Я выпрямила спину и посмотрела на Пака. Тот кивнул.
— Вперед. Грим, ты уж присмотри за конем, ладно? Позаботься, чтобы он не пошел один воевать с целой армией. Мы скоро вернемся.
Я помотала головой, чтобы стряхнуть пикси, который уютно устроился возле шеи.
— Давай, Скрэ, веди нас.
18. Лед
Второй поход сквозь Дебри оказался намного скучнее первого. Никаких тебе драконов, пауков и феечек-убийц. Правда, я бы могла забрести прямиком к ним в улей, ничего не заметив. Мысли были заняты только Ясенем и родными. Неужели он их убьет? Приблизится, невидимый и неслышный, и спокойно разрубит мечом? Что же мне делать тогда?
Я закрыла рукой лицо, тщетно пытаясь остановить слезы. Тогда я его прикончу. Если он хоть пальцем тронул маму или Итана, сама воткну нож ему в сердце, даже если буду рыдать при этом. Пусть он для меня дороже всех на свете.
Меня сводила с ума тревога, одолевало отчаяние. Я даже не заметила, что Пак остановился, пока не налетела на него. Он поддержал меня, не говоря ни слова. Мы дошли до конца туннеля. В двух шагах сквозь колючки виднелась простая деревянная дверь. Даже в сумерках, за переплетенными ветвями я сразу ее узнала. Это была та самая дверь, через которую я пришла в Небывалое. Все началось именно там, в шкафу Итана.
Скрэ пожужжал, развернулся и полетел назад. Наверное, отчитываться перед Лэнанши. Я решительно потянулась к дверной ручке.
— Стой! — приказал Пак.
Я нетерпеливо обернулась, но встретила его суровый взгляд.
— Ты хорошо подумала, принцесса? — тихо спросил он. — Тот, кто ждет за этой дверью, уже не Ясень. Если мы хотим спасти твоих родных, жалеть его нельзя. Возможно, нам придется…
— Знаю!
Я не хотела это слушать. Сердце сжалось, на глаза навернулись слезы, но я смахнула их.
— Я понимаю все. Давай… давай просто это сделаем, ладно? Я что-нибудь придумаю, когда увижу его.
И прежде чем Пак успел возразить, я рванула на себя дверь и вошла.
В лицо ударила такая стужа, что у меня дыхание перехватило. Я испуганно огляделась, вся дрожа. От волнения меня чуть не вырвало. Спаленка Итана замерзла. Стены, комод, стеллаж покрывала ледяная корка, толстенная, но такая прозрачная, что я все сквозь нее видела. За окном стояла ясная ночь. Комната мертвенно сверкала в лунном свете.
— Ничего себе, — прошептал за спиной Пак.
— Где Итан? — ужаснулась я, подбегая к кроватке.
Мне представилось, что он лежит там и задыхается, скованный ледяным панцирем. Ноги у меня подогнулись, к горлу подкатил ком. Но кроватка оказалась пуста, а одеяла даже не смяты.
— Где он? — спросила я на грани истерики.
Вдруг из-под кровати послышатся тихий, почти беззвучный всхлип. Я упала на колени и посмотрела вниз, ожидая увидеть какое-нибудь чудовище. В дальнем углу шевельнулся дрожащий комочек. На меня взглянуло бледное лицо.
— Мегги?
— Итан!
Я вытащила его и обняла, не находя слов от счастья. Малыш ужасно замерз и обхватил меня ледяными ручками, дрожа как осиновый лист.
— Т-ты вернулась, — пролепетал он.
Пак шагнул к двери и бесшумно закрыл ее.
— С-скорее! Спасай маму и папу!
Я похолодела.
— Что случилось?
Придерживая брата одной рукой, я открыла дверь, через которую мы вошли. Теперь это был обыкновенный шкаф. Я вытащила стеганое одеяло, завернула в него Итана и усадила его на обледенелую кровать.
— К нам пришел он, — прошептал малыш, запахиваясь потеплее, — Черный. Паук предупредил меня, что он идет, и сказал, чтобы я прятался.
— Какой еще Паук?
— Человек п-под кроватью.
— Понятно.
Я нахмурилась и стала растирать его онемевшие пальчики. Интересно, с чего это боггарт помогает Итану?
— А что было потом?
— Я спрятался, и все превратилось в лед.
Он сжал мою руку и широко раскрыл голубые глаза.
— Мегги, мама с папой там, с ним! Спаси их. Прогони его!
— Обязательно прогоню, — Сердце дрогнуло и бешено заколотилось. — Все будет хорошо, Итан, я обещаю.
— Пусть он тут посидит, — шепнул Пак, глядя в щелку приоткрытой двери, — Вот кошмар! Весь дом обледенел. Ясень точно здесь.
Я кивнула. Бросать малыша не хотелось, но я бы ни за что не допустила, чтобы на его глазах произошло что-то ужасное.
— Оставайся в комнате, — сказала я, пригладив его кудряшки, — Жди, пока я не приду. Закрой дверь, никуда не выходи, что бы ни случилось. Ладно?
Он шмыгнул носом и закутался в одеяло. От волнения у меня во рту пересохло.
— Все, — шепнула я, повернувшись к Паку. — Идем.
Мы осторожно спустились по лестнице. Плут шел впереди, а я — следом, держась за перила, чтобы не поскользнуться на ледяных ступеньках. В доме стояла жуткая тишина. Теперь его было не узнать — все вокруг сверкало, будто в хрустальном дворце. От морозного воздуха в легких покалывало, а когда я прикасалась к перилам, холод обжигал пальцы.
В гостиной лежал сумрак. Свет шел только из открытой двери да от мерцающего телевизора. На фоне белого от помех экрана над спинкой дивана темнели две головы. Мама и Люк сидели, прислонившись друг другу, будто уснули. Как и все вокруг, они застыли, скованные льдом. Сердце замерло.
— Мама!
Я бросилась вперед, но Пак схватил меня за руку. Я зарычала, рванулась, но тут увидела его лицо — суровый взгляд, решительно сжатые губы. Пак толкнул меня к себе за спину и вытащил кинжал.
Вся дрожа, я снова посмотрела в гостиную. Из теней, лежащих у дальней стены, вышел Ясень, вынимая из ножен меч. В холодном голубом сиянии принц выглядел жутко — кожа на скулах лопнула, глаза ввалились. На руках появились новые раны, почерневшие, словно ожоги. В серебристых глазах горело страдание, они сверкали, как у безумного. Перед нами стоял убийца, но я не чувствовала страха, только боль. Сердце разрывалось. Я понимала, что бы ни произошло, Ясеня ждет смерть. Мы должны спасти моих родных, а значит, Паку придется его убить. Сегодня. В моей гостиной. Глотая слезы, я шагнула вперед. Плут хотел меня удержать, но я не послушалась. Мой взгляд был прикован к Темному принцу.
Тот следил за каждым моим движением.
— Ясень, — прошептала я, — Ты хотя бы слышишь меня? Дай нам какой-нибудь знак. Иначе…
Я сглотнула. На его лице не дрогнул ни один мускул.
— Пойми, я должна защитить семью. Но я… не хочу тебя терять.
По щекам покатились слезы. Я в отчаянии взглянула на него.
— Ты ведь сможешь победить жучка? Пожалуйста…
— Убей меня.
Я вздрогнула и широко раскрыла глаза Он стоял, неподвижный, как ската. Челюсть еле двигалась, будто он говорил через силу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
