Хилла схватила гиганта за ногу. Она вывела его из равновесия и отбросила на несколько кварталов дальше по улице Сан-Хосе, к ужасу нескольких десятков кошек. Охотницы побежали за ним по крышам, заходясь стрелами, которые взрывались греческим огнем, заставляя гиганта пылать.
— Твоя сестра права, — сказала Талия. — Ты должна идти.
Рядом с ней появились Нико и тренер Хедж, оба выглядели весьма довольными собой. Они, по-видимому, зашли в сувенирный магазинчик «Баррачины», где заменили свои грязные рваные футболки на яркие тропические.
— Нико, — сказала Рейна. — Ты выглядишь...
— Ни слова о рубашке, — предупредил он. — Ни единого слова.
— Зачем вы вернулись за мной? — спросила она. — Вы бы могли спокойно уйти. Все это время гигант отслеживал меня. Если бы вы ушли...
— Не за что, пирожочек, — проворчал тренер. — Мы бы не ушли без тебя. А теперь давайте убираться отсю...
Он посмотрел через плечо Рейны, и его голос дрогнул. Рейна обернулась.
Балконы на втором этаже ее особняка были переполнены горящими фигурами: человек с раздвоенной бородой и в ржавой броне конкистадора; другой бородатый мужчина из восемнадцатого века в пиратской одежде, усыпанной огнестрельными отверстиями; дама в кровавой ночной рубашке; капитан ВМС США в белом костюме; и еще с десяток людей, которых Рейна знала с детства — и все они глядели на нее с упреком, их голоса шептали ей на ум: «Предатель. Убийца».
— Нет...
Рейна вновь почувствовала себя десятилетней. Она хотела свернуться калачиком в углу своей комнаты и закрыть уши руками, чтобы остановить этот шёпот.
Нико взял ее за руку.
— Рейна, кто они? Что они…?
— Я не могу, — умоляла она. — Пожалуйста.
На протяжении многих лет она выстраивала плотину внутри себя, которая сдерживала ее страхи. Теперь она сломалась. Силы покинули ее.
— Всё хорошо.
Нико вперился взглядом в балконы. Призраки исчезли, но Рейна знала, что они не ушли. Они никогда не уйдут.
— Мы вытащим тебя отсюда, — пообещал Нико. — Нужно уходить.
Талия взяла Рейну за другую руку. Четвёрка побежала к ресторану, где находилась Афина Парфенос.
Позади послышался взрыв греческого огня и вопль Ориона.
А голоса в ее голове продолжали шептать: «Убийца. Предатель. Тебе никогда не искупить своего преступления».
ГЛАВА 25. ДЖЕЙСОН
Джейсон поднялся со своего смертного одра — только чтобы утонуть с остальными членами экипажа.
Из-за неистовой тряски корабля, ему пришлось буквально карабкаться по лестнице, чтобы покинуть лазарет. Корпус трещал. Двигатель ревел, словно умирающий буйвол. Заглушая порывы ветра, из конюшен кричала богиня Ника: «ТЫ СПОСОБЕН НА БОЛЬШЕЕ, ШТОРМ! ВЫЛОЖИСЬ НА ВСЕ СТО ДЕСЯТЬ ПРОЦЕНТОВ!»
Джейсон долез до средней палубы. Ноги у него дрожали, голова кружилась. Корабль накренился влево, отшвырнув сына Юпитера в противоположную стену.
Из другой каюты, держась за живот, вытащилась Хейзел.
— Ненавижу океан!
Когда она увидела Джейсона, ее глаза распахнулись от удивления.
— Ты должен быть в постели!
— Я иду наверх! — настоял он. — Я могу помочь!
Казалось, Хейзел хотела ему возразить. Но тут корабль занесло на правый борт, и она бросилась к ванной, прикрывая рот рукой.
Джейсон пробился к лестнице. В постели он пролежал дня полтора, с тех самых пор, как девочки вернулись из Спарты, а сам он неожиданно отключился. Мышцы протестовали любому труду. Живот ужасно мутило, словно Майкл Варус стоял позади, непрерывно колол его мечом и вопил: «Умри римлянином! Умри римлянином!».
Джейсон постарался приглушить боль силой воли. Он устал от чужой заботы, от перешептываний членов экипажа о том, как сильно они за него переживали. Устал он и от снов, в которых превращался в шашлык. Хватит, достаточно выхаживать эту рану. Она либо его убьет, либо нет. Джейсон не собирался сидеть сложа руки и ждать, когда рана примет решение. Ему нужно было помочь своим друзьям.
Каким-то образом он добрался до верхней палубы.
Увидев состояние дел, ему вдруг стало практически так же дурно, как и Хейзел. Волна высотой с небоскреб обрушилась на переднюю палубу, смывая арбалеты и половину перильного ограждения в море. Паруса порвало в клочья. Повсюду мелькали молнии, ударяя по воде, словно прожекторы. Горизонтальный дождь шлепал Джейсона по лицу. Тучи были настолько темными, что он действительно не мог определить, день стоял или ночь.
Экипаж делал все возможное, чтобы спасти корабль… однако у ребят, кажется, не очень хорошо получалось.
Лео привязал себя к консоли с помощью веревки для прыжков с тарзанкой. Может, сама идея и казалась неплохой, но при каждом подходе волны его смывало, а потом ударом возвращало назад к консоли, словно мяч для пэдлбола.
Пайпер с Аннабет пытались спасти такелаж. После приключений в Спарте они стали отличной командой — могли совместно работать, понимать друг друга без слов, что было весьма полезно, ведь из-за шторма они практически ничего не слышали.
Фрэнк — по крайней мере, Джейсон предполагал, что это был Фрэнк — превратился в гориллу. Он свисал вниз головой с перил правого борта, полагаясь на свою огромную силу и подвижные ноги, а руками распутывал сломанные весла.
Судя по всему, экипаж хотел оторвать корабль от поверхности воды и двигаться по воздуху. Но даже при таком раскладе Джейсон сомневался, что в небе им будет безопаснее.
Даже Фестус пытался помочь: он опалял дождь пламенем, вот только, похоже, шторм это нисколько не беспокоило.
Перси преуспел намного лучше. Он стоял у центральной мачты с распростертыми в стороны руками, словно канатоходец. Каждый раз, когда корабль наклонялся, он двигался в противоположном направлении, и корпус выравнивался. Он призывал из океана гигантские кулаки воды, чтобы сбивать большие волны прежде, чем они достигали палубы — смотрелось это забавно, словно океан своим же руками бил себя по лицу.
Джейсон понял, что при таком жутком шторме корабль уже давно бы опрокинулся или разбился на кусочки, если бы не Перси.
Сын Юпитера с трудом пробрался к мачте. Лео что-то ему крикнул — возможно: «Иди вниз!», — но Джейсон лишь отмахнулся. Он добрался до Перси и схватил его за плечо.
Перси кивнул, словно спрашивая: «Как поживаешь?». Джейсону было по душе, что сын Посейдона не выглядел удивленным и не требовал от него вернуться в лазарет.
Перси мог оставаться сухим, если сосредотачивался, но сейчас у него явно были проблемы посерьезнее. Его темные волосы прилипли к лицу. Одежда у него была насквозь мокрая и рваная.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
