- А, Герхарк, как же я тебя сразу не узнал! - жрец потер глаза сухой ладонью и наклонил к сидевшему бритую голову. - Давно я тебя не видел, да и Каррину тоже. Раз сегодня вы тут, значит, Забытый Бог жив и должен помочь. Он помогает всем расам, кто разумен для общения с ним, ибо все разумные только называют богов по-разному, но суть есть одна у всех. Обратись, как считаешь нужным, и твое обращение будет услышано, даже если ты не скажешь ни слова, лишь бы было искренним. Твоя раса не молится, как люди, но разве это имеет какое-то значение, когда речь идет о жизни дорогого тебе существа?
Герхарк согласно кивнул головой, легко поднялся на ноги и пошел в центр храмового двора к небольшому обелиску из темного камня. Снял с себя всю одежду, оставшись только в тонких штанах до колен и сел в позе лотоса лицом на восход у подножия, потом выпрямил спину и, чуть запрокинув голову назад, закрыл глаза. Волосы, стянутые на затылке в хвост длиной до плеч, легко коснулись каменной грани. Он был готов для обращения к Богам.
К концу дня Каррина уже не могла стоять на коленях, ноги у нее подогнулись и она села на них, обведя заторможенным взглядом обстановку храма. Амулет сына оставался ледяным, но не пронзал больше холодом ее ладонь и она сочла это хорошим признаком. Зажав его в кулаке, она прижала подвеску к губам, будто пытаясь вдохнуть в него жизнь.
К середине ночи она не могла уже больше сидеть и не падала только потому, что уперлась лбом в пьедестал статуи Забытого Бога. Амулет она держала в сжатых руках, прижав их к груди. Жрец подошел к статуе и, глянув на Каррину, опустился на пол рядом с ней. Две фигуры терялись в сумраке помещения, неподвижный силуэт мужчины у обелиска был хорошо виден посреди двора. Было очень тихо, даже листва не шелестела от ночного ветерка, никто не возился в углу, где в обычное время можно было заметить юрких мышей. Чистое ночное небо было усыпано яркими звездами, перемигивающимися друг с другом. Уже начинало светать и небо стало приобретать голубизну на крае крыш, как падающая звезда вдруг натолкнулась на другую, поднимающуюся в небо...получился яркий огонек, который чья-то темная рука, видимая лишь единицам в этом мире, легонько подтолкнула в направлении, ведомом только ей...огонек чуть подумал...рука незримыми пальцами ускорила его движение и пропала, развеянная первыми рождающимися отблесками солнечных лучей...
Перед самым рассветом, когда небо уже становится светлым с одной стороны и вот-вот должно показаться солнце, Каррина медленно сползла вниз и коснулась лбом каменного пола. Она уже давно отключилась от всего мира, сосредоточившись только на мысли о сыне...без слов, на том уровне, который связывает только мать и ее ребенка... холод амулета в ее сжатых руках ощущался настолько постоянным, что Каррина даже не сразу поняла, что в ладонях у нее уже нет маленького кусочка холода, что он пропал и вместо него идет легкая пульсация живого тепла, в такт биению сердца. Оно билось сперва редко, потом все чаще и чаще и Каррина никак не могла поверить, что это ей не кажется и она боялась разжать руки, чтобы не спугнуть это тепло. Она скрюченной рукой прижала амулет к шее, потом к щеке, удостоверившись в своих ощущениях, слезы текли по щекам и капали на пол, а она счастливо улыбалась, потому что это огромное счастье знать, что твой сын жив!
Женщина захрипела и повалилась набок, жрец кинулся к ней и застыл, увидев счастливое лицо, залитое слезами. Осторожно нагнувшись, он положил ладонь ей на лоб, подержал и вышел во двор к рождающемуся новому дню.
- Герхарк, Боги услышали вас. Твоя жена лежит в храме, ты можешь забрать ее, - шаркая ногами по остывшему камню, старый жрец пошел прочь. - Боги не сказали, какова плата?
Герхарк покачал головой, когда настанет момент расплаты, он будет готов заплатить, а сейчас...сейчас надо было забирать жену и восстанавливать ее силы. Все остальное потом. Быстро и бесшумно он подхватил Каррину на руки, накинув на нее плащ, только прядка белых волос упала из складки и висела, колеблясь в такт его широким шагам. Население города еще спало и никто не видел, как он вышел из храма, миновал жилые кварталы и скрылся за калиткой своего дома. Только когда он положил на постель жену и, перемахивая через несколько ступенек, легко слетел вниз, по всему дому раздался его зычный рев:
- Торрик! Уркхарт! Живо сюда, где вы запропастились! - в доме моментально ожили голоса, уже слышался шум шагов и бряцание оружия. - Торрик, бегом к мэтру Андориусу, скажи, что леди Каррина едва жива и очень слаба! Уркхарт! Марш к Лендину, пусть спешит сюда со своими чудодейственными настойками, да поживее! Айхара, где ты, паршивка, когда твоей матери плохо? Бегом к ней, пока я тебя не вытащил сам за волосы!
Молчаливый дом наполнился суетой и беготней, ускоряемой взрыкиваниями Герхарка. Он слишком любил жену, чтобы позволить себе ее потерять, когда все плохое позади..
...Худощавая светловолосая девушка сразу привлекла внимание наемников, остановившихся в небольшой деревне. Явно не местная, скорее всего, остановилась тут на пару дней раньше наемников. Мужчины приводили себя в порядок после очередной стычки с бандой мародеров, разгуливающих в этой части королевства, как у себя дома. В деревне их не боялись - командир отряда Провил, у которого Герхарк был правой рукой, строго-настрого запретил грабить селян. Кто знает, как может Судьба бросить свои кости, будешь заниматься грабежом - на тебя откроют охоту королевские войска. Сейчас они были заняты подавлением очередного мятежа, но придет срок и припомнятся старые дела, а там и отряд под корень изведут. Провил же этого допустить не мог, потому что собирал отряд долго, подбирая пары для боя, уча воинов взаимодействовать единым целым - тогда шансы выжить в бою повышались многократно. Провила в отряде уважали и любили, как хорошего командира, его приказы не оспаривались никем и почти никогда. Сейчас же Провил ушел к местному старосте договариваться о продаже провианта и Герхарк остался за старшего.
Подошедшая девушка была одета по-мужски, в кожаном жилете с железными нашивками, с небольшим мечом у пояса и метательными ножами на перевязи. Положа правую руку на рукоять меча, она обратилась к ближайшему к ней воину, чистившему оружие.
- Я хочу видеть командира.
Сидевшие поближе к ней мужчины замолчали, рассматривая подошедшую. Женщины в отрядах наемников были, даже воевали рядом, но они были чаще всего плечистые и жилистые, как настоящие воины, а эта, хоть и была высокой для женщины, но не производила впечатления сильной, кость у нее была тонкой, скорее всего она походила на аристократку, невесть каким путем очутившуюся здесь. Герхарк легко поднялся и подошел к девушке, остановившись от нее на расстоянии меча.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
