— Действительно. — Я изобразила искренний смех, достойный Оскара. — Ты, должно быть, не очень сильно этого хотел, если он смог отговорить тебя от этого.
— Ну, я спрашиваю сейчас. — Он выглядел довольным своим ответом. — Могу я как-нибудь сводить тебя куда-нибудь?
— Колин тебя больше не останавливает? — Он ухмыльнулся. — Давай просто скажем, что я его вычислил. Он утверждал, что ты чокнутая с кучей проблем, но я должен был знать, что он лжет, чтобы держать меня подальше от своей территории.
— Ты же понимаешь, что называть любую женщину чьей-то территорией оскорбительно, не так ли, Ник? — Чертов псих. Куча проблем. Мне вдруг захотелось все бросить, когда во мне начала расцветать ярость. Я действительно смирилась со своими эмоциями и решила обдумать извинения Колина ради возможной настоящей любви.
И это была шутка. Я была для него посмешищем, как и всегда.
Ник провел рукой по бороде и сказал:
— Мне действительно жаль. Я не хотел тебя обидеть, я просто сказал, что, по-моему, Колин ревновал.
Всегда безукоризненно рассчитав время, Колин вошел в дверь. Он еще не видел нас, и мне было физически больно от того, насколько он был красив, когда вошел внутрь, как кинозвезда. Эти выразительные глаза, этот рот, который, как я точно знала, в 99 процентах случаев на вкус напоминал голубые альтоиды; все это было напрасно.
Пустая трата красоты.
В тот момент, когда он увидел меня, все остальное отпало. Его глаза на моих — это было все, что существовало в мире в течение долгой и продолжительной секунды. Его губы начали растягиваться в улыбке, но потом он увидел Ника.
Он подошел и сказал: — Ник. Не ожидал увидеть тебя здесь.
Ник посмотрел на меня, потом на Колина.
— Расскажи о своих маленьких мирах.
Я закрыла свой ноутбук и сунула его в сумку.
— Послушай, Бек, нам придется сделать это в другой раз.
Это привлекло ко мне все его внимание.
— Что?
Я пожала плечами.
— Ник пригласил меня на свидание. Может быть, мы встретимся на следующей неделе или что-то в этом роде.
— Я думаю, Ник имеет в виду позже. — Колин свирепо посмотрел на своего друга. — Ник собирается пригласить тебя на свидание позже.
— Когда захочешь, — пробормотал Ник.
— Меня не волнует, что ты думаешь о Нике, Колин. — Я выскользнула из кабинки и задрала подбородок. — Я хочу пойти с ним на свидание прямо сейчас.
— Что это? — Он указал на нас обоих и выглядел раздраженным. — Вы, ребята, сейчас разговариваете?
— Нет, нет, — сказал Ник, целуя Колина в задницу так сильно, что мне тоже захотелось его ударить. — Я только что столкнулся с ней.
Я сказала Колину:
— Наши отношения — не твое дело.
— У нас нет отношений, — засмеялся Ник, глядя на Колина, как на сумасшедшего. — Серьезно.
— О, боже мой, ты можешь оторвать свои губы от его задницы на пять секунд? — Я закатила глаза на Ника и сказала Колину: — На самом деле я не хочу встречаться с ним, но я определенно не хочу разговаривать с тобой. Увидимся позже, ребята.
Я сделала два шага, прежде чем Колин схватил ремень моей сумки и дернул меня назад.
— Что случилось с разговором?
— Я потратила несколько минут на разговор с твоим приятелем Ником и узнала все, что мне нужно было знать.
Колин повернул лицо к своему другу.
— Что, черт возьми, ты ей сказал?
Лицо Ника покраснело, и он полностью растворился, понизив голос и сказав Колину:
— Я понятия не имею, что происходит, чувак. Ты был прав насчет нее, потому что я просто остановился у ее столика, чтобы поздороваться, и она потеряла самообладание.
— Я слышу тебя, придурок, — сказала я сквозь стиснутые зубы.
Колин сглотнул, и его глаза метнулись к моему лицу, затем снова к Нику.
— Почему бы тебе не уйти и не дать нам поговорить.
Ник почти побежал к двери, пока мы с Колином смотрели друг на друга сверху вниз.
— Мы можем присесть? — Он все еще держался за мой ремень. — Пожалуйста?
