Мак смотрел на меня очень серьезно.
— Буду беречь, — пообещал я.
— Договорились, — Мак снова заухмылялся, как и прежде. — А теперь твое новое расписание! С самого утра и до трех часов работаешь здесь. Все изучаешь, осваиваешься, разбираешься. Потом к Бергу, ну а вечером геланцы. Если ты думал, что станет легче, то спешу тебя разочаровать — будет только труднее!
С расписанием было все понятно.
— А вот знаешь, что мне неясно? — спросил я.
— И что же? — заинтересовался Мак.
— Ну вот все говорят: маги, маги! А где они, эти маги? Я ведь еще ни одного не видел!
Мак изумленно посмотрел на меня и так расхохотался, что чуть не захлебнулся своим кофе.
— Ну ты даешь! — заявил наконец он. — Да мы тут почти все, как ты это называешь, маги! Кира в свое время, например, обучалась на лечебном факультете, тогда еще ее способности Чувствующей только просыпались; Шмыга — мастер личин и образов; я — дока по части любовной магии; у каждого своя специализация. Но, конечно, когда это требуется, барон приглашает и других пси-магов. Вот скажи мне, неужели ты думаешь, что маг — это такой волшебник, который может все?
Я ему ничего не ответил, но, признаться, так и думал.
— Бред! Ну подумай сам, чтобы стать настоящим профессионалом — надо учиться долго и упорно! Неужели в вашем мире человек может за свою жизнь постичь целую кучу профессий, да не просто постичь, а изучить досконально? Конечно же — нет, вот и здесь все точно так же. Либо ты инженер, либо хирург, правильно?
— Слушай, — спросил вдруг я, поддаваясь какому-то внутреннему порыву. — Как ты думаешь, почему барон взял меня в группу? Ведь никакими талантами я не обладаю. Там, у себя в мире, я был самым обычным человеком. Драться не умею, точнее, теперь уже немного умею, но таким, как Берг, мне все равно никогда не стать… Математическими способностями не наделен, феноменальной памятью тоже. В общем, шпион из меня никакой, да и особого потенциала в себе не ощущаю. Вот так, если честно…
Мак прищурился и смотрел на меня, наверное, с минуту.
— Ты знаешь, думаю, многие здесь задают себе тот же вопрос. Я вот точно задавал и не раз. И, кстати, ты неправ. Я внимательно изучил историю твоей встречи с Кирой, да и не я один, уверен в этом. То, что ты смог заметить и ее, и смаргла, — кое-что значит. Хотя, по большому счету, — это мелочи. То, что ты завалил шархара, — это чистой воды удача. Думаешь, твое досье не проверялось? Разумеется, Верона изучил всю твою жизнь даже лучше, чем ты мог бы вспомнить ее сам. Случайных людей он не держит. И раз он посчитал свое мнение верным, то, я уверен, — это не ошибка, это глубоко продуманное и взвешенное со всех сторон решение. Вот только сообщать о своих мотивах он не считает нужным даже нам. Но у меня есть одна теория, могу поделиться…
— Расскажи, — попросил я.
— Знаешь, — сказал Мак. — Я считаю, все дело в Кире. Она вообще девушка рассудительная, а тут такая глупость — сбежать одной в мир, ждущий перехода, и зачем? Чтобы походить по магазинам? Бред. Я полагаю, она что-то почувствовала, поэтому и пошла туда. И я думаю, что почувствовала она именно тебя…
Глава седьмая
КАК РАБОТАЮТ НА СИЛЬВАНЕ
Странная жизнь пошла у меня с той поры. Вставал я, как уже привык в последнее время, очень рано. Спал мало.
Вот интересная вещь: раньше, в той уже полузабытой прежней жизни, я терпеть не мог рано просыпаться. Всегда считал себя самой что ни на есть типичнейшей совой и почти ненавидел всех бодрых жаворонков. Даже, помню, прочел где-то, что жаворонков в мире всего ничего — процентов шесть от общего населения, но уж больно они энергичные и в своей неуемной бодрости заставляют всех остальных подстраиваться под собственный ритм жизни. А хорошо бы было законодательно закрепить начало рабочего дня примерно с полудня… Впрочем, ранние подъемы не являлись самой важной моей проблемой.
Каждое утро я приходил в офис и все положенное время занимался тем, что пытался понемногу войти в курс дела. Внешняя политика империи была на данный момент совершенно четкая: попытка всеми силами удержать то шаткое равновесие, что воцарилось в мирах после вынужденного перемирия. Император вел политику частичного невмешательства. Все, что творили Королевства на неподконтрольных ему территориях, он игнорировал, но, при малейшем намеке на опасность, грозящую землям, входящим в протекторат, действовал жестко и не раздумывая. Уже несколько десятилетий открытых столкновений между империей и Королевствами не наблюдалось, что, по моему личному мнению, было затишьем перед бурей, так как амбиции обеих сторон относительно захвата территорий никуда не делись. И те и другие явно копили силы, стараясь не расходовать их по пустякам, чтобы потом ударить в один верно рассчитанный момент.
Это было тактически правильно, но для моей родины не сулило ничего хорошего.
Я занялся изучением многочисленных архивов, что занимали целых два этажа над офисом.
Интересовало меня, в первую очередь, все, что относилось к теме перехода миров в иное состояние. К сожалению, информации было крайне мало, ее просто катастрофически не хватало.
Тем не менее я все же выискал один пыльный трактат времен седой древности и даже смог его прочесть. Но самое полезное, что получилось из него извлечь, — ощущение полной безысходности перед законами природы. Автор трактата четко и недвусмысленно утверждал, что сделать ничего нельзя, что процесс этот естественный и необратимый и самое лучшее, что можно предпринять, — это сходить в баню, устроить пирушку, потратить все деньги и помолиться. Потому что те, кто выживет, — позавидуют мертвым.
В принципе, такая фаталистическая версия тоже имела право на существование, вот только меня она совершенно не устраивала.
Застать в офисе всю команду вместе в течение рабочего дпя случалось крайне редко. Регулярно там бывали, пожалуй, только Китана и Кира. Их работа не подразумевала постоянных перемещений по миру.
Киру вообще не рекомендовалось беспокоить в те моменты, когда она работала.
А работала она очень интересным способом. Приходила с утра в офис, завтракала и закрывалась в своем кабинете.
Как-то раз дверь она прикрыла неплотно, и я увидел, чем именно она там занималась.
А делала она такие вещи, за которые любой земной начальник уволил бы своего сотрудника в ту же секунду, — сидела в кресле, закрыв глаза, и, как казалось со стороны, просто дремала.
Только вот мышцы ее при этом расслаблены не были и глазные яблоки под опущенными веками заметно подергивались.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
