– Вот как! А это он сделал тоже без твоего ведома? – показал Денис на банку с углями. На лице немца появилась злая усмешка.
– Ах, это! Так-так… Ну, что ж, вы угадали, я знаю, куда пошел Ганс. К вам в пещеру. А вы убили его?
– Об этом разговор будет позже. А сейчас скажи, зачем ты послал его в пещеру?
– Только не затем, чтобы марать руки о тебя и твою кралю. Ганс пошел за золотом. За моим золотом! А вы убили его! И вам не оправдаться перед судом.
– Ну, до суда еще далеко. А вот этот камень ему понадобился, чтобы найти золото?
– Я не спрашиваю, для чего у этой красотки нож у пояса. Каждый человек носит для защиты то оружие, какое он имеет. Да не каждый пускает его в ход. И вообще, хватит с меня ваших вопросов! Теперь спрашивать буду я. И пусть дражайшая Эвелина будет свидетельницей нашего разговора. Итак – где Ганс?
– Вот это ты сейчас узнаешь, – спокойно ответил Денис.- Сейчас ты сам с этим светильником и этим «оружием самозащиты» пройдешь весь путь, каким прошел он.
– Никуда я не пойду.
– Пойдешь! – коротко сказала Норма, слегка прикоснувшись к ножу.
Немец отвел взгляд от ее горящих ненавистью глаз, облизал вдруг пересохшие губы.
– Согласен. Пойду. Но мы уже связались по радио с командованием военно-морских сил НАТО. Их корабли прибудут сюда со дня на день. И если меня не окажется в живых…
– Можешь не продолжать. Мы сохраним твою драгоценную жизнь. А сейчас бери светильник. Мисс Эвелина, мы попросим вас тоже пройти с нами.
– Да, это моя гражданская обязанность.
– Спасибо, мисс Эвелина! – Норма взяла журналистку под руку, и обе женщины медленно двинулись по берегу бухты.
Курт обернулся к Денису.
– Слушай, Крымов, я все-таки хочу с тобой поговорить. Эта женщина… Меня не интересуют ваши отношения. Но сам понимаешь, убийство есть убийство, и если дело дойдет до суда…
– Не о чем нам с тобой говорить, – перебил его Денис. – Иди вперед. Спину я тебе не подставлю.
Так миновали они весь путь до пещеры, но как только вошли в первый грот, женщины отступили назад, а Денис сказал:
– Теперь иди один, так, как сделал бы это на месте Ганса с тем же самым освещением. Только дай-ка я добавлю угольков, – Денис вышел к костру, наполнил банку крупными горящими углями и вернул ее Курту. – Ну, двигай! Можешь идти куда угодно, обшаривать любой угол. Найдешь золото, забирай с собой. И вообще – делай, что хочешь, мы тебя пальцем не тронем, будем идти сзади, чуть поодаль.
Немец потоптался на месте, обвел взглядом темные каменные своды.
– Нечего мне делать в этих катакомбах.
– А золото?
– Так вы мне и отдадите его!
– Найдешь – возьмешь.
– Никуда я больше не пойду! Норма отстегнула нож от пояска.
– Но я еще раз предупреждаю, я установил радиосвязь…
– Ясно. Иди-иди!
Курт медленно, тщательно высвечивая каждый шаг, двинулся вперед. Скоро он пересек грот, миновал боковой проход, ведущий в жилые помещения, вошел в центральный туннель и, убедившись в прочности его сводов, направился к провалу. Все молча следовали за ним.
Немец сделал еще несколько шагов и остановился. Тьма окружала его теперь со всех сторон, небольшой круг света только усиливал черноту подземелья. Он оглянулся назад.
Хватит, что ли?
Как хватит? – отозвался Денис,- Разве Ганс остановился бы на этом? Ему нужно было найти золото или, по крайней мере, наши жилые помещения. Ищи и ты!
Проклятье! – Курт сплюнул и двинулся дальше. Однако движения его становились все нервнее, все неувереннее. Время от времени он останавливался, поднимал светильник вверх. Но в красноватом свете углей, выхватывающем из мрака круг не больше метра в диаметре, поблескивали лишь гладкие стены туннеля.
К черту! Никуда я дальше не пойду. Плевать мне и на Ганса, и на ваши фокусы. Выпустите меня отсюда!
Норма вышла на освещенную часть туннеля, пронзила немца ненавидящим взглядом.
– Забыл, как я дважды угостила тебя камешком? Лицо Курта перекосилось от бессильной злобы.
– Так что вы наконец от меня хотите?
– Иди, как шел!
Курт снова чертыхнулся, однако схватил светильник и зашагал дальше.
Прошло еще несколько томительных минут. Но вот под ногами зашуршала каменистая осыпь. До провала осталось не больше десяти метров. Денис сократил расстояние между собой и немцем, пошел за ним почти вплотную.
В свете углей было видно, что тот сильно нервничал, И шел теперь, стараясь прижаться к одной из стен, еле переставляя ноги.
Денис пристально всматривался в пол туннеля. Свет углей выхватывал детали, отсчитывающие расстояние до провала. Вот блеснула знакомая глыба туфа, за ней – С-образная расселина – до бездны осталось не больше двух шагов. Но светильник не позволял еще рассмотреть никакой опасности.
– Стой! – крикнул он немцу. Тот послушно остановился.
– Теперь подними светильник и вытяни руку вперед.
Немец осторожно выставил банку на расстояние вытянутой руки и тут же отпрянул назад.
– Там пропасть!!!
– Да, пропасть. И не каждого предупреждают здесь об этом.
– Значит, Ганс…
– Сам видишь, что произошло с Гансом. Только кто послал его сюда?
Теперь все трое встали поперек туннеля, не давая немцу сделать и шагу назад. Он прижался к стене, судорожно вцепился руками в каменный выступ. Его била нервная дрожь.
– Я не знал… Я не думал…
– Не думал?! – Норма приблизилась к нему почти вплотную. Ноздри ее тонкого носа трепетали от сдерживаемого гнева. – Ты думал только о том, как прикончить нас?
– Не правда! Верьте мне, мисс…
– Миссис Крымова, урожденная мисс Томпсон.
– Мисс Томпсон?!
– Да, родственничек. Я ношу ту же фамилию, что и твой папаша. Мой отец был двоюродным братом этого негодяя. И это он, твой отец, упрятал нас сюда, чтобы похитить наше состояние, которое, как я слышала, собираешься наследовать ты.
– Но я ничего этого не знал. Да знай я, что у меня такая родственница, я бы… я бы…
– Что ты бы? Что ты мог бы мне предложить за смерть моих отца и матери, за те ужасные три года, которые украдены из моей жизни? Разве что пойти сейчас следом за этим профессиональным убийцей, этим Гансом? Ну! – она подтолкнула немца к пропасти.
Курт сжался. Глаза его округлились от ужаса.
– Мисс Томпсон, пощадите! Пощадите, молю вас! Вы говорите, мой отец… Какой он мне отец! Да я сам бы… Мисс Томпсон, ради всего святого…- немец сполз на землю, пытаясь коснуться губами ступней Нормы. Она брезгливо попятилась.
– Прочь, ничтожество! «Ради всего святого»! Разве есть у тебя что-нибудь святое, кроме того свертка, который ты прячешь!
Немец торопливо затолкал подальше высунувшийся из-под куртки бумажный пакет, который, как знал Денис, прежде хранился у него в чемодане.
