим золотом! А вы убили его! И вам не оправдаться перед судом.
– Ну, до суда еще далеко. А вот этот камень ему понадобился, чтобы найти золото?
– Я не спрашиваю, для чего у этой красотки нож у пояса. Каждый человек носит для защиты то оружие, какое он имеет. Да не каждый пускает его в ход. И вообще, хватит с меня ваших вопросов! Теперь спрашивать буду я. И пусть дражайшая Эвелина будет свидетельницей нашего разговора. Итак – где Ганс?
