— Жуть какая, — Ринка содрогнулась и натянула пушистое одеяло к самому своему носу. — Как они вообще выжили? Кто-то успевал родить?
— Не только, — я пролистала книгу дальше, картинок стало меньше, а текст теперь шел сплошняком. — Скорее всего, какой-то из дальних предков Летто, может, даже этот самый Малло, угрохал все сбережения в исследования других миров. А что? Связи у них тогда были. Вон, воевали плечом к плечу с Великим князем. А далее библиотеку заложили, инициировали исследования проклятий … И периодически выбирались за невестой или женихом в другой мир!
— Но проклятье все равно действует? — шепотом пожаловалась Ринка. — Значит, я тоже умру?
— Во-первых, столько лет прошло, как оно вообще держалось бы, это проклятье? Тем более, почему только невесты и женихи попадают под раздачу? — скептически прищурилась я. — Во-вторых, странно, что нападения продолжились, ведь суженые были не из этого мира. В-третьих, нас это все волнует только с той позиции, как бы выжить эти четыре оставшихся арна и вернуться домой! С чего это ты должна умереть?
— Но что мы будем делать? — она схватилась за голову. — Просто быть осторожными?
— Да, разве этого мало? Будь осторожной и не высовывайся! И мы в конце срока возвращаемся домой, — спокойно ответила я. Да, книга ясно давала понять, что не от хорошей жизни Летто бегал по другим мирам и искал себе суженую. Так же, как и его отец, мать отца и другие хозяева Багряного огня до них. Но разве это как-то должно было повлиять на нас с Риной? Хотя я бы на его месте тоже тряслась над каждой невестой — это же единственный шаг не остаться в одиночестве на всю жизнь! Впрочем, я была не на его месте. Я была ни на каком месте — случайно попавшей, помехой, ложкой дегтя. Еще и эта не нужная симпатия… Я усилием воли утихомирила возникшее в груди тоскливое тянущее чувство: мне хотелось вот прямо сейчас увидеть Летто. Чтобы перебороть это желание, я закрыла глаза и глубоко вдохнула. Да, в том, чтобы оказаться мной, тоже не было ничего приятного.
36
Уже пятый день не происходило ничего особенного: ни покушений, ни неудачных столкновений, ни пьяных загулов. Даже скучно как-то! Рина чувствовала себя гораздо лучше, ей разрешили вставать с кровати. Мы даже прошлись под ручку по замку — своего рода обзорная экскурсия. А потом, не успела я и глазом моргнуть, крестницу уже где только не видели. Я после завтрака заглядывала в ее комнаты, а там никого — и след простыл. Сначала я напрягалась, но потом махнула рукой, тем более Рина не выходила без сопровождения охраны и ее нового друга — студента Карро. С последним они за эти трое дни стали не разлей вода. Крестница наконец вела себя как обычная девчонка восемнадцати лет: болтала о разном, смеялась над дурацкими шуточками, устраивала розыгрыши и не сдерживала себя в выражении эмоций. А как иначе? Не будет же она при мне падать со смеху, услышав какое-то откровенно дурацкое слово. Так же, как и Летто не стал бы корчить рожицы, чтобы ее рассмешить. При князе Рина вела себя более достойно.
Летто появлялся, заранее предупредив. Обычно это случалось пару раз в день. Я по привычке оставляла Мелкую в одиночестве. Тем самым не перечила условиям нашего с князем пари и не травила себе душу, наблюдая за чужими ухаживаниями. Летто вел Мелкую на свидание или спрашивал о ее делах, самочувствии и планах. Дарил мелкие подарки, проявлял внимание, отвешивал комплиментов и снова убегал, будто бы за ним кто-то гнался. Чаще всего Ринка передавала мне содержание их разговоров, так что теперь я могла и о самом княжестве рассказать, и даже заочно знала названия главных улиц в Баргяннице.
Пока длилось свидание, я болталась по своим очень важным делам. Правда, иногда случались и накладки. Например, я поднималась с первого этажа на второй, а эти двое стояли в самом начале галереи. Обычно я разворачивалась и уходила в противоположную сторону, ловя на себе абсолютно нечитаемый взгляд охранника. Но тут одна из фраз заставила меня замереть на месте:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А твоя родственница… точнее крестная…
— Рина? — переспросила Мелкая и, не дожидаясь ответа, затрещала. — Так-то мы родственники, все верно! Она — младшая сестра моего папы, это если у вас такие родственные связи учитываются…
— Учитываются, — рассмеялся Летто. — При желании у нас даже двоюродный внук твоей бабушки учитывается.