Я прикусила нижнюю губу, прежде чем сказать:
— Я не думаю, что хочу говорить.
Его челюсти сжались, и он поднял руку и коснулся моего подбородка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пожалуйста?
Я покачала головой, но хотела уткнуться лицом в его теплую ладонь.
— Я просто не…
— Я люблю тебя.
Все стихло в мире, когда его слова врезались в меня.
— Что?
Он снова сглотнул, его горло с трудом двигалось, прежде чем он сказал:
— Я люблю тебя. Я знаю, что я все испортил, и я знаю, что мы собирались вести себя непринужденно, но я каким-то образом влюбился в тебя. Я сам не могу в это поверить, но, несмотря на всю нашу ненависть друг к другу, я совершенно потерян без тебя в моей жизни.
Колин
Я наблюдал, как она переваривает это.
Ее темные брови сошлись вместе, как всегда, когда она работала над чем-то, чего не совсем понимала, и она быстро заморгала. Ее зеленые глаза смотрели мне в душу, видя меня целиком, и, клянусь Богом, я начал потеть.
Потому что — святое дерьмо — что, черт возьми, я только что сказал?
Это было правдой на сто процентов, но я даже сам этого не знал, пока слова не сорвались с моих губ. Черт возьми, если бы я не чувствовал себя человеком, которому только что сообщили шокирующую новость. Казалось, время замедлилось, когда она посмотрела на меня, и я почувствовал, что сойду с ума, если она что-нибудь не скажет.
Что-нибудь.
— Ты любишь меня. — Ее голос был почти шепотом, когда ее глаза метались по моему лицу.
— Да.
— И ты сам не можешь в это поверить?
— Я не могу. Я имею в виду, сможешь ли ты? — Я засунул руки в карманы куртки, чтобы не прикасаться к ней, и улыбнулся. — После всего этого времени? Это довольно безумно.
Она улыбнулась в ответ, но я мог сказать, что это была фальшивая улыбка. Что-то было не так. Она сказала:
— Это безумно. Я имею в виду, Колин Бек влюбился в такую чокнутую дуру, как я? Кто бы мог в это поверить?
— Ах, черт. Это не то, что я имел в виду.
Она покачала головой.
— Может быть, и нет, но это именно то, что есть. Ты, влюбился, вопреки себе, несмотря на все, что ты знаешь обо мне. Ты думаешь, что влюблен в меня, и даже тебе трудно в это поверить.
— Черт возьми, Лив…
— Не называй меня так.
— Ну, тогда, черт возьми, Оливия. — Я стиснул зубы. — И, может быть, ты можешь не цитировать мои чувства в эфире, как будто это шутка?
Она перекинула лямку сумки на другое плечо.
— Но это шутка, Колин. Ну же. Ты не любишь меня, точно так же, как я не люблю тебя. Мы оба любим хороший секс и остроумные шутки. Вот и все, что было.
Я понятия не имел, что сказать на это, на ее полное пренебрежение к моим чувствам.
— Ты ошибаешься.
— Нет. — Она вытащила ключи из кармана пальто. — Если бы я не узнала о том, что я ошиблась номером, ты бы перерос меня во второй раз, когда я что-то пролила в твою Ауди или надела не ту обувь в клуб.
— Вау. После всего, ты все еще так думаешь обо мне? — Я был удивлен, что ее слова могли заставить меня чувствовать себя намного дерьмовее, чем я уже чувствовал, но, думаю, я никогда не знал, каким мудаком она меня считала. — Хм, я думаю, это примерно покрывает все. Тогда пока, Маршалл.
Я повернулся, чтобы выйти из кафе, и что-то внутри меня умерло, когда я услышал, как она тихо сказала:
— Тогда пока, Бек.
Глава 22
Оливия
День Благодарения
— Хотя она всегда оправляется от своих неприятностей.
Моя мама стояла на кухне в своем дурацком тыквенном свитере с моей бабушкой и моей тетей Мидж — обе в дурацких тыквенных свитерах — и обсуждали меня так, как будто меня не было прямо здесь, в гостиной, с остальными членами семьи.
— Твои способности к восстановлению беспорядка не имеют себе равных. — Джек ухмыльнулся мне с того места, где он лежал на полу, и пнул меня по ноге своими Nike. — Так впечатляюще.