— Смеешься, да? — в голосе Ринки были слышны обиженные нотки.
— Нет, что ты, — со всей серьезностью ответил ей князь. — Это реальный случай, который ходит совсем рядом. Дед Карвера и моя бабушка считаются братом и сестрой, хотя там на самом деле все сложнее, но не в этом суть. И я искренне считаю его своим старшим братом! Ты бы знала, как я им восхищался в детстве. Еще бы! На четыре года меня старше и уже может перепрыгнуть с балкона на балкон!
— Перепрыгнуть?
— Детские на втором этаже, но окна выходят во внутренний двор. Так что — упади он, то внизу были не особо гостеприимные кусты. Но Карвер не падал!
— И вы до сих пор дружите? — я знала ответ на этот вопрос, но услышать ответ со стороны Летто тоже хотелось.
— Да, и рад, что это действительно так. Хотя если вспомнить некоторые наши приключения… — он хохотнул, потом чуть смущенно откашлялся и произнес. — Так вот, твоя крестная, как она поживает? Не видел ее последние дни…
— Беспокоишься? — брякнула Рина, а у меня даже сердце стало. Хотя Мелкая-то не виновата, что она знает? Что мы с Летто ссоримся? Я ждала ответа князя и одновременно не хотела его. Безразличное «нет, конечно, как ты могла подумать» не разбило бы мне сердце, но больно зацепило бы за живое, неприятно ткнуло в только зародившиеся чувства. Летто все молчал, а видеть его лица я сейчас не могла. Но что-то, наверное, случилось — поменялось выражение или взгляд, или Летто показал что-то жестом, но Мелкая с порядком деловой интонацией продолжила:
— Если хочешь узнать, как у нее дела, то лучше у нее самой и спросить. Ведь так?
«Не так!» — хотела я крикнуть, но вместо этого развернулась и быстрым шагом ушла с проклятой лестницы куда-то, не разбирая в какой из коридоров меня несут ноги. Хотелось бы мне сходить на свидание с князем? Да! Но именно на свидание, а не… В общем, я как могла старалась не усугублять растущую симпатию, пыталась занять себя чем-то и не искала встречи. Хватало и того, что теперь стоило Летто показаться на горизонте, как я с трудом могла оторвать от него взгляд. Отворачивалась, конечно, но кто бы знал, чего это мне стоило!
По правде, за эти дни я не так чтобы часто его видела. Князь мелькал в коридорах, кого-то отчитывал, таскал бумаги, пропадал и появлялся в лепестках огня, уезжал из замка, а возвращался через несколько часов усталый и вещами и документами. Что-то у него происходило. И глядя на тени под его глазами, я несколько раз порывалась предложить свою помощь, но в последний момент себя останавливала. Меньше буду знать, проще пройдет расставание. К тому же у меня и так хватало, чем себя занять. Хотя бы чертовой магией!
Магофизиолог подловил меня уже поздним вечером: подхватил под локоток и, невзирая на рычание охраны, начал проникновенно вещать:
— Что ж вы о своем здоровьичке не заботитесь? Почему молчите о постэффектах?
«О каких еще эффектах?» — хотела переспросить я, но тут снова пропал звук. И необходимость в вопросе отпала. Бармалей тем временем продолжал бурчать что-то в бороду, хмурился и грозил мне пальцем. Я постояла, перекатываясь с пятки на носок, тронула левое ухо, потом правое, уже знакомый мне гул вместо обычных звуков не проходил. Так что пришлось махать перед носом Бармалея ладонью и жестом звать его за собой. Ну не в коридоре же выяснять, что ему нужно. В своих комнатах я, по крайней мере, знала, где взять бумагу, чтобы написать магофизиологу, что я его не слышала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— …стой лор! Вы слышите, что я говорю? — шевелил бровями магофизиолог. — Это ваш лор! Уму непостижимо! Всем известно, что с двадцать шестого лора возникает проблемочка застойных явлений при отсутствии циркуляции энергии в каналах. Аурочка видоизменяется, усугубляются проблемы со здоровьичком, меняется восприятие окружения, возможны, обмороки, галлюцинации, паранойя. Это очень серьезненькое дело! Зачем молчать и терпеть?
